— Но раньше мы им нанесем хороший удар у замка, — уверенно сказал Тазуя, — и выиграем время, так что вы успеете лучше подготовиться. Кроме того, замок стоит среди леса и должен остаться в стороне, если рыцари будут наступать оттуда, где их недавно виде ли. Может быть, они нас и не заметят, пока мы сами не ударим им в тыл.
Предложение Тазуя, выраженное ясно и точно, было принято единодушно. Старейшины встали и вышли из шатра. Люди все еще слушали болтливого беглеца, без устали повторявшего свой рассказ. При появлении старейшин он замолчал. Тазуя стал на камень и объявил людям о только что принятом решении. Оно было выслушано в полном молчании.
Послами избрали четырех старейшин, и те немедленно выехали из лагеря навстречу войску ландмейстера, напутствуемые горячими пожеланиями успеха.
На другое утро в Лодиярве раздались крики: «Мятежники окружают замок!»
Число людей, находящихся в замке, как и предполагал верховный старейшина, возросло за счет беженцев. Кроме женщин и детей, здесь было около ста мужчин, способных носить оружие. Услышав эту весть, все — и мужчины и женщины, и молодые и старые — устремились на крепостную стену. Вокруг замка кишели толпы вооруженных людей.
Недалеко от ворот остановился большой отряд всадников, среди которых обитатели замка узнали многих крестьян из своего поместья. Все они были одеты в обычное крестьянское платье. Эстонцы не любили тогда рядиться в чужое тряпье, хоть его и немало попадалось им в руки в разгромленных поместьях. Только несколько шлемов и оружие были военной добычей и победно блестели в лучах восходящего солнца. Тазуя особенно выделялся среди всадников своей мужественной осанкой, великолепным конем и шляпой с развевающимися петушиными перьями.
По его приказанию один из всадников развернул белый флаг, приблизился к стене и громко крикнул:
— Кто из вас владелец замка?
Одо, скрестив руки на груди и нахмурившись, поглядел на крестьян и ответил резко:
— Ты что, негодяй, не узнаешь господина? Шляпу долой!
Но посланец торжественно продолжал:
— Если ты — Одо Раупен, владелец замка Лодиярве, то выслушай требования, которые посылают тебе старейшины свободного народа этой земли. Этот замок твоей собственностью остаться не может; сдай его нам без сопротивления, и тогда ты сможешь, как и все другие рыцари, которые сложат оружие, свободно покинуть эстонскую землю и отправиться куда угодно. Но все наемные воины будут взяты в плен и останутся в плену до тех пор, пока в стране не установится твердая власть.
Чего каркаешь, ворона? Иди-ка лучше сюда со своей шайкой бродяг, попробуй-ка взять замок! — с насмешкой отвечал Одо. — Собачьих плеток и соленых розог у меня для вашего брата заготовлено достаточно.
— Если ты немедленно не выполнишь волю старейшин, — продолжал всадник с непоколебимым спокойствием, — замок будет взят приступом и разрушен до основания, а все население его будет беспощадно истреблено. Такова воля старейшин, и она будет выполнена. Решай сам и дай мне ответ.
— Прочь, собака! — крикнул Одо, чей буйный нравне терпел никаких возражений. — С мятежными рабами и разбойниками я в переговоры не вступаю!
Посланец повернул лошадь и ускакал обратно к своему отряду.
На крепостную стену вышла и Эмилия. Увидев Тазуя, она испугалась, снова вгляделась в него, покачала головой и обратилась к брату с вопросом:
— Ты видишь того всадника с перьями на шляпе?
Одо хотел было ответить презрительной насмешкой, но взгляд его невольно упал на Тазуя, который находился шагах в пятидесяти и как раз в эту минуту повернулся лицом к замку. Одо отпрянул и уставился на него. Тазуя, заметив это, быстро отвернулся и стал отдавать приказания своим людям.
— Если бы я не был уверен, что он тогда сгорел, я бы поклялся, что это он, — пробормотал Одо.
— Ну что? — дрожа спросила Эмилия.
— Я его не знаю… собака, как и все остальные, — проворчал Одо.
Люди, окружавшие замок, задвигались. Они спешились и разбрелись к деревьям.
Одо готов был сейчас же сесть на коня и вместе со всеми находившимися в замке обрушиться на крестьян; он считал, что их можно просто разогнать кнутом. Но рыцарь Куно, приехавший в гости еще до начала восстания и не решавшийся оставить друзей в такое тревожное время, всеми силами воспротивился этому намерению Одо. Тот в конце концов уступил и, злобно погрозив кулаком в сторону крестьян, вошел в замок. На стене стало тише, только стража ходила взад и вперед, выкрикивая насмешки и ругательства; крестьяне тоже в долгу не оставались. В течение трех дней слышно было, как в лесу рубят деревья. Осаждающие строили стенобитные сооружения и лестницы для штурма, оттачивали оружие и пели боевые песни, издавна жившие в народе и передававшиеся из поколения в поколение. Отдельные небольшие отряды ходили вокруг замка и следили, чтобы никто не мог выйти оттуда или пробраться внутрь.
