Ознакомительная версия.
– Ну, кто-то же должен платить по счетам. Дочь тоже заплатит, но позже, и ее оплата будет зависеть от нее самой. А мать заплатит быстро и собственной жизнью.
Интересно, если бы мадам Пуассон все же поинтересовалась платой, может, и не стала бы так рисковать? Тогда история Франции, а с ней и Европы могла быть другой.
Но мадам Пуассон свято поверила в пророчество.
Мадам Пуассон в тот вечер тоже было не до сна. Жанне не исполнилось и пяти лет, когда Франсуа Пуассон оказался вынужден бежать из Франции из-за обвинений в махинациях с поставками хлеба и поселиться в Гамбурге, оставив жену с двумя детьми в Париже. Вся налаженная и уже довольно обеспеченная жизнь вдруг в одночасье рухнула. Конечно, прелестную мадам продолжал поддерживать давний обожатель Ле Норман де Турнеэм, и положение соломенной вдовы не слишком обременяло Пуассон, но к трудностям она не была готова.
Маленькую Жанну Антуанетту отдали в обитель урсулинок, этого пожелал прежде всего господин Пуассон, оплачивавший пребывание девочки там. Воспитание монастырь давал вполне приличное, и заботились о детях в нем хорошо, но такое положение дел совершенно не устраивало мадам Пуассон. Она прекрасно понимала, что блестящий брак для ее дочери просто невозможен, тем более если господину Пуассону не удастся добиться отмены вынесенного ему смертного приговора. Тогда к чему внушать девочке принципы добродетельного поведения?
Мадам по себе знала, что хорошенькая умная девушка может добиться куда большего, вовсе не полагаясь на защиту мужа. Сама она добродетельным поведением не отличалась никогда, зато именно это позволило ей не особо бедствовать даже теперь, хотя мадам и жаловалась на недостаток денежных средств. А как не жаловаться, если приходилось постоянно экономить? Муж содержал Жанну в монастыре, а вот мадам Пуассон с сыном приходилось жить довольно скромно.
Девочка в монастыре довольно часто болела, у нее вообще слабое здоровье. Матери приходилось то и дело забирать ребенка домой.
И вдруг такое пророчество! Мадам очень верила в подобные предсказания, да и Лебон слыла очень серьезной гадалкой. Уже дома мадам Пуассон задумалась над тем, что Лебон сама позвала Жанну и принялась рассказывать о ее будущем: это что-то значило.
Фаворитка короля… это не просто положение, это возможность обеспечить себя и свою семью на многие годы вперед. Конечно, не все фаворитки заканчивали свои жизни хорошо, обычно после отставки они оказывались попросту удаленными от двора, но, во-первых, когда это еще будет, во-вторых, лучше все же попасть ко двору и потом быть удаленной, чем не видеть его вообще. А нынешний король, хотя и красавец, ничуть не похож на своего прадеда, предыдущего короля Людовика XIV, он просто образец для подражания мужьям. Людовик XV вел исключительно добродетельный образ жизни, любил свою супругу, дочь бывшего польского короля Станислава Лещинского Марию, и ежегодно делал с ней детей. За три года брака их уже четверо (в первый раз королева родила девочек-близняшек).
О какой фаворитке с таким королем может идти речь?
И вдруг мадам Пуассон осенило: ну конечно, король Людовик влюбится в ее дочь, как только впервые увидит! Мысли женщины двинулись в новом направлении. Королева старше супруга почти на восемь лет, дамы старятся быстро, еще немного – и Мария Лещинская станет просто клушей со множеством отпрысков вокруг. Возможно, тогда короля и потянет на молодых красавиц.
Мадам Пуассон забыла обо всем, торопясь с подсчетами и прикидкой. Жанне девятый год, через десяток лет она станет достаточно взрослой, чтобы понимать все что нужно и не бояться ничего. Мужчины любят девственниц, значит, девочке нужно внушить, что беречь свое сокровище следует для самого важного покровителя.
И вдруг у мадам просто оборвалось сердце. Одно дело быть просто приятной кокеткой, которой восхищаются знатные буржуа и даже герцоги, но без претензий. И совсем другое – блистать при дворе! Для этого следовало многому научиться…
Совершенно недостаточно просто обладать упругой грудью и крепкими бедрами. Чтобы быть приятной его величеству, девушка должна быть достаточно образованной, чтобы судить об искусстве, должна уметь прекрасно танцевать, петь, хорошо бы играть на музыкальном инструменте, разбираться в живописи, музыке, поэзии, архитектуре…
Это означало, что Жанне нужны учителя музыки, вокала, танцев, нужно бывать в обществе и так далее… У мадам Пуассон даже дух перехватило от грандиозности предстоящей работы с дочерью. Конечно, научить женским уловкам, умению носить наряды и придумывать их почти из ничего Жанну сможет она сама. А вот для остального нужны наемные учителя, и весьма дорогие.
