Он топал сапогами от нетерпения. Наконец ему доложили, что телогреи вышли.
— Ага?! Лупите по телогреям изо всех стволов!
Фрам взялся за подзорную трубу.
— Кейлембар, — сказал он негромко, — похоже, они дают сигнал.
— Где?! — Кейлембар торопливо разложил трубу, трясущимися руками навел на противоположный холм. — Не вижу…
— Вот, опять. Левее смотрите!
Над облаками дыма на холме взвилось что-то похожее, на красный флаг, потрепыхалось и опало.
— Сигнал, — прошептал Кейлембар. — Какой-то странный флаг — похоже, что это плащ, надетый на копье… О! Еще! Он самый… Анк-Лер! — заревел он, перекрывая грохот боя, — скачите в лагерь, как стрела! Скажите Фарсалу и Гриэльсу: пора!
Он опустил трубу и перекрестился.
— Ну, помогай нам Бог… Не больно-то я в него верю, Фрам, но сегодня его помощь нам не помешает… Именно сейчас решится все, все…
— Да, — сказал Фрам, — помогай нам Бог.
Викремасинг неподвижно сидел на кожаном складном табурете, положив одну ногу на барабан. Казалось, он сросся с подзорной трубой. Жанна топталась около него, сидеть она не могла. Офицеры Викремасинга, прокопченные порохом ветераны, не боявшиеся ни Бога, ни черта, стеснительно косились на королеву. Но маршал не обращал на нее никакого внимания, и это действовало на офицеров успокаивающе.
Все поле и окрестные холмы грохотали выстрелами. Но у маршала было военное, чуткое ухо.
— Капитан Анкалан, — сказал он, не меняя позы. — Кто там стреляет сзади?
Названный офицер немедля вскочил на лошадь и поскакал в тыл. Жанна посмотрела ему вслед.
— В чем дело, маршал? Не думаете ли вы, что лигеры зашли нам в спину?
— Я этого не думаю, Ваше Величество. Сейчас мы все узнаем.
Жанна снова стала смотреть вперед. В прорывах дыма, разносимого ветром, она видела свои атакующие войска. Как-то странно, неуклюже они шли; многие почему-то спотыкались, падали… точно по болоту шли, а не по ровной земле… и лошади падали, брыкая ногами, давя всадников… Жанна не сразу поняла, что это падают убитые и раненые, а когда поняла — ее подрало по спине морозом. Она пыталась считать упавших, вставала даже на цыпочки, но видно было плохо из-за дыма и высокой травы. «Боже мой, как много… — с отчаянием шептала она, — ну что же они так медленно… их же всех перебьют… Ну, скорее, скорее, да побегите же… Господи… еще один упал… и еще…» Она кусала губы, готовая заплакать. Викремасинг, словно угадывая ее мысли, сказал:
— Потерь меньше, чем я думал. Солнце бьет им в глаза.
«Господи, и это еще называется „меньше“?» — подумала Жанна.
Вернулся капитан Анкалан:
— Все в порядке, мой маршал. Из каре белых мушкетеров было сделано три выстрела, по нечаянности.
Викремасинг выслушал, глядя ему в лицо.
— Капитан ди Архат, — распорядился он, — извольте поставить своих мушкетеров на место белых… Помолчите, де Милье.
Жанна не прислушивалась к этим разговорам: все ее внимание было направлено на атакующие войска. Дым! Дым! Проклятье! Ничего не видно… А, вот, это телогреи. Наконец-то! Навстречу вышли лигеры. Ну!! Теперь врагу конец — только бы достать его копьем! Да что же они!.. Ей самой неудержимо хотелось туда, скакать, кричать, махать шпагой, подогнать этих неповоротливых телогреев. Но она еще понимала, что этого ей нельзя.
Связные офицеры подлетали с разных концов. Жанна просто не видела их Эльвира, стоящая за ее спиной, кивком подбородка отправляла их к маршалу. Было около восьми часов утра.
— Что?! — донесся до Жанны голос маршала. — Уэрта до сих пор не атакует? Он что, Богу молится?
Жанна встрепенулась.
— Гвардейцы?! Эльвира, коня! — И не успел маршал что-либо сказать, она была уже в седле, и вся свита адъютантов мчалась за ней следом. Королевская кавалькада мгновенно пропала в дыму, застилавшем центральную позицию. Викремасинг скомандовал:
— Гагальян! Берите эскадрон — и ходом за королевой! — Он даже встал со своего табурета и махал на капитана подзорной трубой. Но погонять того было не нужно: «железнобокие», конные телогреи, были давно готовы в дело. Через минуту черно-белые значки на их копьях также исчезли в дыму.
Жанна с упоением посылала свою лошадь вперед. Именно этого ей не хватало: движения, скачки. Развевался за ее плечами легкий красный плащ, развевалась прядка волос, выбившаяся из-под шлема. Восторг переполнял ее: «Вперед, вперед!»
