Миновав ворота, мальчики подошли к одному из невысоких домов. Собака, виляя хвостом, бежала за ними. Перед грубо сколоченной дверью одной из землянок дети остановились.
– Эй, Деян, выходи! Хватит спать! – закричал Идарий.
– Кто шумит! – басом отозвалось из жилища.
«Как это он разговаривает таким голосом, как взрослый?» – задумался Амвросий.
Под ногами топтались куры. Разыскивали корм. Невдалеке с опаской поглядывая на ребят, расхаживал гордый петух. Пес равнодушно лежал в пыли.
– Свои! Не узнал, что ли?
– Иду, – снова отозвался бас, вслед за которым показался крепкий парнишка лет тринадцати.
Дверь заскрипела закрываясь.
– Опять спишь? – спросил Идарий.
– Сплю, – пробасил паренек.
Он был светловолосым, в льняной рубахе и широких штанах. На ногах у него были плетенные из лозы башмаки – лапти. Лицо мальчика светилось веснушками. Нос выпирал горбинкой, а рот казался до округлости толстогубым как мало у кого из склавин.
– Я Амвросий! Привет тебе, Деян! – гордо приветствовал нового знакомого маленький римлянин, как учил его Валент.
– Это хорошо. Мне Идарий про тебя рассказывал. Говорил: ты римлянин. И тебе привет! Пускай тебя боги защищают.
– Привет! Привет! – передразнил мальчиков сын кузнеца. – Ты пойдешь с нами смотреть пещеру?
– А ты птицу бить будешь, а то я не попаду… Тогда пойду.
– Буду и вас научу! – важно произнес Идарий, хлопнув рукой по висевшему на поясе колчану. – Пошли!
У тропинки ведущей к лесу мальчики повстречали худенькую белокурую девочку, гнавшую стаю гусей. Позади ребят тянулись поля и луга, заросшие высокой травой. Еще дальше за плечами осталась река, дальше которой возвышалось городище Магуры.
– Куда это ты, Деян? – спросила она, низко опустив тонкие бровки на светло-голубые глаза. Сверкнула сердитыми искорками.
– Гони своих гусей, Дельфина. По делу я.
– Нет у тебя дела. Тебе отец приказал мешки чинить, а ты куда?
– По делу, – ответил мальчик, надувая и без того толстые губы. – Не видела ты меня. Ясно!?
– Как не видела? – не обращая внимания на окружающих, возмутилась малышка. Щечки ее зарумянились, а изящные губки сложились бантиком от недовольства.
– Скажи, за лозой ушел. Черемуху хорошую искать буду. Для корзин, а мешки я завтра дочиню.
– Скажу! – неодобрительно произнесла девочка. Мотнула пышными косами и погнала крикливых птиц дальше.
Чистый ручей помог детям напиться прохладной воды. Пользуясь остановкой, Идарий объяснил друзьям, как нужно целиться, чтобы попасть, и как чувствовать ветер.
На сырой траве не хотелось сидеть. Ребята стояли, всматриваясь в черную глубину леса. Они не боялись его. Лес был для них родным, близким существом, таившим не только опасности, но и открытия, радости, а с ними опыт настоящих мужчин.
– Сестра она тебе? – полюбопытствовал Амвросий, неловко сбрасывая с рукава зеленого клопа.
– Сестра, – подтвердил Деян. – У меня их три! Две белобрысых, одна русая, как я.
– Красивая! – выдал свои впечатления собеседник.
– Смотри не влюбись, римлянин. Вредина она. Уж я то знаю.
Мальчик покраснел, но ничего не ответил. Дерзкий взгляд и смелые жесты девочки не выходили у него из головы. Голубые глаза ее казались отражением чистого неба. Амвросию почему-то захотелось снова увидеть Дельфину. «Может, я и правда влюбился?» – подумал он.
– Дальше пойдем?
– Пойдем, – басом подержал Деян. Отмахнулся от назойливых насекомых.
Лиственные деревья быстро кончились. Начался подъем. Зелени на земле становилось меньше. Исчезли папоротники и низкие травы. Ребята вошли в хвойный лес. Захрустели еловые ветки под ногами мальчишек.
– Охотиться будем дальше. Сейчас самое время глухарей бить. Главное не спугнуть. Ясно?
– Ясно, – подтвердили спутники.
– Точно брачный сезон не прошел? – спросил Деян.
– Я глухаря и с сотни шагов поразить могу! Все повадки знаю, – похвастался Идарий. – Сейчас самое время для охоты.
– Это мы увидим, – тихонько усмехнулся Деян. Подмигнул Амвросию, легонько толкая его локтем. – Поглядим, чего слова то стоят.
– Отец говорит, что глухарей нужно бить не сразу, как они голосить начинают, а попозже. Пускай после зимы немного откормятся.
Высокие хвойные деревья косматыми ветками прятали от человеческих глаз свет. Изредка попадались белые и нежно-голубые цветы, свежая и прошлогодняя трава. На желтой игольчатой земле чернели старые шишки.
