Разумеется, хотя и проговорил Отер очень тихо, эти его слова услышали все.
Догадаться по этой нечаянно оброненной фразе, о чем думает Отер, было несложно, и у всех лица вытянулись в ожидании развития событий — подобные замыслы не могли остаться безнаказанными.
Унгнад, несмотря на то, что был увлечен своей речью, слова Отера хорошо расслышал. Догадавшись, какие в отношении него планы строит Отер, он моментально рассвирепел.
Багровея лицом, он вскочил с места и потянул меч из ножен.
Остальные командиры тут же прижались к стенам шатра и стали с интересом ожидать, чем закончится ссора. Никто и не пошевелился, чтобы встать на защиту своего вождя.
Побледнев, Отер крикнул срывающимся голосом, — Охрана ко мне! — и спрятался за высокую спинку кресла. Кресло было сделано из крепкого дуба и казалось хорошей защитой.
Кто-то из сторожей, стоявших снаружи у входа в шатер, сунул голову в проем шатра, чтобы понять, что происходит, но ближайший к входу из командиров дал ему добрый совет:
— Исчезни, если жить хочешь!
Сторож жить хотел и немедленно последовал мудрому совету Через секунду только качающаяся занавесь свидетельствовала о его недавнем присутствии.
Такое развитие событий навело Отера-урмянина на мысль, что все командиры отрядов, так или иначе, участвуют в заговоре против него.
Как ни странно, но опасность вызвала прилив сил, а с ними вернулась и отвага.
Вынув меч, Отер вышел из своего укрытия.
— Значит, у нас заговор? — насмешливо проговорил Отер, обводя командиров презрительным взглядом.
Он понимал, что с одним Унгнадом он, скорее всего, справится, но только если на него не нападут и остальные.
Командиры поежились под его взглядом.
— А что, других смелых, кроме Унгнада, нет? Или вы смелы только, когда нападаете стаей на одного, как вшивые шакалы? — продолжал Отер.
Неизвестно о чем договаривались командиры раньше, но обвинение Отера в трусости смутило их.
Действительно, одно дело, когда вождь сменяется в результате честного поединка, и совсем другое дело — если он убит подло, в спину
Унгнад сначала опешил от наглого напора Отера. Он рассчитывал, что Отер испугается и добровольно оставит пост главы войска. Но через мгновение стало очевидно, что дело без кровопролития не обойдется, и при этом ему самому придется драться со старым вождем. Командиры не захотят вмешиваться в дело.
— Отер-урмянин! — хриплым от волнения голосом проговорил Унгнад. — Войско не хочет тебя видеть своим вождем!
— И кто же тебе это сказал? — насмешливо парировал Отер.
— Командиры отрядов мои слова подтвердят, — сказал Унгнад.
— Да? — изумленно приподнял бровь Отер. Он видел, что насмешливый тон выводит противника из равновесия, и потому старался использовать этот прием во всю силу
— Да, — сказал Унгнад.
Командиры молчали.
— А кого же войско желает видеть над собой вождем? Тебя, что ли? — спросил Отер.
— Меня, — выдавил Унгнад.
Молчание командиров заставило его чувствовать себя неуверенно, однако останавливаться уже было нельзя.
— То есть человека, который хотел предательски убить своего вождя? — выдвинул обвинение Отер.
Унгнад покраснел.
— Никто тебя не собирался убивать. Ты сам хочешь убить меня. А мы только хотели, чтобы ты сам объявил о своей отставке.
— Но почему? Чем я не устраиваю войско? — обратился Отер к командирам и, не дожидаясь ответа, в сердцах обреченно махнул рукой. — Впрочем, я знаю, что у вас нет ответа. Это обыкновенная дурь, которой полны ваши головы. Но знайте, главенство над войском я просто так не уступлю. Я не желаю, чтобы ваши дурьи головы погубили всех нас.
— Мы не дураки. Но если ты сам не уйдешь в отставку, то тогда нам придется убить тебя, — сказал Унгнад.
— Подлым ударом в спину? Вдесятером против одного? Я так и знал, что вы настолько трусливы, что даже вдесятером боитесь одного, — с сарказмом проговорил Отер.
— Ты плохо нас знаешь, — сказал Унгнад.
— Нет, я вас слишком хорошо знаю — вы трусы и предатели. Вы, как стадо овец, слепо бежите за первым же попавшимся бараном. Хотя он слеп и ведет вас на гибель, — возразил Отер и с горечью в голосе добавил: — А моя ошибка в том, что я относился к вам, как к воинам.
Слова Отера были правдивы, а высказанная вслух правда — это самый сильный повод для драки.
