Эти слухи не колебали решение Наполеона. Он понимал, что не все в этих слухах правда. Не существовало никакого «соглашения». Но он также понимал, что это был самый выгодный брак. Его ожидало высокое жалование, которое он станет получать, заняв новый пост, поэтому можно было сказать, официальным предлогом могло стать желание жениться на женщине с достатком.
Наполеон почти сразу понял, что Прекрасная Креолка живет в стесненных условиях. Баррас снял ей на год дом на рю Шантерен. Ее двое детей учились в модных школах, за них следовало платить огромные суммы, которых у мадам просто не было. Гортензия, ее дочь, находилась у мадам Камбон, в самом эксклюзивном и дорогом на всем континенте пансионе. Но деньги ей посылала мать Жозефины, которая жила на Мартинике.
Ведение хозяйства на рю Шантерен напоминало канатоходца, который осторожно пробирался вперед по провисшей проволоке и к тому же жонглировал полдюжиной шаров. Жозефина, не колеблясь, занимала деньги у слуг, и они с готовностью давали ей взаймы. Камердинер Гонтье был поразительным «дипломатом». Каждое утро он отправлялся с корзиной на рынок, где торговался, запугивал, умолял и умасливал и, в конце концов, получал все, что было нужно у недоверчивых и грубых лавочников. Друзья Жозефины каждую неделю посылали ей огромные корзины с провизией. Женщина получала кое-какие деньги, имея друзей в таможне. Ей позволялось получать, не платя налогов, большое количество шелковых чулок и красивого тонкого нижнего белья, и все это она продавала друзьям.
Наполеону было известно, что у нее накапливались огромные счета и это в конце концов могло привести к краху.
Кроме того, ей было тридцать два года, а ему — двадцать шесть. Воистину мезальянс!
Со своей стороны Жозефина подумывала о предложении этого настойчивого молодого человека. Настало время, когда ей придется выйти замуж, чтобы кто-то позаботился о ее существовании, которое пока что напоминало свободный полет бабочки. Ее друзья, без исключения, заявляли, что Наполеон менее всего подходящий на роль избранника. Это корсиканское ничтожество! Если он проиграет свое первое сражение, а так, видимо, и случится, с ним сразу расстанутся.
— Это тот самый, кожа да кости?! — возмущалась Гортензия. — Маман, только не он!
Гортензия и Евгений, сын Жозефины, постоянно сравнивали смуглого Наполеона с генералом Гошем, весьма импозантным мужчиной.
Но ее акции на рынке невест начали падать, и, возможно, этот упрямый молодой офицер добьется успеха и сможет содержать ее в роскоши. В его пользу говорило и то, что остальные претенденты ничего не говорили ей о любви. Каждое предложение и каждая записка, которую Жозефина получала от Наполеона, буквально пылали страстью. Он настолько сильно ее любил, что ей удастся полностью им управлять.
Как-то утром Наполеон рано поднялся, тщательно побрился и, напевая, покинул дом на рю Нев-де-Капучине. Он, как всегда, фальшивил.
«Если вы умеете всем угодить, Значит вам не больше двадцати лет».
Наполеон знал, что Жозефина еще нежится в постели и ведет беседу с посетителями. Это был странный обычай, который сохранялся в течение всего столетия. Так и случилось. Когда его впустил Гонтье, он услышал гул голосов и смех из спальни. В вестибюле лежали несколько тростей, мужских шляп и богатые женские плащи с меховой опушкой. На улице дул резкий мартовский ветер и падал снег, прикрывший ранние цветы.
Когда Гонтье объявил о приходе Наполеона, компания, столпившаяся вокруг постели, внезапно смолкла, и он услышал, как один из мужчин с отвращением пробормотал:
— Ну вот, явился!
— Какая неожиданная честь, мосье генерал! — улыбнулась ему Жозефина.
Было еще довольно рано, но можно было заметить, что хозяйка дома позаботилась о своей внешности. Ею уже занималась служанка, которая сделала массаж лица, шеи и плеч, а потом тщательно наложила румяна, чтобы скрыть следы времени. Она также сменила ночную рубашку на неглиже из тончайшего материала, отделанное чудесными кружевами у шеи и на запястьях. Ночной чепец также сменился свежею шапочкой из вышитого муслина с кружевами. Прическа была в полном порядке. Ее густые волосы с рыжеватым оттенком становились год от года более рыжими. Справа от постели стояла чашка с остатками настойки из трав, которую первым делом выпивала Жозефина по утрам.
— Простите меня, если я прерываю вашу беседу, — сказал Наполеон, — но у меня есть для вас кое-какие новости, не терпящие отлагательства.
Жозефина сделала жест в сторону гардеробной.
