— Вот опять, возьмем радий, — начал он. — На кой леший всякие там вышки, провода, аппараты… Ничего не надо. В человеке лектричество есть? Есть. — Он постучал пальцем себе по лбу. — Вот один аппарат, а у вас, возьмем к примеру, другой. Иди в любое место и катай волны. Сам ты и мачта, и… и все. Да! Вот так-то… — Он зевнул, — пора спать!.. Мы еще… погоди!..
_____
Прим. редакции. Лучшим послесловием к этому рассказу с натуры может служить на-днях помещенная в «Красной Газете» заметка: Радио-волны мозга. «Ин-том по изучению мозга заказан за границей аппарат итальянского ученого Фердинанда Кацамалли, служащий для исследования процесса передачи мысли на расстоянии. Аппарат этот представляет собою камеру, в которой помещается как исследователь, так и наблюдатель; в ней же находятся радиоприемники различной длины волны. Камера служит для изолирования приемников от внешних волн. Аппарат Кацамалли будет передан в лабораторию известного специалиста по радио, проф. А. А. Петровского. К изготовлению вспомогательных частей аппарата приступлено в Ленинграде».
231
Рассказ Н. ЛОВЦОВА.
Хайко — орочон. Хайко уже совсем старик, ему больше 70 лет. Но это ничего не значит: он еще силен и бодр. Правда, рыбу он не ловит, но зато ни у кого, ни у одного гольда и орочона нет столько ловушек, сколько их у старого Хайко.
И Хайко ими гордится. Он ими живет. Рыбу же он не только не ловит, но и не ест. А почему? На то у Хайко есть свои причины. Но не думайте, что Хайко не любит рыбы, — нет, он ее очень даже любит. И из всех рыб он больше всего уважает кету.
Вот посмотрите, как наступит время первого хода рыбы, Хайко уйдет на Амур. Он несколько недель будет жить на его пустынном берегу. Но он будет только сидеть над водой и смотреть за серебристой кетой.
Не смейтесь над ним, — старику это не нравится, на Амуре он живет прошлым…
. . . . . . . . . .
Это было давно, когда Хайко был еще молодым, красивым орочоном. Сильнее его не было в округе.
Лучше Хайко никто не мог ездить на собаках и управлять узкой байдаркой, обтянутой рыбьей шкурой.
Как-то Хайко надумал жениться. У него была давно намечена невеста, лучшая орочонка с верхней Амгуни. Она была дочерью богатого старшины стойбища. На девку много зарилось инородцев… К ее отцу приезжали люди и с Майи, и с Пенжи, и с Витима, и с Нерчи.
Но старый Бакунак не отдавал дочь.
Она была красой не одной Амгуни. Если о ней уже пронеслись слухи по всему Северу, стало быть она чего-нибудь да стоит, но только не денег, не табунов оленей, не поджарых собак, не громадных связок мехов.
Бакунак встречал ласковой улыбкой, кормил, поил, а как только речь заходила о выкупе, Бакунак снаряжал нарты или лодку и выпроваживал свата. Что думал старый орочон — никто не знал, пока не приехал Хайко. Хайко приехал и прошел прямо к Бакунаку, уселся рядом с красавицей Ликой и притянул ее к себе.
— Что ты хочешь? — удивился Бакунак.
— Хочу жениться на Лике, — спокойно ответил Хайко.
— Но ты не знаешь условий, — какой твой выкуп? — сказал Бакунак, и его глаза лукаво заблестели.
— У меня нет выкупа. Давай девку так! — потребовал Хайко.
— Это вот дело! Ты первый, кто думает больше других. Если до весны за Ликой не будут ездить такие молодцы, как ты — она твоя.
Почти сразу за Хайко к Бакунаку приехал Сильва. Сильва был гольд. Он тоже был ловким, красивым и сильным парнем.
Сильва точь в точь, как Хайко, потребовал Лику, как будто сговорились.
Бакунак тоже указал на весну.
Только эти два человека угадали мысли Бакунака.
Лика.
