Пролог
«ДО БОГА ВЫСОКО, ДО КОРОЛЯ
ДАЛЕКО — ВСЕМ СЛУШАТЬ МЕНЯ!»
1595
При кровавой луне на чёрном песке неизвестного острова посреди Тихого океана умирал мореплаватель Альваро де Менданья. Он оставлял супругу среди сообщников казнённых им мятежников. Она стояла у его изголовья. Ей было двадцать семь лет. Она любила его. Он её покидал.
Над ними на подмостках высилась гигантская статуя Девы Марии, снятая с корабля. Мадонна с распростёртыми руками хранила четыре судна экспедиции; они были написаны в объёмном изображении между складок её хитона.
Три корабля стояли на якоре в непроглядной тьме бухты в нескольких сотнях метров оттуда.
Командующий флотом, которого все здесь называли аделантадо (предводитель), лежал в пальмовой хибарке-времянке и, задыхаясь, диктовал при свете факела свою последнюю волю. Его секретарь сидел в головах топчана и записывал каждое слово.
Это был официальный, нотариально заверенный акт. Командующий хотел, чтобы к нему нельзя было придраться.
В перерывах между стонами и хрипами он, в присутствии алчных матросов и обезумевших конкистадоров, диктовал следующее:
«Я, Альваро де Менданья, милостью Его Величества Филиппа II, короля Испании, губернатор и генерал-капитан всех островов Южного моря, в здравом уме... по свободной своей воле..., рассуждению... и выбору, оглашаю сим моё завещание... нижеследующим образом и по следующей форме:
Назначаю мою законную супругу донью Исабель Баррето единственной владелицей и совершенной хозяйкой всего имущества, привезённой мною на эти берега. А также всего прочего имущества, каковое ныне принадлежит мне или может быть обнаружено в будущем.
Завещаю донье Исабель Баррето наследственный маркизат, полученный мною от моего государя короля Испании, а также все прочие титулы и отличия, которыми Его Величеству благоугодно было меня удостоить.
Назначаю её командующим всеми вооружёнными силами, ныне находящимися под моим командованием, в чине генерал-капитана моей армады и аделантады этой экспедиции.
Вверяю ей полную власть над моими людьми: матросами, солдатами и колонами — и над всеми моими судами, чтобы она добилась исполнения моей воли, продолжив открытие, завоевание, христианскую проповедь и колонизацию Земли Моей Догадки.
Именем Его Величества объявляю Исабель Баррето, мою законную супругу, представителем королевской особы на Тихом океане.
Настоящим завещанием отменяю все прочие, объявляя ничтожными и недействительными все мои предшествующие завещания и распоряжения.
Такова моя последняя и неоспоримая воля.
Дано на острове, названном мною Санта-Крус, в бухте, названной мною Грасьоса, 18 октября 1595 года в присутствии моих капитанов».
Пять человек выступили из толпы и подошли подписать завещание.
Донья Исабель опередила их.
На глазах свидетелей она что-то прошептала на ухо супругу.
Тот с трудом заговорил опять:
«Объявляю...»
Секретарь застыл в сомнении.
Собрав последние силы, аделантадо приподнялся и прикрикнул на него:
— Пишите!
«Объявляю, что ежели сказанная донья Исабель Баррето пожелает после моей смерти опять выйти замуж, она сможет свободно распоряжаться всем моим имуществом. А равно, что супруг, которого она выберет, также сможет распоряжаться моим имуществом, носить титулы и знаки отличия, которыми Его Величеству благоугодно было удостоить меня».
Секретарь протянул ему перо.
Росчерк дона Альваро, обычно весьма изящный, теперь дрожал, как он сам, и обрывался, как его жизнь.
Супруга отпустила свидетелей. Взяла завещание, положила в ларец мужа, заперла на три ключа, а ключи повесила себе на пояс.
Сделав это, она рухнула на колени. Слёзы текли по её лицу; она прятала их, склонив голову. Донья Исабель склонилась к самому песку, пыталась молиться, но уже не могла скрыть жгучей скорби и только тихо рыдала.
Он позвал её. Она разом поднялась.
Он попытался в последний раз остановить на ней угасающий взгляд. «Исабель, Острова...» Он смешал их в одном вопросе.
— Что будет с Островами? Что будет с тобой?
— За меня не тревожься.
— Золотые острова существуют. Я видел их!
— Конечно, видел.
— Не дай другим отступиться... Не отступай сама...
Исабель успокаивала его:
— Чтобы я да отступилась?
Она взяла его за руку; он с силой сжал её ладонь.
Сама того не сознавая, она пыталась влить в него крепость и жар:
— Я пойду до конца, ты меня знаешь.
Он закрыл глаза и так лежал.
Альваро де Менданья не только страстно любил жену: такую молодую, красивую, богатую, сильную женщину, воплощение жизни во всех её проявлениях. Он ещё глубоко уважал её и знал, что это за человек.
Она была равной мужчинам.
Если кто может здесь править, если кто может выжить — то только она.
— Ты должна быть королевой четырёх частей света...
Эти слова он говорил, когда объяснялся ей в любви. И ещё раз — когда просил руки. И шептал их утром после первой брачной ночи.
— Ты должна быть королевой четырёх частей света... — твердил он теперь, умирая.
Ночь кончилась, солнце достигло зенита — и 18 октября 1595 года дон Альваро де Мендоса с этими же словами испустил дух.
* * *
И что теперь?
— До Бога высоко, до короля далеко. Здесь — всем слушать меня!
