— Теперь наши корабли понадобятся ярлу. Вижу я, быстро молодой Олаф устал от набега.
А Хельги показалось, что на корабле Олафа он видел женскую фигуру, закутанную в плащ. И еще ему показалось, что она ему помахала. Но Хельги ничего никому не сказал, хотя и махнул в ответ.
На Готланде ярл Эйрик устроил совет, на который позвал и Гудбранда с Рагнаром и Кетилем. И начал он так: всего у них теперь было шесть кораблей, потому как корабли из Гётланда, которые дала сыну Сигрид, также ушли домой. И шести кораблей, конечно, было мало, чтобы затевать серьезный поход. Но в землях пруссов и на островах эстов ярл Эйрик скопил достаточно серебра, чтобы купить еще четыре корабля. И с Олафом конунгом свеев он послал серебро своему брату Свейну, так что вскоре они могли иметь уже десять кораблей, а десять кораблей в этих местах — уже серьезная сила.
Но, с другой стороны, у Олафа Трюггвасона был союз с конунгом Вальдемаром[39] из Гардарики, с конунгом Бурицлейвом из земли вендов и, по слухам, с ярлом Сигвальди из Йомсборга. Хотя о Сигвалди наверняка сказать было невозможно, уж больно изворотлив он был. И если у Вальдемара и Бурицлейва были только воины, то у йомсвикингов было не меньше тридцати кораблей и ненависть к ярлу Эйрику. Потому следовало подумать, как сделать так, чтобы опасность с Йомсборга им не грозила.
И Гудбранд сказал, что хорошо, что Олаф конунг свеев принимает их, но, видать, не готов он еще поддержать их людьми и кораблями, потому нужен им другой союз. И когда ярл спросил, какой союз он предлагает, то Гудбранд ответил, что ярлу пора жениться. На это ярл сказал, что не найти ему жену, равную себе по родовитости, в изгнании. На это Гудбранд ответил, что у конунга данов Свейна Вилобородого есть дочь, которая, хотя и рождена служанкой, но весьма пригожа, и вряд ли Свейн будет сильно чиниться, прежде чем выдаст ее за такого славного воина, как ярл Эйрик. И что конунг Свейн, видно, опечалился, когда Олаф Трюггвасон провозгласил себя полновластным конунгом над всей Норвегией. И что не пора ли ярлу Эйрику обратиться к своему конунгу за помощью и поддержкой?
И все согласились, что это дельный совет, ведь ярл Хакон получил право на Норвегию от Харальда Синезубого Датского. А Свейн был его сын, и стало быть, он по наследству владел бы Норвегией. Если бы, конечно, решился оспорить ее у сына Трюггви. И тогда ярл Эйрик решил той же осенью отправиться в Еллинге, где стоял двор конунга Свейна, и посвататься к дочери его, Гюде. И ярл сказал, что ради такого союза он будет готов жениться даже на тролле. А Гудбранд на это ответил, что Гюда, как он слышал, намного прекраснее тролля, однако нельзя забывать о том, что Свейн теперь является последователем Белого Христа. И платой за женитьбу может быть крещение. На это Эйрик ответил так:
— Меня и отца моего уже крестили когда-то люди Отты, старого конунга саксов. Вреда я себе от того не помню, зато помню я, как взбеленился мой отец. Он был так зол на Харальда Синезубого, отца Свейна, за то, что тот крестил его силой, что, как только войско данов и саксов осталось позади, он велел пристать к берегу и принести жертвы старым богам. А потом по дороге домой разграбил все датские земли, что лежали у нас по пути. Не сказал бы я сейчас, что это был мудрый поступок, потому как на следующий год нам пришлось биться с йомсвикингами, которых на нас наслал Харальд. И не вижу я худого в том, чтобы каждый верил в то, к чему у него лежит сердце. А если после крещения саксы пришлют нам парочку своих ученых священников, чтобы лучше следить за моим серебром и поместьями и врачевать раны, так буду я даже рад.
И они ждали кораблей из Сигтуны. Воины Эйрика разбрелись по округе и, пока у них было серебро, покупали себе пиво и еду, а когда деньги кончились, то разграбили несколько хуторов и даже один маленький городок, который отказался выставить им пиво.
В это же время к ним в стан приехал Ульф Готландец и позвал погостить у него в доме пару дней в плату за то гостеприимство, что оказали они ему на корабле. И с Ульфом отправились Хельги, Кетиль, Асгрим и Торгейр. И два дня пировали в доме у Ульфа, а на третий день к Ульфу приехали еще гости. И вышло, что гости эти были торговцами из Висбю[40]. И когда выпили они крепкого пива, то один из них, что звался Гудродом, сказал, что лучше он думал о людях ярла Эйрика, но теперь, когда его хутор разграбили, рад он тому, что слышал от норвежских торговцев на торге. На это Кетиль, который уже выпил не одну кружку пива, сказал, что, видно, совсем он пьян, раз не понимает, как могут норвежские торговцы возместить Гудроду потерю хутора.
