мне повезёт.
По прибытии я, как всегда, угодил с корабля на бал, в центре которого блистал неиссякаемой придурью местный комик Андрюха Орлов. Он стоял посреди территории Третьей точки на широко расставленных ногах с задом, отставленным в сторону высоты 3070.
— Мужики, отгадайте загадку. Что это такое? — Орёл присел и сделал руками движения, будто прижимает к земле утренний туман:
— Нихрена… нихрена… нихрена… — Медленно произносил Орёл и прижимал туман.
Мужики сидели на снарядных ящиках, курили, зырили на Орла с улыбающимися рожами. В тот момент я понял, откуда произошло слово «зритель».
— Хреняксь! Хреняксь! — Выкрикнул Орёл, подпрыгнул вверх, вскинул к прозрачному небу грязные ладони.
Мужики, полные надежд на ржачку, подняли взоры туда же.
— Хренюленьки, хренюленьки, хренюленьки… — Орёл, стоя на цыпочках, плавно опустил через стороны вытянутые руки с трепещущими расслабленными пальцами.
— Ну? Что это?
— Это — Орлов пэрЭмкнуты. — Миша Гнилоквас преданными глазами смотрел в рот Орлову. Вдруг, засчитает ответ?
— Нихрена.
— Это Орлов накурился чарзу. — Высказал свою версию Манчинский.
— Это уже было. Это тоже — нихрена.
Пацаны сидели, курили, смотрели на Орлова и продолжали улыбаться. Они знали, что ржачка непременно произойдёт. Либо над загадкой, либо над загадывальщиком, но поржать удастся обязательно, так было написано на каждой чумазой роже горного бойца.
— Ну? Ну-у-у-у?! Что это такое? Вы по ночам каждый раз это видите.
— Как ты ночью прыгаешь с поднятыми руками? Не видно этого в темноте.
— Блин, салют это, балбесы!
Под раскаты солдатского хохота я расселся на ящик рядом с пацанами, посмеялся вместе с ними, без особого фанатизма. Потом начал советовать поставить побольше гранат на растяжки, чтобы перекрыть тропу с Двадцатого поста к нам.
В этот момент к нам на точку ввалился Азамат Султанов. Хайретдинов поставил ему задачу насчёт того, как следует готовиться к приёму проверяющих. Азамат выпал к нам из скал и выкрикнул человеческим голосом:
— Эй, пасани! Уборка тэриторыя, ба-а-а-а-анка, гильза-а-а-а!
Гнилоквас заржал. А чего смешного он нашел в красивой и понятной формулировке? Скоро к нам подвалят проверяющие, а весь наш пост засыпан стреляными гильзами, сердечниками от ДШК и пустыми консервными банками. Если мы не хотим получить от проверяющих взыскание, то настало самое удачное время для «Уборка тэриторыя, банка, гильза». Чего тут смешного?
Дружно и весело мы покидали пустые банки за бруствер, они долго и красиво гремели, прыгали с булыжника на булыжник и скакали по скалам, пока летели вниз с нашей горы. Затем кидаться банками я подался на свой пост, а Азамат вернулся на Первый. Все были заняты, всё было хорошо.
Вечером гарнизон поста Зуб Дракона собрался возле СПСа и радиостанции. Народу хотелось послушать вечерний сеанс связи Хайретдинова с «Графиком». Бойцы расселись в кружок на армейские ящики, камни и просто на остывающий грунт, ждали очередного представления, надеялись, что морально уничтоженный на утреннем сеансе душок придёт на матч-реванш и отгребёт ещё одно нещадное поражение.
Под томные взгляды бойцов Хайретдинов двумя руками поправил над своей головой нимб лучшего матершинника Сороковой Армии, включил радиостанцию и гордо вышел на связь с «Графиком». Переговорил, сказал: — «Так точно», бросил наушники на корпус станции.
— Всё, лейтенант. Суши сухари. Кончился твой курорт. — Обратился Хайретдинов к Ефремову.
Оказалось, что по задумке командования, проверяющие не просто должны прийти на Зуб Дракона. После всех необходимых измывательств над гарнизоном они должны забрать с собой Ефремова и его разведчиков, их радиостанцию и легендарную буссоль, в которую показывают только горы. Дружной организованной толпой они спустятся с Зуба Дракона вниз и будут направлены в распоряжение начальника артиллерии полка.
Вместо радости и насмешек над бестолковым радиоперехватчиком мы получили от «Графика» приказ на расставание. За время, проведённое на горе, мы сдружились с разведчиками, вместе охраняли по ночам позиции от коварных душманов, вместе ходили за водой по ржавым минам, вместе валялись под обстрелами. Как говорится, вместе пули вёдрами глотали, кровь мешками проливали. А теперь проверяющие заберут разведчиков с поста вниз. В том низу их не ждёт ничего хорошего. На дворе у нас было лето, в эту пору положено гонять по горам душманов. Значит во все прорывы, во все дырки и прочие глубокие задницы, будут направлять Ефремова с буссолью, Шабанова со Сто Пятой радиостанцией и Маламанова с нечищеным автоматом. Эти походы будут не за пряниками, а за звездюлями. То наши надают их душманам, то душманы — нашим. Мы видели, что в Хисараке действуют не крестьяне с дубальтовками, а грамотные военные, способные правильно и разумно выбрать позицию, место и время для нападения. Они прекрасно вооружены и замечательно снабжаются. Сколько надо патронов, чтобы с утра до вечера лупить по посту из ДШК и КПВТ? А душманы лупят. Значит, патроны есть. Значит, снабжают их очень хорошо. Что ждёт впереди моего брата Андрюху Шабанова на ржавых минах с рацией на горбу? Доживёт ли он до возможности познакомить меня со своей мамой?
За десять секунд вечернего сеанса радиосвязи Хайретдинов и меня, и Андрюху, и всех нас, как того душка … уничтожил морально.
