— Не думайте об этом, милая, — сказала Кэт, нежно похлопывая Елизавету по руке, словно той было десять лет. — Вы обе дочери короля, вы так много пережили вместе, и несмотря на все различия… ваша сестра любит вас. Глубоко в душе любит, я знаю.
— И глубоко в душе боится меня и того, что случится после… в случае… ее смерти, — сказала Елизавета, вытирая под носом надушенным платком, запах которого даже не могла почувствовать.
Она то и дело вскакивала на ноги, ходила взад-вперед по комнате и снова садилась. Все остальные, как на теннисном матче, вертели головами, следя за каждым движением принцессы.
— Мою сестру, несомненно, мучают кошмары, — уже спокойнее проговорила Елизавета, — что я уничтожу плоды ее святых трудов, вышлю из страны ее друзей, начну преследовать ее испанского мужа…
— A у вас нет таких намерений? — дерзнул спросить Нед, поведя темной бровью.
— Теоретические вопросы в сторону, — ушла от прямого ответа принцесса, останавливаясь, чтобы постучать костяшками пальцев по столу. — Мы должны думать о том, что происходит здесь и сейчас, а значит, о гнусном заговоре, который, подобно лесному пожару, перекинулся с моей тети и кузена на меня, а теперь угрожает верноподданным англичанам. Я подслушала, как Уолдгрейв пытался уговорить Ее, чтобы массовое убийство, которое Она затеяла, не коснулось работников Хивера. Но я ручаюсь, что она готова расправиться со всеми до единого, кто желает моего восхождения на престол.
Кэт зацокала языком и покачала головой. Нед сидел, сложив руки, и буравил принцессу мрачным взглядом. А Дженкс, разрази его гром, смотрел на Мег и не обращал ни малейшего внимания на свою пресветлую госпожу. Но лесной пожар, с которым Елизавета только что сравнила заговор, напомнил ей кое о чем другом.
— Кто-нибудь из вас может предположить, как Она способна использовать огонь для убийства огромного количества людей в Лидсе? — задала вопрос Елизавета. — Уолдгрейв говорил, что она воспользуется каким-то священным огнем, и назвал имя святого, которое я не могу припомнить.
— Я слышал, как он это говорил… святой Антоний, кажется, — вмешался Нед, поднимая глаза. — Но зачем искусной отравительнице разводить огонь, да еще в дождливом Кенте? И где она найдет достаточно большую постройку, чтобы загнать в нее и сжечь такое количество народу?
— Не знаю, — призналась Елизавета, — если только она не имела в виду, что собирается сжечь замок Лидс. Я никогда его не видела, но слышала, что он стоит посреди озера, так что даже самый страшный пожар не разойдется дальше. Но жечь людей сотнями?
— Может статься, — сказала Кэт, — вы неправильно поняли их слова и они говорили о том, чтобы новых людей из окрестностей Лидса отправить на костры королевы. Они спешат жечь народ сотнями, пока не истекли последние дни ее величества, если она и впрямь так чахнет от опухоли в животе, как об этом говорят…
— Молчи об этом, — оборвала ее принцесса, обхватив руками собственный плоский живот. Хотя смерть сестры была для нее единственным способом взойти на трон, ей неприятно было говорить об этом, даже с этими людьми, которых она сама выбрала и которым доверяла. — Согласна, Нед, — продолжала Елизавета, — отравительница наверняка не имела в виду обычный пожар. Однако мне кажется, что она может отравить какой-нибудь колодец рядом с Лидсом. Мег, не помнишь ли ты ядовитых трав, в названии которых есть слово «огонь» или «пожар»? Или что-нибудь связанное со святым Антонием?
— С огнем ничаво… ничего не припомню, по крайней мере, никаких трав, — сказала Мег и села прямо; в последнее время при разговоре с Елизаветой и Недом она всегда старалась держать спину ровно. — Что до святых, я знаю чертополох святого Бенедикта, траву святого Иоанна и траву святого Иосифа — последнюю еще называют душистым базиликом. — Перечисляя растения, Мег загибала пальцы, которые в последнее время были гораздо чище. — Есть еще что-то, связанное со святой Марией, но я не помню. Только все они неядовитые.
— Последний вопрос, и отправляемся по кроватям, — сказала Елизавета, но тут заметила, что Дженкс тоже хочет внести свою лепту. Теперь он, по крайней мере, обратил на нее внимание. — Да, Дженкс.
— Я думал, мы поедем в замок Лидс — после того, что вы рассказали, ваше высочество.
— Поедем, но не теперь. Нам нужно больше разузнать и составить план. Лидс расположен немного дальше Хивера, так что риск возрастает. Быть может, на этот раз они будут поджидать нас ночью, поэтому я сомневаюсь, стоит ли предпринимать такую вылазку. Кроме того, озеро — препятствие посерьезнее, чем обыкновенный ров.