На это Гудрод ответил, что торговцы, конечно, не тот народ, который может возместить ему потерю хутора. Но что они рассказали о том, что конунг Олаф Трюггвасон отправил весть конунгу Вальдемару в Гардарики, и теперь оттуда к нему идут корабли с воинами, что служили вместе с ним в дружине у Вальдемара, и что среди них много бывалых воинов. И Олаф обещал им заплатить золотом, если они нападут на ярла Эйрика. Кетиль встал, и Хельги уже готовился к драке, так как не помнил он, чтобы такие слова оставались без ответа. Однако Кетиль заплетающимся языком сказал, что негоже желать зла доблестному конунгу из-за одного разграбленного хутора, а потом сел, опустил голову на стол и заснул. Однако на следующее утро он был первым, кто проснулся еще засветло, и быстро разбудил остальных. Не мешкая, попрощались они с Ульфом и отправились к своим кораблям.
Там Кетиль переговорил с Гудбрандом, а тот с ярлом. И ярл приказал всем готовиться к отплытию на следующее утро. И им была удача, так как в тот же вечер из Сигтуны к ним пришли еще два корабля от Свейна, брата Хельги. И Свейн передавал, что скоро пришлет еще четыре, потому как и среди людей Олафа конунга свеев нашлось много таких, кому показалось, что ярл Эйрик — удачливый вождь. И только серебра на покупку кораблей было мало.
Они отплыли и повернули на юг, а затем на запад. Так они прошли землю данов и достигли земель вендов. Там они растянулись неводом на много полетов стрелы и пошли на восток. И вскоре увидели они четыре драккара, что шли на веслах, потому как ветер дул прямо с запада. И ярл Эйрик подал знак, и корабли, что шли в середине их невода, стали брать рифы на парусах, замедляя ход, так что вскоре они выстроились полумесяцем. И не прошло много времени, как окружили они драккары, идущие им навстречу.
Ярл Эйрик крикнул, чтобы те назвали себя, и викинги с кораблей ответили, что они были на службе у конунга Вальдемара, а сейчас возвращаются домой. И ярл спросил их, где их дом, а с кораблей ответили, что дом у каждого из них в разных местах, но сейчас плывут они в Викен к конунгу Олафу и что он обещал им немало серебра, коли найдут они Эйрика сына Хакона и привезут Олафу его голову. Затем они спросили Эйрика, кто он такой и не желает ли он к ним присоединиться со всеми своими кораблями. На это ярл ответил, что им повезло и что они нашли того, кого искали, потому как Эйрик сын Хакона — это он и есть. И теперь могут они стать богачами.
Потом он подал знак, и они сблизились с кораблями из Гардарики и взошли к ним на борт. Схватка была яростной, но короткой, потому как викинги из Гардарики не ожидали увидеть врага с таким количеством кораблей и не думали, что кто-то осмелится бросить им вызов. Многих из них убили, а остальных покидали за борт. И ярл взял корабли и все серебро, что на них было.
Во время боя Кетиль первым перелез через борт вражьего корабля и так быстро махал топором, что вскоре у кормила не осталось вражеских воинов. И Гудбранд сказал ему:
— Видать, сын мой, пришло тебе время иметь свой корабль, раз ты так резво запрыгнул на палубу чужого.
И ярл Эйрик согласился, что такому славному воину уже пора иметь свой корабль и свою команду. И вместе с Кетилем на новый корабль перешли Хельги, Асгрим Сакс, Торгейр из Сконе, Калле Лучник и Тощий Карр. Самого Кетиля среди людей ярла Эйрика уже знали, и было немало тех, кто готов был идти в его команду. Кормщика Кетиль отбирал очень строго, и только один из многих ему подошел. Звали его Тосте, и был он из Рогаланда. Было ему уже немало лет, и волосы его были седыми. Был он худым, но жилистым и роста небольшого.
Пришла осень, и ярл Эйрик взял четыре корабля и отправился на запад в Еллинге. И в числе тех четырех кораблей был и корабль Кетиля, «Чайка», как Кетиль назвал его. Послом вперед себя ярл послал Гудбранда Белого, и тому удалось быстро столковаться обо всем с конунгом Свейном. Так что когда они подошли к пристани в Еллинге, их уже ждали. Свадебный пир длился три дня, и много свиней было съедено, а пива выпито. Ярлу очень понравилась его невеста Гюда, а та не могла наглядеться на такого прославленного воина. И видно было, что от этой свадьбы будет прок.
Ярла Эйрика перед свадьбой крестили, а с ним вместе многих его людей. И всем очень понравилось, как бритоголовые монахи при этом пели, но многие фыркали, когда на них лили воду. Гудбранду и тем его людям, кого уже крестил конунг Олаф, в этот раз креститься не пришлось, и всей заботы было только отогнать от себя священников, что пытались рассказывать им о королевстве Белого Христа и требовать, чтобы они каждый седьмой день ходили в церковь. На это Асгрим Сакс сказал, что ради ложки франкского вина он не станет долго слушать их поучения. А если Белый Христос хочет, чтобы люди приходили в его дом, то, как добрый хозяин, может выставить и пива.
