Ознакомительная версия.
Было все так и этой осенью. Но княгиня Ольга заметила, что в последнее время в дружине Игоря начались плохие перемены. Теперь дружина делилась на две части, чтобы успеть за зиму охватить большее пространство великой державы. И одну часть дружины возглавлял воевода Свенельд[4]. Сам страдающий корыстью, Свенельд и дружине позволял грабить данников чрезмерно, властвовать над их жизнями и имуществом. Он говорил воинам: «Берите все, что вам мило». Потому в княжеской дружине начался ропот. Воины, особенно варяги, хотели того же. Но позволял ли князь Игорь своим воинам творить подобное, Ольга не могла утверждать. И потому она не поверила всему, что увидела в зеркале Чура.
Размышления Ольги прервались новой вспышкой молнии, во второй раз ее удар пришелся в горящий дуб. И в пламени, взлетевшем к небу, Ольга увидела образ князя Игоря. Ей показалось это невероятным, она отшатнулась от окна. Но образ был зримым. Князь пытался вырваться из пламени, искры мириадами взлетали над ним. Все старания князя были тщетными. И вдруг на пылающий дуб обрушился поток ливня, князь вырвался из усмиренного пламени и полетел к Священному холму. Во все увиденное княгиня поверила искренне и, оставаясь истинной идолопоклонницей, вознесла благодарение Перуну, выбежала из опочивальни, миновала опустевшие покои, оказалась на теремном дворе, где толпою стояли ее служилые, так и не нашедшие колдуна Чура. Ольга пробежала мимо них прочь с теремного двора. Слуги и княжеские телохранители побежали за ней следом. Молодой и быстрый отрок догнал княгиню и, не осмелившись остановить, накинул ей на плечи суконную свитку, дабы уберечь от потоков дождя.
Вскоре княгиня прибежала на Священный холм. Следом за нею появились все, кто толпился на теремном дворе. Здесь, у входа в капище, уже толпились многие горожане, ища спасения от бушующей грозы. Молнии то и дело освещали холм. В такие мгновения Ольга пыталась окинуть его взором. Она еще надеялась, что все, увиденное ею из опочивальни, есть явь и что ее князь на холме. Но тщетны были попытки, князя Игоря она не увидела. Зато при вспышке новой молнии она узрела колдуна Чура, стоящего у стены под крышей капища.
— Эй, стражи, — крикнула Ольга, — схватите того старика, что у стены!
Два воина — отрока быстро исполнили волю княгини и принесли Чура, поставили его близ княгини.
— Теперь позовите верховного жреца Богомила, — повелела Ольга другим воинам.
Вскоре воины принесли к Ольге и верховного жреца, потому как тот не хотел идти под ливень и сопротивлялся. Он был возмущен поступком княжеских отроков и, увидев княгиню Ольгу, потребовал:
— Накажи их, великая княгиня! Они оскорбили верховного жреца!
— Накажу после того, как ты принесешь в жертву Перуну сего колдуна, — заявила Ольга.
— В чем его вина, великая княгиня? — спросил Богомил.
— Это он наслал на город грозу. Еще его вина в том, что он оговорил ложью великого князя Игоря.
— Я поверю тебе, великая княгиня, но выслушаю старца, — ответил Богомил.
— Нет нужды! — воскликнула княгиня. — Он к тому же враг нашей веры. На костер его! На костер!
Чур передернул плечами — и отроки, державшие его, уронили руки словно плети. Он повернулся к Богомилу.
— Ты можешь бросить меня на костер, верховный жрец. Я помню: то же грозился сделать князь Олег. Не успел‑таки. Но ты этого не сделаешь, узнав ту правду, какую я принес. Я пришел просить Ольгу, чтобы она спасла своего князя. Она же того не сделала. Смотри же, верховный! Смотрите все, что стало с князем Игорем, когда княгиня не остановила его от злого деяния! — Чур вскинул к небу руки и крикнул: — Эй, молнии и громы, явите все, что случилось на Древлянской земле!
И в сей же миг слева и справа от холма вспыхнули две молнии, излучив полуденный свет. Чур повел руки навстречу друг другу, и молнии стали сближаться, становясь все ярче. Наконец, когда руки колдуна соединились, слились воедино и молнии и возник сверкающий ослепительно шар. Чур повернул ладони к лицу и стал медленно приближать их. И огненный шар послушно полетел к Чуру. А впереди шара, в ярком свете, все увидели образ князя Игоря.
Княгиня Ольга задрожала, рванулась вперед и воскликнула:
— Мой бог Перун! Покоритель грозовых туч, я вижу князя Игоря! Он жив, он под твоим крылом!
Но вот шар опустился неподалеку на землю, заскользил вниз по склону холма к Днепру. Там, над рекой, княгиня Ольга увидела березы, шар долетел до них и взорвался. Когда же вспышка рассеялась, то все увидели стоящего среди берез князя Игоря и занесенный над ним меч. Меч сверкнул, и голова князя упала на землю.
— Так случилось все на Древлянской земле в полночь! — возгласил кудесник Чур.
Княгиню Ольгу в этот миг обдало жаром новой молнии, она закрыла руками глаза, зашаталась, упала и потеряла сознание. Чур прошел мимо нее и скрылся во тьме.
В себя княгиня Ольга пришла только в полдень другого дня. Гроза давно миновала. Светило неяркое осеннее солнце. Ольга открыла глаза и увидела сидящих близ себя двух старцев — ворожеев. У того, что сидел поближе к ней, были ясные голубые глаза, и они светились добром и лаской.
