– Пвреправляющиеся на другой берег просто расшевелили дно реки и оно углубляется, – высказал свое мнение регенту Полемон.
– Переправу вброд продолжать невозможно. Что делать? – Пердикка был в явном замешательстве. Самообладание покинуло его.
– Да, положение крайне тяжелое, – ответил Полемон. – Те, кто успел переправиться, уже не смогут вернуться. Они уже отрезаны и отданы на растерзание неприятелю.
– Я это знаю и без тебя – в гневе резко оборвал его Пердикка. – Немедленно отдай приказ, чтобы все возвращались обратно!..
– Но это же опасно! Тысячи воинов погибнет, – возразил стоящий рядом с регентом Пифон, не в силах скрыть своего возмущения.
– Я не повторяю своих приказов дважды, – тон Пердикки был угрожающим. – Выполняй приказ, или я зарублю тебя на месте!..
Но Пифон с места не двинулся.
Приказ отдал верный регенту Полемон.
Счастлив был тот, кто умел хорошо плавать и имел достаточно сил, чтобы переплыть через широкую реку в свой лагерь. Те, кому удалось спастись, утомленные и озлобленные прибыли на берег без оружия.
Многие утонули.
Несколько человек были растерзаны крокодилами.
Десятки воинов погибли от укусов змей.
Сотни, гонимые течением всё дальше и дальше, спустились ниже острова и были выброшены взбунтовавшейся рекой около неприятельского берега.
Пердикка не мог оторвать взгляда от противоположного берега, где воины Птолемея спасали из воды уносимых течением воинов регента.
В лагере регента господствовала печальная тишина. Каждый искал своего товарища, своего командира, и чаще всего не находил их уже среди живых.
Царское войско не досчиталось около двух тысяч испытанных в боях воинов, в том числе многих прославленных военачальников.
Это были мрачные, тяжелые дни даже для закаленного македонского войска. Терпеливое, выносливое войско, привыкшее к тяготам суровых походов, открыто заявляло, что лучше перейти на сторону благородного Птолемея, пока не поздно.
На неприятельский берег удалось переправиться более тысяче воинам. Многие были без оружия, потеряв его в реке. Некоторых удалось спасти воинам Птолемея. Те, у кого было оружие, были готовы к сражению, уверенные, что всё равно впереди их ждет смерть. Они знали, что пощады им не будет.
Вдруг они увидели среди знатных македонян и египтян Птолемея.
Птолемей подошел к измотанным переправой воинам, внимательно оглядел первые ряды, – знакомых лиц не нашел. Полководец задумался, глядя на отважных людей, у которых не было никакого выхода, кроме смерти. Перед ним стояли македоняне, в таких же одеждах, как его воины, с таким же оружием в руках. И говорили они на том же языке, на котором говорил он сам.
– Что вы собираетесь делать теперь? – громким голосом спросил Птолемей, чтобы слышали все.
– Сражаться до конца, как учил Александр Великий, – ответил нестройный хор голосов.
– Больше всего я ценю в людях мужество, как и Александр, – спокойно сказал Птолемей. – Но Пердикка не ценил вас, заставляя биться со своими. Вы уверены, что он щедро заплатит вам за вашу верность?..
– Мы знаем, что нам суждено умереть здесь от руки своих же македонян. Но умрем мы, не посрамив чести оружия, как подобает воинам из Македонии.
Лицо Птолемея озарила широкая, добрая улыбка. Он тихо сказал Филоклу:
– Я хотел бы иметь этих отважных воинов в своем войске.
Филокл согласно кивнул.
– Бесстрашные воины нам пригодятся!..
Птолемей обратился к воинам, которые были уверены, что обречены на смерть.
– Я предлагаю вам мир и службу в моем войске.
Над берегом древнего могучего Нила взлетел крик торжества – смерти не будет!..
Воины немедленно перешли на сторону Птолемея.
– Подарив им жизнь, ты получил отряд отважных воинов, Птолемей, которые будут преданы тебе до конца! – одобрил Птолемея верный Филокл.
Наступила ночь.
В лагере регента из палаток доносились жалобы и проклятия.
– Столько храбрых воинов погибли бесцельно…
– Навсегда потеряна воинская честь!..
– Все беды из-за недальновидности Пердикки…
– Нет, из-за его эгоизма и властолюбия…
– Быть отданными на растерзание крокодилам – такую смерть приготовили нам здесь наши военачальники!..
Глубокой ночью военачальники вошли в шатер регента и стали обвинять его в том, что воины возмущены, могут взбунтоваться. Неприятель совсем близко.
