– Ты имеешь на это все права, – одобрительно кивнул Селевк. – Ведь никто из сатрапов Азии не пришел к тебе на помощь в борьбе с Пердиккой. Тебя наверняка поддержит Антигон, которого Лаомедонт ненавидит, Антигон давно мечтает расправиться с ним.
– Кстати, как дела у Антигона, – поинтересовался Птолемей.
– Продолжает преследовать Эвмена и борется с Кассандром.
– Кассандром? – удивился Птолемей. – Ты имеешь в виду сына Антипатра?
– Кого же еще? Не люблю Кассандра. Он груб и самонадеян.
– Где Кассандр, там всегда конфликты. Старик Антипатр не раз приказывал сыну прекратить свои нападки на поддерживающего в войсках военную дисциплину Антигона.
– Антигон пока действует в интересах Антипатра, которому он многим обязан. Антипатр заверил его, что покидает Азию без всяких опасений, так как полностью доверяет ему.
– А что с Арридеем и его женой Эвридикой?
– Антипатр привез их с собой в Македонию, чтобы удалить от постоянных тревог войны и опасностей.
– Олимпиаде это, наверняка, не понравилось.
Увлеченные беседой, друзья забыли о присутствующих в зале. Радостные возгласы заставили их обратить внимание на представление. Одни за другими выступали танцовщицы, гимнасты и фокусники. Гости бросали артистам венки из цветов и золотые украшения.
Пиршество длилось до поздней ночи, прерываясь возгласами приветствия в честь Птолемея, Селевка и его семьи.
– Кстати, Селевк, что ты скажешь об Звридике, дочери Антипатра.
– Он предложил тебе ее руку? – догадался Селевк.
– Почему ты догадался?
– Филу, вдову Кратера, он выдает замуж за юного Деметрия, сына Антигона, Никею – за Лисимаха. Но ты – теперь самая выгодная партия. Своим регентством Антипатр обязан тебе. Он торопится. Скоро ему исполнится восемьдесят. Поезжай в Пеллу и решай всё сам. В сердечных делах трудно советовать. А лучше всего посоветуйся со своей матерью. Арсиноя очень ждет тебя. Я навестил её, когда был в Македонии.
– Благодарю. Как она?
– Очень скучает по тебе. Боится, что больше не увидит.
Птолемею стало грустно. За всеми битвами и заботами он, как и Александр, долгие годы не видел мать. Он почувствовал угрызения совести.
– В ближайшее время поеду в Пеллу. Потом решу вопрос с Сирией и Кипром… А на днях отправимся на охоту. Охота в Египте особенная. Тебе понравится.
На безлунном небе сверкали яркие звезды. Между колоннами, увешанными гирляндами из свежих лотосов, медленно танцевали девушки в длинных прозрачных одеяниях. Черные волосы, заплетенные в многочисленные тонкие косички, развевались по плечам танцовщиц, широкие браслеты из разноцветных стеклянных бусинок охватывали запястья. В стороне юные египтянки играли на различных музыкальных инструментах: флейтах, многострунных арфах, лютне. Такт отбивали ударные инструменты: небольшие барабаны и тамбурины. Танцующие девушки тоже отбивали такт – хлопаньем в ладоши и пощелкиванием пальцами.
Танцы окончились. Танцовщицы уступили место молодому певцу. Низкий бархатный голос разлился по залу.
«Проведи день весело. Возложи цветы лотоса на голову своей прекрасной возлюбленной. Пусть музыка и пение войдут в твой дом и наполнят его радостью», – пел певец.
На следующий день в честь высокого гостя Птолемей приказал тщательно подготовиться к охоте, снарядить несколько лодок с музыкантами и танцовщицами. Одну из лодок нагрузить всякими яствами, цветами и винами.
Селевка он разыскал в одном из залов дворца, внимательно рассматривающего собрание старинного египетского оружия. В руках он держал незамысловатый египетский лук.
Заслышав шаги, Селевк обернулся.
– Интересное собрание старинного оружия!.. Мне очень понравились эти луки из старинных пород дерева.
– Ты выбрал не самый лучший. Обрати внимание вот на этот.
Птолемей снял со стены составной лук из нескольких перемежающихся слоев твердого пружинящего дерева и рога, оклеенных вместе и окрашенных хной, и протянул его Селевку.
– Египтяне, пожалуй, лучше лучники в мире, – пояснил Птолемей. – Они упражняются в стрельбе из лука, начиная с детства.
Чтобы усилить мощь лука, в центре он был чуть вогнут в противоположном стрельбе направлении. Обладая завидной силой, Селевк с трудом попытался натянуть тетиву.
– Да, для стрельбы из такого лука требуется недюжинная сила!..
– Фараон Аменхотеп Третий мог пробить стрелой из такого лука металлическую пластину толщиной в ладонь, – поведал Птолемей.
– Думаю, это маловероятно. Интересно попробовать.