— Вот и оклемалась наша матушка, — сказал он тихим голосом.
— Что со мной? Я была на холме. Что случилось в мире за посадами города? — спросила она старцев.
— Не серчай, матушка. Перунов гнев напрасно не приходит. Чему должно быть, то и есть.
— Так говорите же! — повелела Ольга.
— Не прогневайся, матушка княгиня, — ответил другой старец, потемнее ликом, — у нас нет тебе ответа. Ты услышишь его от очевидца. Он в пути и в сумерках явится на твое подворье. Мы же свое исполнили, хвори отвели — к вечеру встанешь на ноги.
Старцы поднялись и медленно направились к двери. Ольга попыталась остановить их:
— Стойте! Я велю вам остаться!
Они не вняли ее повелению. В это время в опочивальню вошла боярыня Павла. Последние дни она была озабочена сборами в дальнюю дорогу, уже отпросилась у княгини: захотелось ей вернуться в родной Новгород, детей, сына Добрыню и доченьку Малушку, близким показать. Но все, что случилось в княжеских теремах минувшей ночью, заставило ее отказаться от поездки.
— Слышала я, ты хотела остановить старцев, — сказала Павла, — да нужды нет, матушка, они наших дел не ведают. Это знахари — ворожеи, кои лечат недуги.
— Но как они смели ослушаться?! — стояла на своем Ольга.
— Нет людской власти над ними. Вода их принесла и вода унесла. Только боги им господа, — Говоря так, Павла присела на ложе рядом с княгиней. Были Павла с Ольгой одного роду — племени. Мать Ольги, Секлетина, как и мать Павлы, Пелагея, выходили из рода новгородских бояр Никитичей.
— Но, Павла, они же ведают о всем, что случилось в Древлянской земле! — с болью в голосе воскликнула княгиня.
— Не ведают. Да и что там могло случиться у древлян, коль народ они тихий?
— Но я же видела Игоря в перуновом пламени. Он пал бездыханный!
— Он воин, матушка, потому всякое могло быть, — Павла обладала спокойствием и выдержкой истинной северянки, — На ратном поле погибают и князья.
— Волхвы сказали, что в Киев мчит гонец. Пошли навстречу ему воинов.
— Десятский Дамор уже в пути. — Павла взяла руку княгини и погладила ее. Она жалела княгиню. Прекрасное лицо Ольги за прошедшую ночь поблекло, глаза рассеянно блуждали.
— Я умру вместе с ним, не хочу быть сиротой — вдовицей, — сказала Ольга как о чем‑то давно решенном.
— Стыдись, матушка. Ты не только жена, но еще великая княгиня. У тебя малолетний сын и еще тьма детей по всей Руси. Можно ли им без отца, без матушки?
Павла быстро поднялась, вышла из опочивальни и вскоре вернулась с трехлетним Святославом. Крепкий, подвижный малыш, с льняными волосами, сероглазый, стремглав подлетел к матери. И она помогла ему взобраться на ложе, прижала к груди. Материнское сердце то сжималось от нежности, то билось от волнения, от страха за его судьбу. Лаская сына, Ольга забыла все печали, и на нее волною накатилось прошлое.
Княгиня прожила в замужестве уже сорок два года, а наречена была князю Игорю в ранние отроческие годы ее дядей и воспитателем князя Игоря великим князем Олегом. Князь Олег хорошо знал королевские обычаи Норвегии, Швеции. Там наследникам престола искали достойную невесту еще в малолетнем возрасте. Девочек и отроков обручали, едва первым исполнялось пять лет. И когда после смерти отца Игоря, новгородского князя Рюрика, Олегу пришлось стать опекуном трехлетнего сына своего именитого родича, он вскоре же начал искать князю Игорю невесту. Но прошло пятнадцать лет, пока нашлась достойная. Это была княжна Ольга, дочь Избора, сына князя Гостомысла. У девочки было два имени, славянское — Прекраса и варяжское — Ольга. Княжне было семь лет, когда князь Олег засватал ее. А спустя три года он приехал с молодым князем Игорем, и они увезли Прекрасу в Киев. То лето она проводила под Изборском, в именье родителей, деревне Выдубцы. Ольга хорошо помнила тот летний полуденный час. Князь Олег и князь Игорь появились перед ней на вороных конях в охотничьем снаряжении, с луками и колчанами стрел за спиной. Это была ее первая встреча с нареченным женихом. Но княжна знала, что этой встрече быть. И, несмотря на ее юный возраст, ни красота молодого князя, ни его возраст — Игорю шел двадцать четвертый год — ничто не смутило княжну. Она разговаривала с ним как равная с равным. Князь Игорь, вспоминая потом первую встречу, удивлялся тому, что увидел и открыл в Ольге. Она оказалась не по летам серьезна и разумна, знала грамоту и читала берестяные письмена. Да было в ней и много озорного, а ее васильковые глаза смущали своим огнем и взрослых. Игорю показалось, что она похожа на лесную лань, легкую и быструю. Он был пленен ее еще отроческой красотой. Чувственные губы, белокипенные и ровные зубы, точеный нос, ямочки на щеках, когда улыбалась или смеялась, золотистая коса толщиной в руку, высокая шея — все в ней пленяло князя Игоря, и с первой встречи он полюбил Прекрасу.
Ознакомительная версия.
