глубоко благодарны их владельцам. Этот факт позволил провести сравнение рукописей с копиями и учесть небольшие ошибки и неточности, допущенные при копировании; провести текстологический анализ воспоминаний Алексея Павловича Воронцова-Вельяминова (младшего), проследить истоки его литературного творчества и определенной традиционности мировоззрения, выделить личностные особенности его произведений; и, кроме того, составить представление о самом авторе, благодаря воспоминаниям сестер, написанным уже в конце 1970-х — 1980-х годах.
Наблюдения над текстами рассказов позволяют предположить, что основным мотивом их создания было желание автора запечатлеть собственное восприятие событий, важных для него, как личности. Кроме того, очевидно, в трудный период очередной смены образа жизни, занятий и даже страны проживания, для автора имело особое значение и занятие литературным творчеством, как таковое. Этими мотивами объясняются, во многом, выбор сюжетов, характер изложения, не всегда правильное изложение последовательности и хронологии военных событий. Кроме того, несомненно, на содержательной стороне записок сказался и значительный временной разрыв между самими событиями и процессом записи воспоминаний о них. Коренной слом, произошедший в судьбе автора, насыщенная трудными событиями жизнь этих лет, отсутствие под руками собственных дневников или других письменных исторических свидетельств — все это заставляет относиться к изложению им исторических фактов с осторожностью. Почти не было у него и тесного общения с бывшими сослуживцами и вообще с русскими эмигрантами, что повышает ценность источника с точки зрения содержания им оригинального авторского восприятия, лишь в очень небольшой степени отражающего взгляды и воспоминания других представителей русской эмиграции. Что дает исследователю хороший материал (выражаясь языком геологов, «чистую породу») для изучения механизмов формирования индивидуальной социокультурной памяти о Первой мировой войне. Сам А.П. Воронцов-Вельяминов не воспринимал свои рассказы в качестве летописей или историко-событийных хроник. Для себя и для своих близких, оставшихся в России родных, он хотел записать то, что чувствовал и думал, находясь на фронте и позднее, уже в эмиграции.
Событийная канва интересующих нас текстов такова.
Первый из дошедших до нас рассказов Алексея Павловича Воронцова-Вельяминова называется «На Стоходе». Это наиболее длинное из всех повествование (занимает 146 рукописных страниц), охватывает период с апреля до начала августа 1916 г.: с момента переброски войск гвардии из-под Двинска на Юго-западный фронт и до перевода их на Западный фронт.
Весной 1916 г. только что закончивший в ускоренном порядке училище, А.П. Воронцов-Вельяминов, вместе с такими же молодыми товарищами с воодушевлением ждал приказа к отбытию на фронт. В это время войска Гвардии, которые после тяжелейших потерь 1915 г. переформировали и пополнили, были развёрнуты в два гвардейских корпуса, под общим командованием генерала от кавалерии Владимира Михайловича Безобразова, и готовились принять участие в начавшемся наступлении Юго-Западного фронта (в Луцком или Брусиловском прорыве).