– Погодите! – скомандовал Идарий. Жестом остановил друзей, шагавших позади. – Вон туда сперва надо.
– Чего? Куда завел то? – не сообразил Деян. – Серну что ли увидал? Так это крупновато будет…
– Тише! К Лешему, говорю. Стрелы благословить, – объяснил юный охотник. – Вон туда, за тот камень, а потом прямо и выйдем к святилищу.
Ребята пошли за ним. Через некоторое время они вышли к обнесенному невысокой изгородью святилищу Лешего. Рядом с высоким идолом, вытесанным из толстого дерева, стояло несколько фигур поменьше. Услышав шаги, на встречу детям вышел седой волхв.[80]
– Здравствуй, мудрый отец! – поприветствовал жреца Идарий.
– Многие годы доноси до нас голос богов! – взволнованно сказали Амвросий и Деян. Маленький римлянин все старался делать как полагалось.
– Да защитит вас Леший, дарующий нам мясо, ягоды и грибы, мудрый и строгий, – ответил старик. – Ты собрался на охоту, Идарий? Вы все?
– Да, мы хотим подстрелить глухаря, а если повезет то и пару.
– Идем. Попросим помощи лесного духа.
Вместе с волхвом дети подошли к грозному идолу, из которого торчали молодые ветви. Убирать их до осени было нельзя.
– Хозяин леса, хранитель загадок и мудростей вечных перемен, будь добр к тем, кто пришел к тебе с почтением в сердце. Не будь переменчив к нам в своей милости, как ты переменчив во внешности. Будь великаном, чтобы защитить нас и меньше куста, чтобы помочь нам найти дорогу. Мы же расчешем твои длинные волосы пшеничным гребнем. Открой в милости свои зеленые глаза, могучий дух!
С ужасом и почтением смотрели дети на кумира, на лице которого не имелось ни ресниц, ни бровей.
– Идарий, поднеси свои дары.
Мальчик вынул из наплечной льняной сумки гость пшеничных зерен и неспешно высыпал их в древесную чашу перед фигурой божества. Потом поклонился и вынул из колчана несколько стрел. Поднес их к идолу со словами:
– Благослови мои стрелы и дай твердость моей руке в своих владениях, добром воздай за добро и не щади за обиду. Входя в лес, я уважаю твои законы. Ни я, ни друзья мои не причинят лесу вреда. Помоги нам в охоте и дай с добычей вернуться домой.
– Дух не обидит тебя, Идарий и твоих друзей. Замкнутой четы вам не создаст, – властно сказал волхв. – Ступайте. Помните свой путь и возвращайтесь той же дорогой. Леший поможет вам, если вы сами не начнете неосторожно кружить в его владениях.
– Спасибо тебе, мудрый отец, – простились с волхвом ребята.
Вновь зашуршали под ногами иголки.
– О какой замкнутой черте говорил жрец? – поинтересовался Амвросий. Эти слова волхва казались ему самыми непонятными.
– Леший не любит неосторожных. Он может создать магический круг. Из него, сколько не мечись, не вырваться. Всюду будет только лес и лес. Даже если лесной дух решит пошалить, нужно быть спокойным и рассудительным, иначе не переступить замкнутую черту. Еще леший любит подарки, и когда его вслух благодарят или просят помочь.
– Пряники любит, хлеб, – уточнил Деян.
Через некоторое время ребята подошли к длинному зеленому оврагу. Лучи солнца обильней проникали сюда.
– Месяца не пройдет тут ягод будет, что в озере воды, – сказал Деян. Охватил воздух широким жестом.
– А, каких? Каких ягод?
– Разных, много их…
– Теперь тише идите! – скомандовал Идарий.
Пройдя по краю оврага шагов двести, дети услышали странное пение.
– Еще немного, – прошептал сын кузнеца.
Через некоторое время мальчики увидели вдали на освещенной солнцем ветке крупную птицу. Не обращая внимания на появление людей, птица пронзительно голосила, временами делая перерывы.
– Глухарь, я его еще до оврага услышал, – едва уловимо похвастался Идарий.
– Что? – не разобрал Амвросий.
– Теперь бы не упустить и можно идти к нашей пещере, – облизнулся Деян. – Я и соли и трав захватил. У меня и хлебушек имеется. Только бы не упустить, а то тогда охотились и ничего не добыли…
– Тихо! – зашипел Идарий. – Смотрите не шевелитесь.
Мальчики замерли, а юный охотник начал медленно пробираться к дереву, где сидела птица. Он осторожно ступал по земле, делая остановки лишь когда песня глухаря затихала. Как только птица вновь начинала голосить, мальчик осторожно шел вперед. На изготовке он держал лук и стрелу.
Птица пела, не замечая ничего, когда Идарий с небольшой дистанции спустил тетиву. Стрела вихрем промчалась в воздухе. Врезалась в крупное тело глухаря. Подняв крылья, жертва попыталась спастись, но тут же с хрипом рухнула вниз.
