Когда король закончил свою речь, Генрих окинул собравшихся мрачным взглядом и ко всеобщему изумлению произнес то, чего от него никто, кроме Монморанси, не ожидал.
– Ваше Величество, на герцогине Флорентийской меня женили вы. Я был против навязанного мне брака. Теперь Екатерина Медичи – моя жена, верная, покорная, любящая. Став ее мужем, дав клятву верности перед Богом, я обязан ее защищать. Совсем недавно она потеряла всех своих ближайших родственников и как никогда нуждается в моей защите.
Франциск был не в состоянии скрыть своего недоумения.
– Сир, вы не раз доказывали всем своим поведением, что равнодушны к своей супруге, если не сказать большего… Со своей супругой вы даже не сумели подарить королевству ребенка.
Генрих чуть не задохнулся от ярости, он понял намек отца на итальянку Филиппу Дучче, ровесницу Екатерины, и сдаваться не собирался.
– Моя супруга еще очень молода. Что ее ждет в случае развода? Монастырь, в котором она томилась в детстве… Заточение убьет ее… Я не могу позволить отослать свою жену в тюрьму на погибель…
Король вздрогнул: сын публично нанес ему страшное оскорбление за детство, проведенное по его воле в испанских тюрьмах. Как Генрих не понимает, что у него, короля, не было другого выхода. Он и сейчас не переставал корить себя за страшные для сыновей четыре года. Может, и Франциск, старший сын, был бы сейчас жив, если бы не подорвал в Испании своего здоровья.
Генрих стоял перед членами совета непоколебимый в своем решении.
– Нет внуков – это очень плохо, – наконец произнес долго молчавший король, – но у нас много примеров, когда женщины рожали и после десяти лет замужества. Возможно, дофинесса еще не созрела, чтобы стать матерью. Будем надеяться, что, бог даст, внуков подарит мне и Катрин! Может статься, что она и мой сын еще перещеголяют и меня в количестве детей!..
Монморанси ликовал: любовница не позволила своему возлюбленному нанести решающий удар нелюбимой супруге.
После позорного судилища Екатерине снова нужно было завоевывать авторитет и симпатию при дворе.
Первым делом она решила выразить свою бесконечную признательность королю. Екатерина долго размышляла, как отблагодарить короля, ведь просвещенного монарха трудно было чем-либо удивить, его коллекции не имели себе равных. Она вспомнила о своих беседах с королем, который интересовался личностью Никколо Макиавелли, и выбрала самое дорогое, что у нее осталось от родителей, – трактат философа «Государь», посвященный ее отцу, с дарственной надписью автора и авторскими пометками на полях.
Екатерина знала, что король большой любитель литературы и часто посещает свою библиотеку. Она решила дождаться его именно там, чтобы встреча оказалась как бы случайной, и вручить драгоценный подарок. В том, что Франциск оценит ее подарок по достоинству, она не сомневалась.
Несколько дней подряд она просиживала в библиотеке допоздна в ожидании короля, но безуспешно.
Библиотека представляла собой череду залов с высокими сводчатыми потолками, мебелью из темного дерева и мраморными колоннами. На полках хранились тысячи ценных рукописей, украшенных изысканными миниатюрами. Многие годы Франциск собирал их по всему свету. Екатерина задержала свой взгляд на романах каролингского и бретонского циклов, среди которых, кроме «Тристана», «Ланселота Озерного», «Жирома Галантного», был и роман «Персефорест», настоящая энциклопедия рыцарских обычаев с великолепными вставками. Она перелистала роман, вернула его на место и взяла с полки комическую эпопею «Морганта», сочиненную во Флоренции Луиджи Пульчи во времена ее знаменитого прадеда. Эту гротескную повесть о том, как Роланд взял в спутники доброго и наивного великана, она читала вместе с Ипполито в садах Ватикана. Взяв в руки книгу, она почувствовала радость и волнение в душе от предчувствия, что король сегодня обязательно придет.
Екатерина уютно устроилась у окна. Ждать пришлось долго, но терпение на этот раз не подвело ее.
Король вошел в библиотеку в тот момент, когда за окнами уже начало смеркаться.
Франциск обрадовался, увидев Екатерину с книгой в руках. Она, только что читавшая о веселом великане, невольно залюбовалась королем, который в своих ярких одеждах напоминал сказочного великана. По его открытой улыбке она поняла, что он снова благоволит к ней.
Екатерина молча протянула королю свой подарок. Он, как ребенок, обрадовался, подарок глубоко тронул Франциска, – поблагодарил ее и тут же с интересом стал рассматривать заметки на полях, сделанные рукой самого Макиавелли. Время от времени Франциск поднимал глаза на Катрин и, хитро прищурившись, перебрасывался репликами:
– Значит, правитель, который попирает нормы морали, идет к вершинам славы и могущества государства? Ты тоже так считаешь?
