Как назло автобуса долго не было. Стало подмораживать, и они замёрзли как цуцики.
– Не могу я больше стоять. Тут недалеко мой папа работает. Пойдём к нему, чаю горячего попьём? И к тому же – умираю как хочу в туалет… А ты?
– И я тоже… Ин, но только недолго, ладно?
– Когда по твоим делам ходили, то «сколько хочешь» можно было, а как к моему папе – «только недолго»?! Сколько захочу, столько и будем!!!
– Ин, меня мама заругает…
– Ладно, не бойся. Всё будет хорошо!
До работы Инкиного папы и в самом деле было недалеко. Не прошло и десяти минут, как они вошли в давно не ремонтировавшееся здание «Каспара».
– Разве твой папа здесь работает? – удивилась Лиса.
Инка, сколько её Лиса помнила, всегда хвасталась, что её отец – капитан дальнего плавания. И что у него красивая белая форма. И что он ходит в загранку на большом корабле. А раз так, то чего ему сидеть в этом обшарпанном здании?
Но Инку вопрос подруги не смутил.
– Здесь конечно, – ответила она Лисе и смерила таким взглядом, который мог означать только одно: «Как этого можно не знать?»
– А кем он работает?
– Диспетчером… – заволновалась почувствовавшая подвох Инка.
– А он разве не капитан? Ты же говорила…
Инка сразу же сникла, стушевалась, глазки у неё забегали, но она быстро нашлась и тут же перешла в атаку:
– Ты как всегда одна ничего не знаешь! Уже все знают, а ты – не знаешь!!! Капитаном он когда-а-а ещё был! А сейчас он – диспетчер !!!
Последнее было подано так, что сразу стало ясно: диспетчер – ещё тот начальник. Не чета каким-то там «капитанам»!!!
Лиса поняла, что в очередной раз поймала подружку на лжи, но всё же решила потом уточнить у мамы «как такое может быть». Про диспетчера, который главнее любого капитана. Хотя, чего там уточнять? – по рассерженному Инкиному виду и ясно читаемому в её глазах обещанию отомстить за заданный вопрос, было ясно – лжёт!
Инкин отец их приходу удивился и даже не счёл необходимым этого удивления скрывать.
Инка, кося глазом в сторону смущённо застывшей Лисы, что-то долго и настойчиво шептала ему на ухо. В конце концов, тот, соглашаясь, кивнул, но вид у него при этом остался недовольный.
Потом они долго и неторопливо пили чай. Инка с аппетитом уминала сделанные отцом бутерброды с копчёной колбасой. Лиса же лишь глотала слюну. Ей такого теперь ещё долго нельзя, но хотелось – очень! Не смотря на это «уважительное» обстоятельство, Лисе хватило ума не поддаться на не очень настойчивые Инкины уговоры. Умирать, несмотря на все последние неприятности, ей совершенно не хотелось. Потом Инка долго, а оттого нудно и противно, стучала одним пальцем по клавишам пишущей машинки. Лису это пустопорожнее «печатание» изрядно раздражало – чего спрашивается умничать, если бумаги в каретке всё равно нет?
За окном стремительно темнело…
– Ин, пойдём… Нам ещё до дома сколько ехать!
– Подожди, да? – подпустив местного акцента оборвала её Инка. – Я ещё не напечаталась!
Когда там она «напечатается» было совершенно неясно, и Лиса заволновалась всерьёз.
Впрочем, здесь же, недалеко, работала её, Лисы, мама, и рабочий день у мамы ещё не закончился. Пойти что ли к ней? Повиниться пока не поздно… Но оставалась надежда, что они успеют вернуться домой раньше…
– Инн! Ну пойдём, а?..
– Подожди, да-а-а!.. Ну вот!!!.. Всё настроение испортила! – всплеснула руками Инка. – И что ты вообще беспокоишься? Беспокойная какая! Папа нас на машине отвезёт!
Часы пробили шесть. Минутная стрелка продолжила неторопливо отмерять седьмой час, а Инкин папа всё ещё не торопился и продолжал заниматься своими рабочими делами. Он куда-то звонил, сам отвечал на звонки и непрерывно что-то записывал в таблицы многочисленных канцелярских книг…
– Дядя Коля, а когда мы поедем домой? – вклинилась Лиса в короткую паузу.
– Рано ещё…
– Как рано?!..
– Конечно рано… – посмотрел он на часы. – Я смену только в восемь сдаю.
– Как в восемь?! Почему в восемь?!.. Инна, ты знала?! Ты знала, Инна?!
– Конечно, знала! – отодвинувшись к отцу, Инка напустила на лицо выражение презрительного спокойствия. – Все знают, что диспетчера работают по двенадцать часов. С восьми до восьми! Откуда мне было догадаться, что ты и этого не знаешь?!
Аргумент, к которому не придраться, плюс умно продуманная ситуация… И не скажешь, что всё подстроено нарочно, не поспоришь. Всё честно. Наверное, приятно выставить кого-то дураком… Особенно, если этот дурак – твоя близкая подруга.
