– Что Антипатр? – был первый вопрос Птолемея.
– Отрезан от Македонии, не может вырваться из Азии и подойти к берегам Геллеспонта. Ждет твоей помощи, – ответ Филокла был по-военному кратким и четким.
– А Антигон?
– Его флот окружен, не может вырваться из пролива… Пердикка намерен разгромить тебя, затем Антигона. Он уверен, что Антигон бежал к Антипатру по согласованию с тобой. Вы теперь его злейшие враги.
Птолемей подал Филоклу знак pyкой садиться, обвел всех присутствующих долгим испытующим взглядом.
– От нас сейчас зависит многое. Пердикка должен быть повержен. Я отомщу ему за Кратера и спасу всех наших союзников. Пердикка уже совершил крупную ошибку, решив начать свою бессмысленную войну с Египта.
Настроение у военачальников начало улучшаться. Все верили в Птолемея, считая его одним из самых выдающихся полководцев.
– Справедливость должна восторжествовать, – продолжал Птолемей. – Пердикка должен поплатиться за всё зло, которое он причиняет делу Александра. Евстрат, что известно о настроении воинов в царской армии?
– После гибели Кратера многие перестали доверять Пердикке. Полемона же в войсках просто ненавидят. Думаю, что при первом удобном случае твои бывшие воины, а их в войске Пердикки большинство, с радостью снова перейдут на твою сторону, Птолемей, и будут сражаться вместе с нами против Пердикки.
– Это надо иметь в виду, но не более. Рассчитывать необходимо только на свои силы.
Птолемей замолчал, немного подумал и успокоил военачальников:
– Излишняя самоуверенность и поспешность погубят Пердикку. Он сосредоточил флот и армию в дельте Нила. Великая река придет нам на помощь. Здесь, в дельте Нила, Пердикка найдет свою погибель.
Всю зиму Птолемей, не щадя себя, помимо забот по строительству своего детища Александрии, готовил армию к отражению натиска врага, в нападении которого не сомневался. Учебные тренировки проходили ежедневно. Птолемей и Филокл добивались, чтобы фаланги по одному слову команды могли моментально развернуться, сомкнуться, перейти в походный строй и снова построиться и приготовиться к атаке или обороне. С огромным терпением и настойчивостью Птолемей добивался четкости в движениях, точности, быстроты. Он требовал, чтобы этот живой военный механизм действовал безошибочно.
И военачальники, и простые воины к весне с нетерпением ждали первых звуков походных труб.
Флот регента приближался к дельте Нила, когда армия Пердикки подошла к границам Египта и стала лагерем недалеко от Пелузия.
Чтобы облегчить переправу, Пердикка приказал расчистить засыпанный песком канал, отводящий воду от Нила.
Едва канал был расчищен, воды реки ринулись в него с такой силой, что насыпанные о неимоверным трудом сотнями воинов плотины были смыты и обрушились. Воины с ужасом наблюдали, что вода наступает и многие их товарищи захлебываются в воде и тонут.
Поднялась страшная суматоха.
– Что творится с этой непонятной рекой? – кричали перепуганные люди.
– Река взбесилась.
– В воде полно ядовитых змей!..
– Боги проклинают нас за гибель наших товарищей!..
Во время этой невероятной паники часть знатных военачальников под покровом ночи покинула лагерь Пердикки и поспешила к Птолемею.
Таково было начало египетской войны.
Переход на сторону Птолемея военачальников заставил Пердикку задуматься. Если он не перейдет Нил, повернет назад уже у самой цели, Птолемею достанется слишком легкая победа. Он сам поговорит с воинами, воодушевит их.
Утром Пердикка решил обойти лагерь. Пердикка был раздражен. Он сам, своей рукой, немедленно наказал бы всех, кто ропщет, – и он их накажет. Всему свое время.
Пердикка вышел из своего шатра в сопровождении Пифона и Палемона.
Слова Пифона раздражали его.
– Воины негодуют, Пердикка. Необходимо их успокоить, иначе они могут перейти на сторону Птолемея.
– Знаю, все знаю. Время трудное. Эта река, пришедшая в бешенство… Будь она проклята… – резко оборвал он Пифона.
Но Пифон решил высказаться до конца:
– Ты должен знать, Пердикка, что дело не только в реке и змеях. Многие просто не хотят убивать своих недавних товарищей, с которыми прожит бок о бок не один год и одержаны под командованием Александра и Птолемея славные победы.