Теперь женщиной овладело уже настоящее отчаянье. Супруг был вынужден удрать в Гамбург, правда, он прихватил неплохую кубышку, но ей-то оттуда ничего не перепадало. Отец оплачивал пребывание Жанны в монастыре у урсулинок, но что там за воспитание? Нет, оно неплохое, но только не для алькова короля. Мадам Пуассон прекрасно понимала, что господин Пуассон ни за что не согласится обучать дочь, например, танцам или верховой езде, да это в обители и невозможно.
В волнении женщина даже встала с постели, махнула рукой сунувшейся в дверь заспанной служанке, что все в порядке, и долго стояла у окна, кутаясь в шаль. А потом сама подбросила дров в камин и села перед огнем. Ситуация казалась неразрешимой.
Чтобы дочь смогла блистать при дворе, а мадам Пуассон ни на минуту не усомнилась в пророчестве Лебон, ей нужно дать определенное образование. У отца средства на это есть, но он ни за что не даст, стоит только узнать цель, с Пуассона вполне хватало репутации его супруги. И урсулинки в монастыре тоже не станут учить девочку танцам или вокалу, не будут показывать «галантные» картины, чтобы объяснить взаимоотношения дам и кавалеров. Но где же без господина Пуассона взять деньги? После бегства мужа мадам Пуассон сумела через суд разделить их имущество, чтобы сохранить собственное совсем небольшое состояние, матери не жаль было бы потратить ради успеха дочери и последние деньги, но их просто недостаточно.
Вот об этом и размышляла мадам Пуассон в часы бессонницы. У нее достаточно состоятельные покровители, например многолетний любовник Ле Норман де Турнеэм. Генеральный откупщик относился к мадам как к собственной жене, разве что не жил с ней в одном доме. Он овдовел много лет назад, помог своей любовнице удачно выйти замуж и почаще сплавлять господина Пуассона в разные командировки. Но одно дело – поддерживать любовницу и совсем другое – оплачивать образование ее дочери.
Ее дочери… А почему не его? Это была великолепная идея! У мадам Пуассон даже ладони вспотели от понимания гениальности найденного выхода. Почему бы не сказать, что малышка Жанна дочь Ле Нормана? Кому сказать? Любовнику? Ведь даже она сама точно не знала, от кого именно родила дочь, это вполне могло быть правдой. Конечно, Жанна не слишком похожа на толстого, неуклюжего генерального откупщика, но если вдуматься… Мадам Пуассон принялась сравнивать лицо Ле Нормана с лицом дочери и с радостью обнаружила, что сходство все же есть, у них непонятного цвета глаза, не то с голубым, не то с зеленым оттенком.
Радости женщины не было предела, хотя теперь ей предстояла нелегкая задача убедить Ле Нормана, что Жанна его дочь и это стало понятно только сейчас. Но это уж она сделать сумеет! А как быть с Пуассоном? Ничего, перетерпит, терпел же до сих пор всех любовников жены. И все же влияние отца на дочь нужно немедленно исключить. Пуассон мгновенно отошел на задний план, хотя он и так не был для супруги слишком важен. Решено, девочка больше не вернется в монастырь, но вовсе не потому, что там плохо, а потому, что воспитаннице обители урсулинок место в добродетельной супружеской спальне, но никак не в спальне женатого короля.
Теперь предстояло убедить Ле Нормана, что Жанна его дочь, и воспитать так, чтобы та могла блистать в свете. Мадам Пуассон, словно старая полковая лошадь, услышавшая звук трубы, была готова броситься в атаку, но сдерживала себя, понимая, что излишним рвением может испортить все дело. Интересно, что ни желания самой Жанны, ни даже короля в расчет не брались, мадам Пуассон всей душой поверила в гадание Лебон и принялась претворять его в жизнь.
Ле Норман как обычно засиделся за счетами. Генеральный откупщик был трудоголиком по натуре и не мыслил себе пустого времяпровождения. К тому же куда надежней все проверить самому, чтобы не попасться на чьей-то необязательности или простом злом умысле.
Слуга Николя уже третий раз снимал нагар со свеч, морщась. Хозяин собрался сидеть до утра? Нет, Николя совсем не тревожили бы поздние бдения господина Ле Нормана, если бы не приходилось и самому коротать ночь, сидя в кресле в ожидании вызова. И чего не лечь спать пораньше, пожилой ведь уже. Ле Норман давным-давно овдовел, но жениться снова явно не собирался, зато все якшался с этой красоткой Пуассон. Николя нравилась аппетитная дамочка, так умело наставлявшая рога своему мужу, но он не был против отсутствия в доме хозяйки, которая, несомненно, гоняла бы слуг куда сильнее, чем это делал неприхотливый откупщик.
Ознакомительная версия.
