Ознакомительная версия.
Усмирив древлян, князь Игорь, помня пример князя Олега, не ждал врага, а искал его. Он выступил навстречу печенегам. Рать русичей устрашила кочевников, и они бежали, позабыв, что намеревались разорить Киев. В том походе вместе с князем Игорем находилась и Ольга. И она посоветовала мужу гнать врага, пока он не запросит мира. Игорь так и поступил, преследовал печенегов, не давая им отдыха. И они запросили мира, и был заключен договор.
Но мир оказался непрочным. Изгнанные из пределов Руси печенеги обосновались в просторных степях между Днепром и Днестром. Становища кочевников находились близ рубежей Руси, и конские табуны печенегов паслись на ее тучных лугах. Каждый день степняки могли вторгнуться в пределы державы русичей. И к тому побуждали их византийские государи. В Царьграде еще не выветрилось из памяти нашествие русичей князя Олега, когда они подняли из моря свои суда, поставили их на колеса и под парусами двинулись к Константинополю. Такого еще не бывало на Византийской земле, и оно и не забывается.
После пяти лет мирной жизни печенеги нарушили договор и более чем стотысячной ордой вторглись в пределы Руси. Но эти пять лет не прошли даром и для русичей. Дружина князя Игоря приросла воинами. Под строгим оком воевод русичи много занимались военным искусством, и когда в Киеве прозвучал боевой клич, большая княжеская дружина, а с нею малые дружины многих русских городов двинулись правобережьем Днепра навстречу врагу. Скорым маршем войско достигло порубежных рек Десны и Остера и там встретило печенежские орды.
Увидев русскую рать, печенеги повели себя осторожно. И тревожили ратников Игоря лишь быстрыми налетами. И все‑таки князь Игорь сумел навязать печенегам битву. Прижав их к реке Остер, вынудил защищаться. Два дня длилась сеча. Немало воинов полегло с той и другой стороны, но русичи одолели орду и выгнали остатки ее со своей земли.
Это нашествие печенегов, как помнила Ольга, случилось на восемнадцатом году ее супружеской жизни. А после долгие двадцать лет Русь пребывала в благоденствии и мирно уживалась с печенегами. Княжение Игоря в эти годы было отмечено лишь внутренним устройством державы. Князь Игорь и княгиня Ольга год за годом объезжали ее города, селения на всем великом пространстве, утверждая свою власть. В один из первых же походов они посетили Новгород, Псков и родной для Ольги Изборск, погостили у ее родителей. В разные годы они побывали на Белозере, в Ростове, в Муроме, в Турово, в Тмутаракани и многих других больших и малых городах. И каждый раз Ольге казалось, что их держава бесконечно велика и богата. В каждой земле — у вятичей, у кривичей, у мери и чуди, у полян и древлян и многих других народов — имелись богатые лесные и речные угодья. Все народы Руси занимались хлебопашеством. Русичи не знали скудного житья. Они исправно платили дань князю и делали богатые приношения своим богам, кто Перуну, признавая в нем верховного мироправителя, кто Волосу, покровителю стад, кто Ладо, богу веселья. Сама же Ольга преклонялась превыше всего перед богом Колядой, властителем торжеств и мирной жизни.
Случалось, Ольга видела селения, где жили нерадивые язычники. Их боги — идолища были неухожены, жертвенные огни не горели, капища не имелось, жрецов при богах там не держали. И тогда княгиня строго наказывала посадников, старейшина и тиунов. Доставалось от нее и верховному жрецу Богомилу. Ольга усердно добивалась исполнения обрядов языческой веры, сама была ревностной идолопоклонницей. В Киеве она построила новое просторное капище, приставила к богам усердных жрецов, следила, чтобы не угасал жертвенный огонь и чтобы приношения богам не оскудевали. В эти мирные годы Ольга была терпима и к христианской религии. В Киеве при ней возродилась христианская община, кою в Олегово время разогнали, а храмы разрушили. Вещий Олег в последние годы жизни не терпел христиан. Ольга, в отличие от своего именитого дяди, не мешала им отправлять свои обряды, возводить храмы. И к этому времени в Киеве была построена деревянная соборная церковь Святого Илии. Торговым гостям Ольга разрешала привозить из Царьграда неведомые язычникам иконы, и они украшали храмы. Случалось, что Ольгу влекло войти в христианскую церковь. Желание наплывало как утоление жажды в знойный день. Но Ольга воздерживалась от желания, считала сие недостойным истинной идолопоклонницы.