Пердикка хранил угрюмое молчание. Он прекрасно знал правду, знал, что в войске всё громче голоса недовольных, что в войске здесь, на берегах Нила, начался разлад.
– Что говорят воины? – прервал молчание Полемон, обратившись к Пифону.
– Они говорят: «Зачем мы идем убивать своих, ведь в армии Птолемея много македонян. Ради чего мы терпим все эти мучения?»
– Полемон обратился к Пердикке:
– Пообещай им награды и богатое вознаграждение. На этот раз придется заплатить щедро.
Крепкий телом Пердикка шагал мимо палаток с достоинством, У некоторых палаток задерживался, убеждал воинов мужественно биться за сохранение единого государства против тех, кто решил развалить его на сатрапии во имя своей выгоды. Он убеждал каждого воина, как дорожит их жизнью и их благополучием, обещая щедро одарить после победы. Ведь Египет баснословно богатая провинция.
Совсем юному воину, для которого эта битва будет первой, Пердикка сказал, отечески обняв его при всех товарищах:
– Если воин предан своему делу и своему полководцу, победа в сражении обеспечена. Это главный закон военного искусства.
Вернувшись в свой шатер, где его ожидали военачальники, Пердикка многих одарил ценными подарками.
Воодушевленное регентом царское войско шло всю ночь и ранним утром стало лагерем на берегу Нила против крепости, в которой сосредоточил военные силы Птолемей.
С наступлением дня, когда войска отдохнули, Пердикка отдал приказ приступить к переправе. Впереди двинулись слоны, за ними гипасписты, воины, несшие штурмовые лестницы, отряженные для штурма крепости войска, и, наконец, лучшие отряды конницы, которые должны были отбросить неприятеля в случае, если он подступит с тыла во время штурма.
Пердикка был уверен, что переправившись на противоположный берег, он без труда разобьет египетские войска со своими превосходящими по численности силами.
Когда уже половина войска переправилось через Нил и слоны подступили к крепости, раздались звуки труб и боевые клики неприятельского войска.
Первыми пошли на штурм гипасписты после того, как слоны повалили полисады. К стенам спешно были приставлены штурмовые лестницы.
Начался штурм крепости.
Египетские войска защищали стены крепости с величайшей храбростью.
Птолемей, окруженный воинами, стоял на валу с сариссой в руке и во время битвы был все время впереди. Он сверху попал копьем в глаз переднему слону, пронзил сидевшего на спине погонщика и сталкивал, ранил и убивал многих поднимавшихся по лестницам воинов. Его гетайры и военачальники соревновались с ним в храбрости и ловкости.
У второго слона тоже был сброшен со спины погонщик.
Шедшие на штурм гипасписты были отбиты.
Пердикка отправлял на штурм один за другим новые отряды, желая во что бы то ни стало срочно овладеть крепостью.
Воины Птолемея отражали нападение с необыкновенным мужеством.
Птолемей ободрял своих воинов словом и воодушевлял личным примером.
На стороне Пердикки были все преимущества численного превосходства, на стороне Птолемея – беззаветная преданность каждого воина.
Сражение продолжалось весь день. С обеих сторон было множество раненых и убитых.
Наступил вечер, но еще ничего не было решено.
Пердикка подал знак к прекращению атаки и возвращению в лагерь.
Среди ночи после непродолжительного отдыха царское войско снова выступило, поднялось вверх по течению и расположилось в ожидании утра на одном из многочисленных островов, которые образует Нил. Остров был достаточно велик и свободно вместил огромное войско. Отсюда, как предполагал Пердикка, из-за мелководья переправа будет легкой и быстрой.
Едва ранним утром воины начали переправу, вода стала подниматься и вскоре дошла воинам до подбородка.
Чтобы ослабить напор воды, Пердикка приказал загнать в воду выше по течению слонов и срочно начать переправу всадников, чтобы помочь перебраться на вражеский берег тем, кто мог оказаться под водой.
Переправляющиеся через Нил войска еще находились в реке, когда воины заметили, что вода стремительно поднимается, что тяжеловооруженные воины, слоны и всадники погружаются в воды реки всё глубже и глубже.
Панический ужас охватил воинов.
– Скоро мы все утонем, – кричали одни.
– Вода пребывает! – вопили другие.
– Боги послали непогоду в верховьях реки, – твердили военачальники.
– Боги карают нас за убийство своих товарищей! – не сомневались многие македоняне.
Вскоре Полемон догадался о причине подъема воды, но сделать уже что-либо было поздно.