Наступил вечер третьего дня. Тучи неслись по небу, гонимые ветром. Быстро стемнело. В замке зажгли огни. Спать в эту ночь никто не мог. На стене была выставлена усиленная стража.
Тазуя тоже поставил вокруг замка дозорных. Остальные легли спать. Тазуя спать не хотелось. Он сел на пень, оперся подбородком на руку и в задумчивости стал глядеть на замок. Ветер шумел и свистел в ветвях деревьев. Его завывания звучали сегодня так жалобно, так угрожающе! Казалось, это стонут ночные духи, предвещая беду… Глаза Тазуя то и дело устремлялись к одному из окон замка, где из-за решеток сквозь белую занавеску проникал слабый свет ночника. Он был не в силах отвести глаза от этого знакомого окна. Била ли копытом сонная лошадь у него за спиной или с шумом пролетала в ветвях одинокая ночная птица — он настороженно озирался кругом, но взгляд его опять неизменно возвращался к той же точке. Иногда за освещенным окном двигалась темная тень, вдруг останавливалась, и тогда глаза Тазуя раскрывались шире, он глядел жадно, словно ждал, что тень вот-вот превратится в тело и, подобно белому призраку, выйдет из света в ночную тьму. Тогда он закрывал глаза и губы его шептали одно-единственное имя…
Глухое бормотание за его спиной заставило его снова обернуться. Андрее говорил во сне: «Мм! Мм!., да, реви теперь… голову долой, как кочан капусты…»
Опять переведя взгляд на окно, Тазуя вдруг испугался и затаив дыхание стал пристально смотреть. Занавеска была сдвинута в сторону, и темный силуэт стоял за решеткой окна.
Если бы ночь была светлее, Тазуя мог бы увидеть, как эта темная фигура прижалась бледным лицом к холодному стеклу и искала чего-то глазами в темнеющем внизу лагере крестьян, тяжело вздыхая и что-то шепча про себя.
Силуэт вскоре опять исчез, и только прежний тусклый свет пробивался сквозь белую ткань. Наконец погас и он; окно стало таким лее темным, как и стены. Тазуя еще долго сидел на своем пне, печальные мысли угнетали его. Было далеко за полночь. Топот конских копыт отвлек Тазуя от его мыслей. Он стал прислушиваться. Топот затих, послышались голоса. Минуты две спустя затрещали ветки под ногами приближающихся людей.
— Кто там? — спросил Тазуя вполголоса.
Перед ним стояли двое мужчин; один из них был дозорный.
— Это ты, Тазуя? — прошептал он. — Я привел гонца, он из-под Таллина, с дурными вестями.
— Что случилось? — спросил Тазуя, вставая.
— Беда, правда, еще не стряслась, — сказал гонец. — Но как знать, может быть, она себя долго ждать не заставит.
— Говори, брат!
— Вчера вечером ландмейстер с большим войском подошел к Таллину.
— Все-таки!
— Наши послы не вернулись, говорят, их повесили за ноги. Мы второй раз послали послов к ландмейстеру с предложением взять нас под свое начало. Но датчане и владельцы поместий, находящиеся при нем, всячески стараются склонить его на свою сторону. Рыцари ордена с ними заодно… Сейчас ландмейстер еще колеблется, быть может, счастье еще повернется в нашу сторону, но может быть и так, что завтра для нас наступит последний бой.
Эта весть заставила содрогнуться мужественное сердце Тазуя.
— Тогда нельзя терять время! — сказал он быстро. — К утру замок должен быть в наших руках, потом мы придем к вам и либо поможем одержать победу, либо умрем вместе с вами.
Выслушав это решение, гонец ускакал. Тазуя поднял своих людей и сообщил им о происшедшем.
— Мы должны немедленно идти на приступ! — продолжал он. Глаза людей, сверкавшие в темноте, говорили о полном их согласии с этим решением. — Ты, Андрее, возьми двадцать человек и проберитесь через стену в сад. Двое или трое пусть спрячутся в кустах у стен замка, остальные пусть ждут в садовой беседке. Когда мы пойдем на приступ со стороны главных ворот и стража на стене обернется к вам спиной, постарайтесь ее потихоньку уничтожить. Потом взберитесь на высокую березу, что нависает над стеной, и прыгайте на стену. Если это вам удастся, я пришлю туда еще людей. А мы сейчас пойдем на штурм и попытаемся разбить ворота.