Расстроенная Лиса схватила пальто и, уже на ходу, бросила:
– Я сама поеду!
– Куда?!! А, ну-ка, вернись и сядь на место! – рявкнул Инкин отец. – Шляются одни по городу, а теперь ещё удумала одна в давке ехать? С ума сошла? Сядь, я сказал!
– Дядя Коля, я поеду. Мне нужно… – принялась канючить Лиса.
Толку от этого не было никакого, и она дисциплинировано вернулась на место.
– Мать знает, где вы? – спросил дядя Коля у Инки.
– Конечно, знает. Да и что со мной может случится? Я же с тобой! – польстила отцу Инка и, обняв его, принялась нацеловывать и говорить всякие ласковые глупости. Отец было нахмурился, больше для порядка, но вскоре расцвёл от удовольствия.* * *
Поздним вечером виноватая Лиса заявилась наконец домой. Она ждала бурю, но мама уже не бушевала. Она успела пережить все положенные в таких случаях агрегатные состояния и, теперь, молила бога лишь о том, чтобы её дочь нашлась. В любом виде, но лишь бы вернулась! Живая и невредимая.
– Где вы были? – спросила она устало. – Честно признавайся, не бойся.
Признаться честно? Рассказать, что на самом деле ездила к незнакомому парню из больницы? Да никогда в жизни! Мама такого не простит! Не простит никогда и ни за что!
– Мы в кино ходили…
– В кино? Ты прекрасно знаешь, что я не прощаю вранья, и всё равно продолжаешь врать! Последний раз спрашиваю: где были?
– В кино… – перепуганную Лису было еле слышно.
– И во сколько закончилось ваше кино ?!
– Рано закончилось… А потом…потом, мы к Инкиному отцу на работу ездили… На печатной машинке захотели попечатать…
– Ездили?!.. Попечатать?.. На чём ездили?!! – мама перешла на крик.
Лисе тут же захотелось оглохнуть или умереть, чтобы не слышать ни её слов, ни её крика. Но что тут поделаешь? Надо жить и слушать. Заслужила.
– …я её на машине по городу вожу, чтобы не дай бог не застудилась, чтобы ничего не случилось, а она – на автобусах, по этой давке по всему городу носится! Куда Инка потащит, туда и идёшь? Своей головы нет? Сама уже ничего не соображаешь? Подруге она, видите ли, не может отказать!!!.. А ну как швы разойдутся?
– …меня же привезли… я на машине…
Завтра новый год, а в доме такая напряжённая атмосфера, что все останутся без праздника… Из-за неё останутся… Расстроившаяся Лиса уткнулась маме в грудь, зарылась лицом в её кофту и заплакала, а, проплакавшись, принялась каяться. Рассказала всё: и куда они ездили на самом деле, и как она торопилась домой, но, попав в зависимость от Инки и обстоятельств, совсем ничего не могла поделать, и оттого – настрадалась ещё больше. И столько в словах Лисы было отчаянной правды, что мама понемногу оттаяла.
– Ладно, доченька…Не нервничай… Но сама подумай – что я, пока тебя ждала, пережила, чего только не передумала!..
– Извини, извини, мамочка… – и Лиса ещё крепче прижалась к маме.
Вроде, пронесло…
Азербайджанская ССР, г. Баку. Декабрь 1987 года. Квартира Лисы. Предновогодний звонок
С утра проснулся и зазвонил телефон.
Среди царившей в квартире тишины его звонок показался Лисе чересчур громким.
– Да… – сказала она. – Здравствуйте…
В трубке не представились и даже не поздоровались. Молчали и слушали. Минуту спустя раздался сухой щелчок, и сразу же послышались назойливые короткие гудки.
Немного поразмышляв, Лиса поняла, что это Инка. И в самом деле – кто ещё может маяться такой дурью? Только Инка!
Но всё же этот звонок очень удивил Лису. С чего бы это Инке крутить совершенно непонятные шарады? Ей вчера ничто не грозило, а, значит, и придуриваться нет никакого смысла.
Пожав плечами и недоумённо похмыкав, Лиса махнула рукой на условности и перезвонила подружке сама. Та ответила не сразу. Голос у неё был тусклый и невыразительный, словно хозяйка голоса находилась при смерти или до крайности обессилела от изнурительной болезни.
Может, и в самом деле заболела?
– Привет, Ин, это ты мне звонила?
– Нет. Зачем мне тебе звонить?
– …С тобой всё в порядке?
– Всё в порядке…
– А чего тогда так разговариваешь?
– А то не понимаешь! – съехидничала подружка.
Голос у неё моментально изменился. Стал напряжённым, даже злым.
– Не понимаю, – искренне удивилась Лиса. – Это же мне досталось вчера…
– Тебе-то – заслуженно, а мне за что?
– Тебе? Досталось? Ты это о чём?
– У своей мамы спроси, что она вчера моей маме наговорила! – выдала Инка.