Вскоре к шатру подошли воины из македонских фаланг с Пифоном во главе. Пифон вошел в шатер и от имени воинов объявил, что воины не желают разделять с регентом ответственность за дальнейшие события и отказываются повиноваться ему.
Пердикка выхватил меч, чтобы прикончить изменника на месте.
Но несколько воинов загородили щитами своего военачальника, дав ему возможность срочно удалиться.
Ранним утром в шатер регента ворвались несколько воинов и бросились на только что проснувшегося Пердикку. Крики о помощи были напрасны, – стража заранее покинула свои посты. Воины наносили удары, соревнуясь друг с другом.
– Никакой пощады!..
– Убрать с глаз долой, пока не натворил худшего!..
– Он погубил моих братьев. Дай мне убить его!..
– Бей сильнее!..
Пердикка пробовал сопротивляться, но несколько ран оказались смертельными.
– Зевс и все боги Олимпа прокляли меня! – прохрипел Пердикка.
Вскоре он пал мертвым наземь. Подходил к концу третий год его бесславного регентства. Внезапно свалившееся на его плечи бремя власти увлекло Пердикку к несправедливым поступкам, коварству и деспотическим мерам против своих же недавних соратников.
В это же утро Филокл доложил Птолемею о случившемся. Птолемей вскоре вскочил на коня и в сопровождении телохранителей помчался в лагерь.
В лагере со всех сторон Птолемея приветствовали крики ликования.
– Победа! Победа!
– Пердикка наконец-то повержен!..
– Да здравствует наш доблестный полководец!..
– Поздравляем с победой!..
Военачальники быстро построили воинов.
Птолемей был счастлив. Он обратился к македонянам с речью.
– Воины! Поздравляю вас с победой. Первой победой на земле Египта! Только необходимость вынудила нас биться против своих старых товарищей. Я более всех скорблю о гибели стольких храбрых воинов. Вина за это падает на Пердикку. Он не был достаточно велик для того, чтобы господствовать над миром после Александра. Последний шаг, которым он надеялся достигнуть своей цели, был для него роковым. Пердикка понес заслуженное наказание. Отныне всякой вражде положен конец.
Слова Птолемея были встречены громкими криками одобрения.
Затем собрание войска потребовало немедленной казни ближайших сподвижников Пердикки и в первую очередь Эвмена, виновного в гибели Кратера. Они все по решению собрания были приговорены к казни.
Птолемей победил. Теперь в его руках находилась вся власть, которой злоупотреблял Пердикка.
Воины обратились к своему любимому полководцу с волновавшим их сейчас вопросом.
– Кто теперь будет управлять государством от имени царей?
– Регентом должен быть Птолемей! И только Птолемей! – раздались со всех сторон дружные голоса.
Но Птолемей был слишком осторожен и благоразумен. Его трудно было ослепить заманчивыми сторонами такого предложения. Птолемей, ставший в настоящую минуту неограниченным повелителем, предпочитал пользоваться властью умно, умеренно и осторожно. Но, главное, на благо людей!.. Он был убежден, что новое время, наступившее после царствования Александра, требует новых правил правления, что только в отдельных сатрапиях возможно построить процветающие самостоятельные государства. И он выбрал Египет!.. С его взглядами полностью согласились и Селевк, и Лисимах… Регентом вполне может быть избран Антигон… Или лучше Антипатр… Им это гораздо ближе. Антипатр мудрее и опытнее Антигона, как правитель. Выбор Птолемея остановился на Антипатре.
– Воины, спасибо за доверие, – вновь обратился Птолемей к воинскому собранию. – Я предпочитаю оставаться в Египте вместе с бессмертным Александром, который обрел здесь вечный покой.
– Птолемей, только ты достоин управлять миром после Александра, – настаивали воины.
– Замыслы Александра я хочу воплотить в жизнь в древнем Египте. Сделать эту страну процветающей. Культурным центром государства Александра. А регентом я предлагаю избрать Антипатра. Антипатр – мудрый и дальновидный политик, много сделавший для сохранения мира и покоя в Македонии, сохранивший нашу замечательную страну в неприкосновенности, пока все мы были в длительном походе.
Наступила тишина. Воины обдумывали предложение полководца, которому полностью доверяли.
Внезапно тишину нарушил звонкий девичий голос.
– Мой муж царь Филипп Третий и я, царица Эвридика, против избрания Антипатра регентом.
Все обернулись. Вдоль рядов воинов шла в военных доспехах и при оружии юная женщина.