Она ответила, смело глядя ему в глаза:
– Монарх должен стремиться к тому, чтобы его считали милосердным, честным и щедрым, но он не должен бояться быть коварным и лицемерным, если добродетели оборачиваются против него и мешают сохранить единство страны и верность подданных.
– Катрин, а ты, оказывается, умеешь сражаться, а это одно из тех качеств, которые я особенно ценю в людях, – Франциск одарил Катрин улыбкой и снова углубился в чтение.
Просмотрев трактат, он задержал свое внимание на посвящении: «Никколо Макиавелли – герцогу Лоренцо де Медичи».
– Твой отец был славный и храбрый правитель, достойный своего великого деда, – по-отечески глядя на Екатерину, произнес Франциск. – Такой подарок не имеет цены. Не жаль расставаться с ним?
– Ваше Величество, я счастлива, что мой подарок пришелся вам по душе. Для меня нет большей радости, чем доставить вам удовольствие.
– «Государя» я поставлю в один ряд с Юстином, Фукидидом, Аппианом и Диадором Сицилийским.
Подумав, король поставил сочинение Макиавелли на полку рядом с «Разрушением Великой Трои» и снова обратился к Екатерине:
– Непременно заставлю своего чтеца Жака Колена подробно ознакомить меня с этим сочинением. Макиавелли напоминает, что великие дела творили как раз те государи, которые не считались с обещаниями и действовали хитростью и обманом. Ты согласна и с этим, ученица Макиавелли?
Екатерина, словно умудренная опытом правительница, ответила:
– Государь должен соединять в себе качества льва и лисицы, ибо лев беззащитен против капканов, а лисица – против волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков.
Франциск весело рассмеялся:
– Ты выучила этот трактат наизусть?
– Да, Ваше Величество, чтобы доставить вам удовольствие своими беседами и чтобы, как говорит великий Макиавелли, «вы ощутили, сколь безгранично я желаю Вашему Величеству достичь того величия, которое сулит вам судьба и ваши достоинства».
– А ты прекрасно освоила уроки своего учителя. Я полностью согласен с Макиавелли: успех правителя зависит от того, насколько он считается с реальным положением вещей и принимает верные решения для каждого определенного случая.
Подойдя к одному из шкафов, Франциск горделиво похвастался:
– Здесь хранится уникальная коллекция греческих и античных авторов. Возможно больше рукописей находится только в библиотеке Ватикана. Мои послы отовсюду везут мне редчайшие фолианты. И сейчас я отправил Джироламо Фондуло за границу за ценными книгами.
Екатерина тут же упомянула о библиотеке во дворце Медичи во Флоренции и рассказала, что ее великий прадед Лоренцо Великолепный перевел многие сокровища античных цивилизаций на итальянский язык.
– Именно Лоренцо Великолепный одним из первых поддержал книгопечатание. С помощью филиалов банка Медичи охота за античными рукописями велась по всему миру, – с гордостью за свой род рассказывала Екатерина. – Если Лоренцо не мог достать какие-то манускрипты, он заказывал их копии. Он послал в Феррару к герцогу Эрколе д’Эсте одного грека переписать «Римскую историю» Диона Кассия.
Слушая свою невестку, Франциск все больше убеждался в том, что судьба не зря благоволила к ней. И это его радовало!.. «Катрин намного умнее и образованнее дам из моего окружения, и я рад, что вопрос о разводе закончился в ее пользу, – рассуждал он. – Беседы с ней такие приятные. Вот только жаль, что Катрин некрасива и не смотрится с моим ставшим настоящим красавцем Генрихом».
Он вспомнил свою первую рано покинувшую его жену королеву Клод и свою мудрую давно почившую мать Луизу Савойскую. Бог не дал королю Людовику XII сыновей. Думая о том, как бы сохранить престол для своих потомков, Людовик, вопреки желанию своей жены, обручил младшую дочь Клод с ним, Франциском Валуа. Злые языки судачили, что именно эти переживания свели в могилу королеву. Убитый горем король быстро постарел и болел, хотя ему не было и пятидесяти трех лет, выглядел он на все семьдесят. Людовик XII жаждал только одного – поскорее умереть, чтобы вновь соединиться со своей королевой. Луиза Савойская торжествовала. Она решила потревожить безутешного в своем горе Людовика и попросить его ускорить брак Клод и Франциска, ибо, женившись на королевской дочери, Франциск, племянник короля, сразу, становился дофином.