Унгнад обозлился и с пылающим злобой лицом приблизился вплотную к Отеру и приставил меч к его груди. Руки
Унгнада дрожали от злобы, и он был готов сию же секунду вонзить меч в грудь соперника.
Так бы оно и произошло, но вперед выступил один из командиров и сказал:
— Погоди, Унгнад. Тут нас обвиняют в нечестности, чего мы не заслужили. Так давайте поступим честно — по старому обычаю любой воин, если видит, что вождь неумело командует дружиной, имеет право либо уйти в другую дружину, либо потребовать от вождя, чтобы тот отказался от своего места. Вождь может отказаться, но тогда они должны сразиться в честном поединке. Сражайтесь перед войском, и кто победит, тот и будет нашим вождем.
Идея всем понравилась, и послышались возгласы одобрения:
— Верно, пусть сразятся!
— Ха! — воскликнул Отер. — Если молодой воин не боится драться со мной, то я готов.
Унгнад вспыхнул:
— Я не боюсь. Идем на площадь, и ты либо умрешь, либо будешь на коленях просить пощады. Я добрый, я оставлю тебе жизнь, но я сделаю тебя рабом.
— А я только убью тебя, — сказал Отер, оттолкнул плечом Унгнада и вышел из шатра.
За ним из шатра повалил командиры.
В военном лагере из палаток и шалашей трудно утаить что-либо, потому что тонкие стены очень хорошо пропускают звуки. К тому же многие видели, что назревает ссора между Отером и Унгнадом, который не скрывал желания стать новым вождем.
Поэтому когда Отер вышел из шатра, то обнаружил, что все войско собралось на площади перед шатром.
— Тем лучше! — сказал Отер и двинулся на середину площади.
Внезапное появление вождя с мечом в руке и решительным выражением на лице смутило всех. Послышались даже разрозненные возгласы: — «Слава Отеру!» — но вскоре они стихли.
Отер остановился перед рядами воинов и поднял руку требуя внимания.
Над лагерем повисла тишина. Слышно было, как где-то лопнувшей струной крикнул ворон.
Отер-урмянин опустил руку и заговорил мощным голосом:
— Воины! Я ваш вождь. Я привел вас сюда, чтобы завоевать новые земли, чтобы вы добыли много золота и серебра, вино и женщин. Завтра утром мы должны выйти в поход на славян. Но сегодня Унгнад сказал мне, что войско недовольно мной, и бросил мне вызов. Он сам хочет стать вождем. Честь и хвала молодому честолюбию. Но вождь должен быть не только смелым, но и мудрым. Возвращаться нам некуда — дома ждет нас нищета и голод. А этот спор может сокрушить все наши планы. Не мне выбирать вождя — вам! Вы вольные люди и в выборе своих вождей свободны. Поэтому я сказал ему, что по старинному обычаю мы должны сразиться перед войском в поединке, чтобы войско выбрало себе вождя. И пусть победит сильнейший!
В те времена жизнь была скучной. Из всех развлечений доступны были пьянство и женщины. Но так как в войске собрался народ, не обремененный семейными узами, то женщин в войске было совсем мало. А с хмельным питием стало еще хуже, потому что имевшиеся запасы выпили, а новых не добыли.
Так что нечаянное развлечение в виде драки за место вождя всеми было встречено с бурным восторгом. У каждого из соперников нашлись свои болельщики, которые немедленно стали заключать пари.
Пока народ веселился, соперники приступили к действу.
Вначале Отер и Унгнад, вооружившиеся топорами и щитами, словно встретившиеся петухи, прошлись по кругу, бросая друга на друга оценивающие взгляды.
Вид у обоих оказался настолько грозным, что у каждого в голове мелькнуло сожаление, что он ввязался в это дело.
Однако отступать на глазах войска было невозможно. Поэтому они начали громко угрожать друг другу лютой смертью и всячески оскорблять.
Тем не менее, несмотря на страшные угрозы, ни один из них не решался нанести первый удар. Первый удар в подобной схватке не давал никакого преимущества, и даже наоборот —- отразив его или уклонившись, противник мог провести ловкий прием.
Войско же от восторга ревело и стонало.
Отер подумал, что если он победит в этой схватке, то сделает все, чтобы глупые старые обычаи канули в лету. Ведь короли же не дерутся за трон в честных поединках. Правда, для этого надо стать королем.
На этом мысли Отера прервались, так как Унгнад все-таки решился первым нанести удар. Он замахнулся топором, метя в голову сопернику
Но топор оружие тяжелое, а потому медленное, потому свежему непугливому человеку уклониться от удара топора несложно.