— Прошу вас, — сказала она гостям, сидевшим на креслах и окружавшим постель. — Я уверена, что все весьма срочно, иначе мосье генерал не пришел бы к нам так рано.
Гости быстро ретировались. Наполеон снял чашку с кресла и сел.
— Милая, божественная Жозефина, — сказал он, начиная с фразы, которую он так часто писал в своих письмах к ней, — сегодня утром я получил приказ. Через три дня я отправляюсь на фронт. Дорогая, вам ясно, что это значит?
— Это значит, — промолвила Жозефина с самой очаровательной улыбкой, — что я лишусь вашей компании гораздо раньше, чем я думала. Дорогой генерал, это очень грустно.
Наполеон перестал улыбаться, и его лицо стало суровым и решительным.
— Моя любовь, это значит гораздо больше. Для вас настал миг — сейчас или никогда. А сейчас — значит сегодня!
— Наполеони! — в первый раз так назвала его Жозефина, хотя он давно молил ее об этом. — Сегодня? Но это невозможно. Какая чушь! Если бы я решила выйти за вас замуж, что я отнюдь не решила… Нет, нет, мой Наполеони! Это невозможно. Но в любом случае следовало бы сделать различные приготовления. Сегодня? Но у меня расписан по минутам весь день.
— Все можно отменить — возмутился Наполеон. — Нас ничто не должно отвлекать, дражайшая Жозефина. Я сейчас же вас покину, чтобы все подготовить к церемонии. Вам известно, что она будет весьма простой. — Он нагнулся, чтобы поднять платье из тончайшего индийского муслина, которое упало на пол. — Вы хотели сегодня надеть это? Оно чудесно подойдет для церемонии. Отпустите своих друзей и приготовьте все, что вам понадобится.
— Но мой нетерпеливый! — воскликнула Жозефина. — Вы не можете меня заставить сделать это!
В этот момент Гонтье деликатно постучал в дверь, а затем вошел в комнату.
— Мадам, пожаловал мосье Регидон. Он сказал, что ему назначено.
Жозефина воспользовалась тем, что их прервали, и обратилась к дворецкому:
— Пусть он подождет пять минут, а потом впустите его. — Наполеону она объяснила шепотом: — Я забыла, что он должен прийти. Но это важно. Это мой адвокат, он занимается моими делами. Пожалуйста, уходите и приходите позже.
— Мне известно, кто он, я слышал о нем хорошие отзывы, — Наполеон сурово нахмурился. — Я отойду, но… всего лишь до этого окна. Он меня не увидит, но мне его будет прекрасно видно, и я услышу его слова. Времени для споров не оставалось, Жозефина закусила губы, а Наполеон отошел к нише у окна и скрылся за занавеской. Адвокат был человеком средних лет с густой бородой. Он вошел в комнату, поклонился и остался у изножья кровати.
— Доброе утро, мадам. Утро действительно прекрасное.
— Неужели, мосье? — жалобно заговорила Жозефина. — Мне казалось, что сегодня должен был идти сильный дождь с громом. Словом, такая погода, чтобы ни при каких обстоятельствах я не могла бы покинуть дом.
Адвокат удивился.
— Неужели, мадам? Меня это поражает, ведь я пришел обсудить с вами кое-какие дела.
Леди с опаской глянула в сторону окна, где прятался Наполеон.
— У вас с собой бумаги? И самое главное, отчет о моих финансовых делах?
Казалось, что от усмешки у адвоката затряслись кончики усов.
— Вам надеюсь, известно, что у вас почти ничего не осталось?
— Совершенно верно, мосье. Мне известно, что у меня почти ничего нет. И кроме того, я по уши в долгах.
Адвокат кивнул головой.
— Да, дорогая мадам, у вас огромные долги. Но у вас кое-что осталось… Нечто не осязаемое. Это — любовь ваших друзей. Различные нужные деловые связи и возможности, которые в будущем могут пригодиться.
— Как я сейчас выйду замуж? — сказала Жозефина, решив, что будет лучше, если она раскроет карты перед Наполеоном. — Я же бесприданница!
Мосье Регидо опустил уголки губ и взмахнул двумя руками.
— Бесприданница? Мадам, а ваши красота и очарование, уважение людей, занимающих высокие посты?
— Вы не могли бы мне дать совет по поводу предложения одного военного, которого мы сейчас не станем называть по имени?
— о Наступила тишина. Адвокат опять начал жестикулировать.
— Я хочу сказать вам следующее. У вас нет своей собственности, а значит, тот молодой человек, о котором идет речь, и у которого нет денег, вам не подходит. Возможно, его ждут великие дела. Но все это будет в будущем. В данный момент он владеет плащом и саблей.