Весной инородцы-рыболовы перебрались с Амгуни в устье Амура. Много в то время было людей у Амура. Инородцы шли сюда, пожалуй, не только ради рыбы, а шли повеселиться на весеннем празднике. Нынче же они торопились на свадьбу Лики. Дорогой они думали и гадали о том, кому достанется дочь Бакунака: Хайко или Сильве.
Большинство стояло за Хайко: у Хайко был добрый характер, ну, а Сильва иногда злился и был мстителен.
Вот в устье Амура показался Бакунак. Не глядя на молодежь, собрал он около себя старых инородцев и сказал им:
— Старики, свою дочь я отдам не за богатство, а за хорошего человека. Моя Лика — сама богатство, а хороших людей мало. Согласны ли вы со мной?
Старики закивали головами. Они одобряли Бакунака.
— Я всем отказал, — продолжал Бакунак, но есть двое, которые могут получить Лику. Они мне не предлагали выкупа. Это хорошо, я доволен ими. Но я не знаю, кому отдать Лику. И я решил, пусть сама судьба мне укажет мужа моей дочери. Пусть они на байдарках торкнутся в тот берег и приедут обратно. Кто из них первый ухватит Лику, того она и будет. Согласны вы?
Старики поднялись с мест и все враз заговорили, что умнее Бакунака нет человека.
Хайко выправил свою байдарку и приволок ее к берегу, где стояли люди.
Сильва был ужо там. Лика стояла между ними и с тревогой смотрела на Хайко. Видимо, Хайко был ей дороже Сильвы. Хотя она знала, что Хайко лучше всех плавает на байдарке, но и Сильва ему не уступал. Правда, Хайко еще ни разу не состязался с Сильвой.
Но тут Бакунак махнул рукой и обе байдарки стрелой помчались по Амуру.
Люди расселись по берегу, затаили дыхание и молча глядели, как женихи загребают воду.
Как будто Хайко с Сильвой сговорились и здесь. Их байдарки враз торкнулись в противоположный берег, враз повернули обратно и понеслись к инородцам. Тут Бакунак не выдержал. Он бросил о землю шапку и отвернулся от воды. Он никак не ожидал насмешки.
Но вдруг посреди реки байдарки сблизились и Сильва, размахивая узким ножом, кинулся к Хайко.
Люди крикнули и кинулись к лодкам. Но не успели еще лодки отвалить от берега, как оба соперника оказались в воде. И странно: они барахтались поверх воды, как будто посреди Амура была мель. Но это продолжалось несколько мгновений. Совершенно неожиданно Сильва исчез под водой, а Хайко остался лежать на ней. Но он был не на одном месте, он двигался вверх по реке.
Они ничего подобного никогда не видали.
Когда же их лодки поравнялись с Хайко, они с удивлением разглядели что под ними — громадная стая серебристой кеты.
Это был первый весенний ход рыбы.
Иногда кета идет такими громадными стаями и так плотно, что весло, вставленное в гущу рыбы, может стоять и не падать впродолжение нескольких часов.
232
Очерк М. Г. и статья д-ра В. Н. ФИННЕ.
Фотографии с натуры.
Рахман-бей лежит на доске, сплошь усеянной гвоздями острием кверху.
В настоящее время за границей производят много шума публичные опыты факира Рахман-бея. Неразборчивая публика называет их «чудесами». Конечно, никаких чудес здесь нет и все объясняется углубленным, хотя и не обоснованным научно, практическим познанием сил природы, сокрытых в человеке.
Редакция наша обратилась к известному в Ленинграде авторитетному специалисту, доктору Финне, с просьбой высказаться по поводу помещаемого ниже очерка. В. Н. Финне — последователь школы Шарко, изучающий и области знания, смежные с гипнотизмом (телепатию, влияние магнита на нервную систему в гипнотическом сне и проч.). В качестве ассистента по кафедре психиатрии, он читает лекции о гипнозе врачам в Институте для Усовершенствования Врачей и известен своими замечательными опытами операций в клиниках под гипнозом (безболезненные роды, удаление зубов и т. д.).