Рядом с ней, на полкорпуса впереди, оказался юный Адольф Викремасинг:
— Ваше Величество… Извольте взять левей… я знаю дорогу…
Жанна кивнула ему. Они вместе вылетели на гребень центрального холма. Жанна лихо осадила коня, вставшего на дыбы.
Лианкар гарцевал на своей рыжей лошадке между палившими батареями. Заметив королеву, он подскакал к ней. Лицо его было бледно; Жанне сразу вспомнилась пепельная маска Уэрты.
— Почему не атакуете? — звенящим голосом крикнула она.
— Ваше Величество, еще не время. Мы канонируем вторую позицию мятежников.
— Выполняйте приказ! — Жанна выхватила шпагу и в два конских маха очутилась перед синими рядами Отенского батальона.
— Гвардейцы Отена! — завопила Жанна. — Вот шпага вашего принца, Карла Вильбуа! Она в моей руке! Отомстите за него! С вами Бог и ваша королева! Вперед, синие!
Ветер взвил ее алый плащ выше головы. Шпага Жанны зацепилась за него, но она не замечала этого. Синие ряды шевельнулись. Копья первой шеренги опустились наперевес, и вздрогнула земля, когда батальон сделал первый шаг.
Подняв шпагу со вздетым на нее плащом, Жанна выскочила на гребень. Краем глаза она заметила Эльвиру, державшую по пистолету в каждой руке. Потом до нее донесся надрывный крик Лианкара:
— Марва, вперед! С нами Бог и наша королева!
За синими двинулись и белые — Каршандарский батальон. Жанна салютовала им шпагой. Они уходили вниз, в дым. Кругом грохотала канонада. Подскакал Лианкар, щека его была в крови:
— Ваше Величество, здесь опасно…
— Опасно что? — отрывисто спросила Жанна.
— Лигеры ведут отчаянную стрельбу… Генерал Уэрта ранен…
— Ранен, сильно?
— К счастью, не очень… Ваше Величество, я боюсь за вас…
Гвардия ушла вниз. Жанна улыбнулась:
— Вы не хотите ли сказать, мой герцог, что мы снова на пути волчьей стаи?
Лианкар не дал на это прямого ответа:
— Ваш плащ прострелен, Ваше Величество. Сеньора де Коссе, попытайтесь вы, прошу вас…
Эльвира ахнула, разглядывая алый плащ. Жанна изогнулась и тоже посмотрела. Плащ был действительно продырявлен в нескольких местах. Странно, но это не испугало ее.
Вдруг снизу, из долины, раздался страшный вопль, заглушивший пушечную пальбу. Все вздрогнули.
— Уезжайте, уезжайте, умоляю… Не дай Господи, они прорвутся наверх…
Жанна смерила герцога королевским взглядом.
— Смотрите, месье, вы мне отвечаете за центр. Теперь же, мне кажется, вам следовало бы возглавить гвардию там, внизу. Однако будьте благоразумны, не лезьте под копья без нужды…
Лианкар поклонился ей, вынул меч и рванулся в облака дыма, сопровождаемый своими офицерами. Жанна осталась на холме с адъютантами и эскадроном «железнобоких». Внизу нельзя было рассмотреть решительно ничего, но по звукам, доносившимся оттуда, было ясно, что гвардия столкнулась с лигерами совсем недалеко.
— Маркиз, — обратилась Жанна к юному Адольфу, — я оставляю вас около пушек. Следите, чтобы канониры не спали…
Эльвира внезапно стала стрелять. Снизу, из дымной мглы, выскочили всадники с голубым сердцем на плащах.
— Телогреи! — рявкнул капитан Гагальян. — Противник справа!
Лигеров было немного. «Железнобокие» перестроились мгновенно и лавиной ринулись на разрозненных всадников Лиги. Жанна рванулась было за ними, но Эльвира удержала ее за повод:
— Жанна, не безумствуй… — Жанна молча выдернула повод.
— Анхела! — приказала она. — И вы, маркиз Магальхао… Скачите к маршалу, пусть даст подкрепление!
— Лигеры на холме! — завопил кто-то из адъютантов.
На сей раз они оказались впереди, на линии батарей. Адъютанты понеслись им навстречу, ощетинившись оружием. Эльвира, белее своего воротничка, висела на поводе у Жанны.
— Жанна… Уезжай отсюда… Тебя же могут убить…
— Оставь, оставь… Пусти, Эльвира…
— Я не пущу тебя! Жанна… Телогреи сами справятся…
— Да ты посмотри, сколько их! Они же порубят пушкарей! Эльвира, пусти, пусти! Да пус-ти же по-вод!
Из-за холма донесся тяжкий топот, и в ту же минуту «железнобокие» затопили вершину холма. Около Жанны очутилась сияющая Анхела:
— Ваше Величество! Мы привели помощь!
— Да, вижу. Спасибо, Анхела, — Жанна передохнула, рукой в перчатке провела по мокрому лицу. — Дайте кто-нибудь платок. Теперь я спокойна за центр… Едем отсюда.