Второй батальон Саперного полка под командованием полковника Павла Львовича Игнатьева был направлен во Второй Гвардейский корпус, возглавляемый генерал-лейтенантом Георгием Оттоновичем фон Раухом. Как правило, саперные роты распределялись между гвардейскими дивизиями; каждому полку дивизии придавался один саперный взвод. Но взвод А.П. Воронцова-Вельяминова был направлен в распоряжение капитана 1 ранга Николая Павловича Саблина — командира Отдельного батальона Гвардейского экипажа, который особенно отличился 15 июля, когда, совместно с Лейб-гвардии 3-м Его Величества стрелковым полком, преодолев болотистую местность, овладел позициями противника у деревни Щурин Луцкого уезда Волынской губернии и самой деревней. Определенную роль в подготовке этих удачных действий сыграли саперы под командой Воронцова-Вельяминова. Выполнив после тяжелого сражения этого дня несколько поручений в штабе корпуса (устройство блиндажа и наблюдательного пункта для командира корпуса генерал-лейтенанта фон Рауха, крытых «щелей» для защиты служащих штаба от авианалетов противника в Рожище и др.), поручик А.П. Воронцов-Вельяминов со своими людьми был откомандирован в распоряжение генерал-майора Адриана Владимировича (Васильевича) Усова — командира 1-й бригады Гвардейской стрелковой дивизии. А к началу нового наступления на Витонеж (27 июля), вновь оказался среди матросов Гвардейского экипажа. Вместе с ними и стрелками Усова автор воспоминаний принимал участие (хотя и пассивное) в крайне напряженных боях, в которых гвардия понесла тяжелейшие потери. После бесполезных атак и потерь под Витонежем были приняты решения о прекращении наступления на Ковель, о переброске войск гвардии на Западный фронт, о переформировании их в Особую армию с назначением в нее нового командующего — генерала от кавалерии Василия Иосифовича Ромейко-Гурко.
Второй рассказ ¬— «Инженерная атака» — посвящен неудавшейся августовской попытке прорыва через усиленные оборонительные заграждения противника на Шельвовском направлении. Открыть дорогу войскам Гвардейской Стрелковой дивизии (под командованием генерал-майора Петра Алексеевича Дельсаль) должна была приданная ей 6-я рота Саперного полка. Требовалось скрытно провести подземные галереи под укрепления противника, заложить порох и взорвать. Работы были возложены на поручика А.П. Воронцов-Вельяминова, исполнявшего должность начальника подрывной команды. Хотя взрыв произошел в назначенное время и достиг необходимого результата, атака гвардейцев не удалась, и, понеся огромные потери, они вернулись на прежние позиции.
В рассказе «Дековилька» автор вспоминает о событиях поздней осени 1916 г., когда, в ходе позиционной войны, 6-я рота сооружала новые фортификационные укрепления на позициях 3-й стрелковой дивизии к югу от Шельвова: проводились новые линии окопов, сооружались «лисьи норы» для защиты от вражеской артиллерии. С целью подвоза необходимого для этого строительного материала поручик придумал устроить небольшую железную дорогу на конной тяге, используя неожиданно обнаруженные им по соседству брошенные немцами рельсы и вагонетки. Несмотря на кажущуюся грандиозность предприятия, техническое решение талантливому инженеру далось намного легче, чем преодоление организационных трудностей. Людей на строительство укреплений и самой легкой дороги — «дековильки» ¬— с готовностью выделил только командир Волынского гвардейского полка генерал-майор Алексей Ефимович Кушакевич. Начальник дивизии генерал-лейтенант Всеволод Владимирович Чернавин, поначалу восхитившийся результатами удачного предприятия поручика Воронцова-Вельяминова, вскоре сменил свое благоволение на неудовольствие. Оказалось, что территория, с которой рельсы для дороги были увезены, формально относилась к позициям соседнего, 5-го армейского корпуса. Ревнуя к успеху гвардейцев, соседи попытались обвинить их в нарушении, и всю вину, естественно, начальство решило свалить на не в меру изобретательного поручика. От судебного разбирательства Воронцова-Вельяминова спас генерал-майор Кушакевич, лично уладивший конфликт с командиром 5-го корпуса генералом от инфантерии Петром Семеновичем Балуевым.
Четвертый рассказ «Камуфлет» повествует об эпизоде периода «минной войны» в марте 1917 г. На знакомых уже позициях под Шельвовом, сменив первую роту своего же полка, саперы 6-й роты и, прежде всего, подрывная команда А.П. Воронцова-Вельяминова, должны были противостоять минерам противника, успешно взрывавшим наши укрепления. Основное внимание в этом небольшом рассказе уделено техническим деталям, умелое применение которых привело нашего героя к заслуженному триумфу. Взорвав немецкие минные галереи без ущерба для своих укреплений, да к тому же так, что сами немцы сочли, что это их снаряды взорвались самопроизвольно,
