class="p1">Сразу сто несчастий на семью свалилось. И за что им такая кара? Почему покинул Аллах верное ему семейство?
Хоронят Ахмеда по старой традиции до захода солнца на кладбище за Старым посадом. Идут женщины по кладбищу к могилам предков, плачут в голос.
Около текие Арслан-салтана и жены его Фатимы остановились, низко поклонились. Но что жаловаться мертвым, не помогут в беде усопшие салтаны. Подошли к «своим» могилам. Все мужчины рода Беркузле, начиная с Ибрагима Одноглазого, здесь похоронены. Длинный ряд могил славных воинов, два века ходили они с касимовскими салтанами в походы от Белого до Черного моря, от немецких и литовских замков до сибирской тайги, сражались с врагами Руси. Самые древние плиты над усопшими уже вросли в землю, надписи на них за два века почти стерлись. И вот пришел черный день, умер глава славного рода, а сын его – единственная надежда, последний мужчина рода – томится в плену. И если не заплатить выкуп, так и сгинет на чужбине.
Укутанное в саван тело Ахмеда опустили в могилу – последнюю в ряду, у самого леса. Закидали свежей землей. Постояли татары над могилой в скорбном молчании, да и разошлись, оставив только ближнюю родню.
Плачет жена Упертого Ахмеда над свежей могилой, плачут его дочери. Отца очень жаль, хоть и был упрям без меры. А еще больше жалеют брата Ибрагима. Неужели никто не поможет бедной вдове и юным сироткам? Сжимает Зухра в кулаке золотую монету, что сняла с шеи мужа перед омовением. Тяжелая монета, с ликом древнего деспота. Последнее семейное богатство.
Вместе с матерью рыдают безутешно две старшие дочки. А младшенькая Лейла утирает слезы, отвернувшись от свежей могилы, и вдруг замечает огромного ворона.
Сидит ворон на ветке древнего дуба и пристально на нее смотрит. Ну, ворон и ворон, пусть даже такой большой, до ворона ли сейчас? Но ворон вдруг перелетает на ветку повыше, а с ветки вспрыгивает в еле заметное дупло. И тут же снова появляется, а в клюве – что-то блестящее.
Пригляделась Лейла, подошла поближе. Так это, кажется, перстень с яхонтом!
Каркнул ворон хрипло, выпал перстень из клюва в траву под дубом. Подбежала Лейла к дереву, подняла перстень. Точно, золотой, с алым рубином! А ворон снова в дупло наведался и опять на ветке сидит, снова перстень в клюве, теперь уже с изумрудом. Каркнул, и еще один перстень упал под ветку.
Обернулась Лейла, позвала мать и сестер, похвалилась своими находками, на ворона рукой показала. Но нет черного ворона на ветке. Не привиделось ли девочке с горя? Тогда перстни откуда? Золото и камни ведь настоящие, немалой стоимости! Они на деревьях не растут.
Огляделась Лейла по сторонам, не видит ли кто, сказала матери и сестрам, чтобы окружили ее и подсадили, платье почти до пояса бесстыдно задрала и полезла на дерево, к дуплу. Хоть и старались в семействе Беркузле воспитывать дочерей в строгих правилах, а Лейла по деревьям лазить умела, не каждый мальчишка за ней угнался бы.
В дупле, под сгнившей листвой и нашла девочка великий клад. Колечки и перстни, пуговицы да брошки, серьги да чулпы, разные монетки из золота и серебра. И россыпь самоцветных камней, большей частью – рубинов.
Плачут женщины под древним дубом, глядя на сокровища, слезами умываются, теперь уже не от горя – от счастья. Хватит найденного клада и на выкуп за Ибрагима, и долги покойного отца заплатить, и даже самим останется.
Женщины на коленях славят Аллаха, глядя в небеса, благодарят его за явленное чудо. Высоко в небе кружит черный ворон. Не жалко ему теперь клада из блестящих вещичек. В верхнем мире они ни к чему…
Глава 16. Татары о своей истории
Пришло время выяснить, что знали сами касимовские татары о своей истории, о своих славных салтанах. Тринадцать касимовских царевичей и ханов перечислены в предыдущих главах нашей книги и одна султанша. Однако некоторые источники указывают, что их было больше. Или меньше. Возможно ли такое? Обратимся к самим источникам.
Связаны эти источники с цесаревичем Александром Николаевичем. 22 апреля 1834 года император Николай I издал манифест по случаю совершеннолетия его старшего сына и наследника Александра. Событие? Безусловно. Император возлагал огромные надежды на сына, будущего царя-освободителя. Сопровождался манифест приветствием царя ко всем верноподданным вне зависимости от происхождения, достатка и вероисповедания. Во все губернии огромной империи было выслано негласное предписание – отметить это событие сообразно силам и возможностям. Причем, инициатива должна была исходить от самих верноподданных. Что и было исполнено, по стране прокатилась волна мероприятий патриотической направленности.
В той волне отметился и Касимов. Официальные документы отмечают воодушевление местного населения, как православного, так и мусульман. А речь муллы соборной мечети Касимова Абдулвахида Смаилева, с которой он обратился к прихожанам, была переведена на русский и вместе с репортажем о ходе празднования опубликована в «Молве, газете мод и новостей» – приложении к популярному московскому журналу «Телескоп». Обратимся непосредственно к тексту.
«Оное всемилостивейшее, недомысленное и неожиданное приветствие государя императора ободрило и воспламенило несколько веков оставленные, смиренные наши сердца к вящему и восхитительному поощрению, как бы с прочими верноподданными, напомянуть и нам, жителям города Касимова, прежних веков царственные союзные милости и благоволения древних московских царей и великих князей, с 1465 года, прежде бывшим татарским царям, происшедшим из отрасли Казанских и прочих царств, как то: Первоначальному из оных в знаменитости с 1450 года к царю Касиму, соорудившему в сем городе, около 1467 года, близ своего дворца, на богослужение в бессмертный свой памятник белокаменную мечеть; и благомышленному сыну его Даньяру и по нем знаменитому царю Шах-Аллею и брату его Аналей Хану; за оным Саип Булату, славному Ганбулле и наследнику его Мустафе; а по нем из киргизских царевичей поступившему Ураз Махмету и победоносному Нурматетю; за оным индийскому хану Оржану и спокойному царю Сеит Бурхану, и приятному российской короне другому царю Орслану с детьми его, потомство свое продолжавшими в Касимове до 1677 года, 212 лет, в течение оного времени подвизавшихся за Россию на внешних неприятелей. От сего самого места, с подвластными своими, острили они копья, сабли и стрелы; геройски побеждали противоборствующих возвышению скипетра Всероссийского, как многие истории говорят, за что и получили они дружественные вознаграждения,