Время покоя и мирного обустройства державы прервалось для Ольги неожиданно. Однажды, уже по весне, вернувшись из полюдья, князь Игорь посетовал:
— Худо мне. Сижу на великокняжеском троне уже тридцать лет, а до Олеговой славы не поднялся. Что скажут внуки?
Шел 941 год, и до появления сына Святослава оставалось еще больше года.
— Полно, князь — батюшка, горевать. Ты достоин славы Рюриковичей, и это ведомо всем.
— Матушка княгиня, ты добра ко мне, и потому я для тебя герой. Я же хочу подняться до Олеговой славы. Потому иду по большой воде на Царьград, дабы проучить византийских царей за коварные происки. Они вновь натравливают на нас печенегов.
Ольга не перечила Игорю. Вскоре же князь начал готовиться в поход. На Днепре против Киева он собрал со всей Руси суда, счетом почти десять тысяч. В Киев каждый день прибывали ратники на челнах, на ладьях. Флот на Днепре прирастал быстро. И пришел час, когда можно было отправляться в путь. Могучая река еще не вошла в свои берега, и в эту пору было всего безопаснее миновать днепровские пороги. И тысячи судов князя Игоря, больше ста тысяч воинов прошли скалистый Днепр благополучно. А дальше все пошло плохо.
Болгария в ту пору была союзницей Византии, и ее лазутчики донесли грекам весть о том, что на них идет несметная рать русичей. Игорь, однако, успел привести свой флот на берега Боспора, и воины его разорили и опустошили Вифинию и Пафлагонию, сожгли многие селения, храмы, монастыри, повергли в ужас десятки тысяч мирных греков.
Но к месту высадки русичей подошел наконец флот императора Романа Лакапина[6], которым командовал умелый флотоводец Феофан Протовестиарий. И не успели вернувшиеся с берега воины Игоря подготовить суда к бою, как на них низверглась лавина греческого огня[7]. Десятки судов русичей загорелись, как костры из сухого валежника. Многие воины сгорели в огне, многие утонули в море. Прочие же, повергнутые в панический ужас, бежали на уцелевших судах к берегам Малой Азии. Там, едва высадившись на берег, русичи вынуждены были вступить в неравный бой с отборной пехотой и конницей Патрикия Варды и с азиатским войском Доместина Иоанна. Спаслась дружина Игоря от полного уничтожения только потому, что враг не отрезал ей пути к судам. Снявшись с якорей, русичи вышли в море, там сразились с двадцатью греческими судами, разметали их и ушли к фракийским берегам.
Князь Игорь долго не мог прийти в себя от неудачного похода в Византию, покрывшего, как он считал, позором его имя. Но княгиня Ольга рассудила более мудро:
— Нет на тебе вины, князь — батюшка. Разве ты знал, что тебя предадут бывшие друзья, разве тебе было ведомо, что греки владеют сатанинским огнем?
— Все так, матушка княгиня. Но я бежал, вместо того, чтобы лечь костьми на поле брани.
— Ты под властью мироправителя. Он сохранил тебе жизнь потому, что призывает к отмщению коварным ромеям.
Ободренный словами любимой Ольги, Игорь и впрямь вознамерился отомстить за свое поражение императору Византии. На сей раз он собирался неспешно и умело. Против греческого огня русичи готовили кошмы, песок. Князь Игорь был деятелен и торжествен. К этому времени его верная супруга разрешилась от бремени и родила сына. Настроение князя Игоря передалось всей дружине. Воины рвались в битву. Великий князь собрал многотысячное войско в державе, призвал варяжские дружины из Скандинавии, нанял орду печенегов. И спустя два года после первого похода он повел флот и конницу на Царьград.
Болгарские лазутчики вновь донесли своему царю о движении войск и флота русичей. Царь поспешил уведомить императора Романа. Но на сей раз вести от болгар не вдохновили императора, а повергли в уныние. Византию будоражили внутренние распри, и он понял, что на сей раз его войску и флоту не одолеть русичей. Даже на устрашающий греческий огонь император не возлагал больших надежд.
Армада судов Игоря еще не достигла устья Дуная, а навстречу ему показались два греческих судна, на мачтах которых развевались белые флаги. То двигались посольские суда. Вскоре они остановились близ княжеской ладьи. Суда сошлись, и послы Византии объявили через своего толмача о том, что император Роман Лакапин просит у князя россов мира.
— Наш царь готов заплатить вам дань, равную той, какую платили великому князю Олегу, — сказал князю Игорю старший посол.
Великий князь задумался: заманчиво принять сие предложение. Но посмотрел на своих главных воевод, Асмуда и Свенельда.
Ознакомительная версия.