– Гораздо интереснее попробовать свою силу и ловкость на охоте. Обязательно возьмем с собой луки. Требуется немалое мужество, чтобы поразить льва при помощи лука, – даже стоя на колеснице, как всегда охотились фараоны.
– Ты предлагаешь мне охоту на львов? – радостно, почти по-мальчишески, воскликнул Селевк.
– Не на уток же!.. Хотя, плывя по Нилу, постреляем из лука и уток. Своему лучшему другу я могу предложить только настоящую царскую охоту, – улыбнулся Птолемей. – Пойдем, я тебе кое-что покажу.
Они прошли в один из залов, где на стене на цветных рельефах были изображены сцены древних охот.
– Египетские художники в точности повторили в моем дворце эти старинные рельефы, – с гордостью рассказывал Птолемей. – Это сам Рамсес Третий охотится на львов.
На рельефе фараон в боевом облачении словно собрался на войну. Он мчится на боевой колеснице. Под копытами коней смертельно пораженный лев пытается когтями вытащить стрелу. Другой лев, раненый двумя стрелами и дротиком, оскалившись, уползает в камыш. Третий выскакивает из зарослей позади колесницы, но фараон уже обернулся, натянул тетиву лука, и этот хищник тоже явно не уйдет от смертельного удара.
– Ну что ж, докажем львам, что в ловкости и силе сподвижники Александра не уступают фараонам, – предложил Селевк.
Птолемей лукаво улыбнулся.
– Обрати внимание на эту надпись.
– Я еще не научился читать египетские закорючки.
– Честно говоря, я тоже. Но мне их прочли. Здесь фараон Тутмос Третий хвастается тем, что убил семь львов за один миг, а стадо из двенадцати диких быков за один час.
Селевк громко расхохотался.
– Ну что ж, попробуем и мы!.. Чем мы с тобой, Птолемей, хуже фараонов?..
– Но это еще не всё.
Птолемей снял с полки каменного жука-скарабея.
– На этом скарабее начертаны следующие слова: «Число львов, которых фараон Аменхотеп Третий сразил собственными стрелами, с первого года до десятого – лютых львов – сто два.»
– Ну и хвастуны твои фараоны. Может быть, нам и охотиться уже будет не на кого? Они за время своего правления поубивали всех львов.
– Не волнуйся. Наши львы ждут нас. Завтра до рассвета отправляемся в путь.
Селевк, обрадованный услышанным, крепко обнял Птолемея.
– С нами Зевс и победа!..
Набирал силу один из самых красивых месяцев года боэдромион. Воды Нила начали заметно убывать. Кое-где на возделанных полях еще оставались большие лужи. Земля быстро одевалась в изумрудную зелень, среди которой расцветали фиалки. Их нежный запах смешивался с терпким запахом болот.
Значительная часть дельты Нила была заболоченной. Эти болота покрывали ковры водяных лилий, а по берегам стояли заросли тростника и папируса.
Ранним утром Птолемей с Селевком в сопровождении многочисленной свиты были доставлены в носилках к берегу Нила, где их уже дожидалась ладья, с возвышающимся над ней шатром, и многочисленные лодки.
По знаку Птолемея гребцы дружно подняли весла, и ладья отчалила от берегов Нила и поплыла вверх по течению реки.
Справа и слева от ладьи скользили лодки с охотниками и рабами, а сзади плыли небольшие ладьи сопровождающей Птолемея свиты.
Небо уже совсем просветлело, и наконец сияющий диск солнца поднялся из-за линии горизонта.
Птолемей и Селевк удобно расположились в тени яркого навеса, обвеваемые опахалами услужливых рабов.
Тучи гусей, уток, аистов, ибисов, встревоженные шумом, взлетели ввысь и, описав большой круг, улетели подальше.
– Здесь истинный рай для охотников, – воскликнул Селевк.
– Настоящие чудеса ждут тебя впереди, – пообещал Птолемей.
– Охотники обогнали ладью и умчались вперед для поисков львов на легких быстроходных серповидных лодках из папируса.
Многочисленные стаи рыб скользили между стеблями тростника. Чем обширнее становились вокруг болота, тем гуще были заросли папируса.
Папирус иногда рос так густо, что сквозь него не проникали лучи солнца, и был таким высоким, что птицы, гнездившиеся в его зонтиках, чувствовали себя в безопасности, проявляя настоящие чудеса воздушной акробатики.
Птолемей с увлечением рассказывал Селевку о чудесах великой реки.
– Ежегодные летние наводнения наступают всегда с удивительной точностью, в одно и то же время. Половодье Нила – необыкновенное явление, которое изумляет тех, кто его видит, и которое кажется чудом тем, кто об этом слышит. В самом деле, Селевк, в то время как другие реки уменьшаются к летнему солнцестоянию и иссякают всё больше и больше, начиная с этого времени, один Нил всё увеличивается, и его воды растут день ото дня вплоть до того, пока наводнят, наконец, почти весь Египет.