Нед театрально закатил глаза, за что принцесса бросила на него испепеляющий взгляд, но в лице Дженкса ничего не изменилось.
— И еще, — добавила Елизавета, — нам понадобится более изысканное антре, чем примитивный поджог…
Ее голос затих, лоб прорезала складка, но в следующий миг она продолжила:
— Вот еще что. Главная отравительница явно пыталась убедить лорда Уолдгрейва, что непрошеных гостей в Хивер подослала я. Они могут попытаться установить за мной слежку. Хуже того, когда мы уезжали в Хивер, я заметила, что кто-то смотрит на нас из окна на лестничной площадке. И я уверена, что то была женщина. Мег и Кэт, кто-нибудь из вас наблюдал за нашим отъездом?
Обе угрюмо, почти настороженно покачали головами, как будто ждали от принцессы вспышки гнева.
— В таком случае это могла быть Бланш, леди Корниш или даже кто-то из служанок, — задумчиво произнесла Елизавета, глядя на расколотый воск монаршей печати королевы Англии Марии.
— Или Стервятница собственной персоной, Би Поуп, — озвучила Кэт самое неприятное предположение Елизаветы.
Принцесса подняла голову и по очереди встретилась взглядом с каждым, кто сидел за столом.
— Именно. Она постоянно следит за мной, но теперь мы должны с удвоенным вниманием следить за ней. Рискну высказать догадку, что Беатрис как-то связана с отравительницей. И еще она время от времени навещает сестру в кентском городке Мейдстон — или говорит, что навещает.
— А если замешана она, ее муж тоже может быть к этому причастен, — сказал Дженкс.
— Да, но…
В дверь спальни громко, отрывисто постучали. Голос Томаса Поупа заставил принцессу вскочить с кресла.
— Позовите леди Елизавету. К ней гонец. Он просит принять его даже в столь поздний час.
— Разбегайтесь, — шепнула принцесса, — прячьтесь.
— Иду, — отозвалась Кэт, давая остальным время закатиться под кровать или шмыгнуть за портьеры.
«Могут ли слова сэра Томаса оказаться уловкой?» — гадала Елизавета. Они чересчур расшумелись? Или же Поупы искали кого-то из ее людей и не находили две ночи подряд? У Елизаветы неистово билось сердце, ибо ночные донесения были редкими и пугающими. Или же подтвердились слухи и королеву одолел рак?
Кэт хватило благоразумия накинуть поверх платья халат и взъерошить волосы. Елизавета сделала то же самое и высунула голову из-за широкого плеча Кэт, когда та открыла дверь. Перед этим Кэт мягко выдвинула задвижку из петли, чтобы Поуп не догадался, что дверь была заперта. Елизавета прочно уперлась ногами в пол и задрала подбородок. Томас Поуп не войдет в комнату, даже несмотря на то, что дверь открыта.
— Мне послышалось, что внутри кто-то разговаривал, — начал сэр Томас, пытаясь заглянуть за их спины.
Он был в ночном халате, так что его, вполне возможно, подняли с постели. Но Елизавета мгновенно поняла, что ее сестра жива. Поуп говорил с ней в своей обычной бесцеремонной манере, а если бы королева умерла, он бы себе такого не позволил. «Если только, — с похолодевшим сердцем подумала Елизавета, — он не считает, что единокровная сестра Марии не доживет до коронации».
— Не могу уснуть, — сказала принцесса, прежде чем Кэт успела ему ответить. — Даже дышать не могу из-за распухшего носа, милорд, и Кэт развлекает меня рассказами о старых добрых временах. Так что это за послание?
— Хм-м. От юриста, который управляет вашими угодьями. Прямо из Стамфорда, от Уильяма Сесила.
У Елизаветы екнуло сердце, но она заставила себя говорить ровным тоном.
— Он в добром здравии?
— Нисколько не сомневаюсь в этом, миледи. Его человек приехал доложить, что завтра к полудню Уильям Сесил явится сюда собственной персоной, чтобы отчитаться, как обстоят дела с вашими землями — подытожить доходы от аренды или что-то в этом роде. Господин Сесил надеется, что вы найдете возможным его принять. Изгнаннику всегда приятно увидеться с товарищем по несчастью, не так ли? — осмелился добавить Поуп и расплылся в издевательской ухмылке, не коснувшейся глаз.
Елизавета ничего не сказала, но мысленно поставила еще одну черную отметку напротив имени сэра Томаса Поупа. В то же время новость о скорой встрече с Сесилом принесла ей такое облегчение и радость, что она даже успела улыбнуться Поупу, прежде чем Кэт захлопнула у него перед носом дверь и бесшумно заперла ее на задвижку.
