Ещё до провозглашения Генриха Наварского королем Франции, от основного древа рода Бурбонов, отделились несколько ветвей, представителями одной из которых и являлись принцы Конде. Впрочем Конде стали принцами крови, лишь после восхождения на престол Генриха Четвертого. Почувствовав близость к трону, они немедленно продемонстрировали свой неукротимый норов и непомерные аппетиты, не позволяющие нацеливаться на меньшее, чем корону Франции. И стоит отметить, что эти дерзкие притязания были небезосновательны. По этой причине, отношения, покойного короля, Генриха со своим «первым» кузеном, как называли Конде при Дворе, были довольно сложные, и справедливо было бы признать – при юном Людовике, ничуть не изменились. Молодой король имел личные, хотя и отличные от отцовских, причины остерегаться коварного родственника, порой намереваясь наладить с ним отношения посредством дорогих подарков, одним из которых и был город Шатору, куда мы с вами и направимся.
принц Конде
На первый взгляд Шатору ничем не отличается от прочих городов центральной Франции, расположившихся у подножия лимузенского плоскогорья. Те же стройные очертания церквей, с устремленными вверх шпилями, возвышающимися над узенькими извилистыми улочками, стиснутыми рядами островерхих домиков под красной черепицей; то же смешение камня, дерева и соломы, наполнявшего однообразный городской пейзаж; та же бесконечная череда фасадов, прерванных маленькими уютными площадями с вечно галдящими и снующими горожанами. Всё здесь кажется таким же, как и везде. Но это суждение правильно настолько, насколько и ошибочно. Ведь если поинтересоваться о городишке у любого из здешних обитателей, вы услышите мнение противоположное суждению, высказанному выше, подслушанному нами у завистливых соседей, населяющих какой-нибудь Бурж, Вьерзон или даже Бюзансе.
Одно лишь можно утверждать с полной уверенностью, с тех пор как герцогом Шатору стал Генрих, принц Конде, здесь ровным счетом ничего не переменилось. Отпрыск королевской крови бывал тут довольно редко, не делая из своих визитов значимого события, как для города, так и для его обитателей. Лишь городской прево1 , с дозволения сеньора принца, мог нарушить уединенный покой Его Высочества, изредка посещая резиденцию Конде.
Резиденция, являла собой старый, поросший мхом замок, отгороженный высокой крепостной стеной от городских построек, сжимающих твердыню в своих крепких объятиях. Почерневшие от времени, сторожевые башни, возвышавшиеся на берегу живописного Эндра, что несет тихие воды в подарок славной Луаре, отражались в изумрудной глади, разверзнув черные амбразуры во все стороны света.
Ближе к полудню, на открытой террасе замка, нежась в солнечных лучах, раскинувшись в массивных креслах, опочивали двое мужчин. Сытная трапеза, после конной прогулки, навивает сон и располагает к благодушным беседам. Но дворяне, так удобно расположившиеся на отдых, являлись власть имущими мужами королевства, поэтому вели разговоры другого порядка, отличные от пустой болтовни праздных парижских вельмож и грубого трепа неотесанных провинциальных дворян. Один из них, который выглядел постарше, и являлся принцем кров, а так же хозяином города и замка, лениво развалившись в кресле, с полуприкрытыми глазами обратился к своему собеседнику.
– Видите ли, мой милый де Ла Тур, эти игры с испанцами весьма небезопасны. Ведь политика, это своего рода искусство, только хорошо бы все об этом помнили. Если даже в твоих жилах течет кровь великих Габсбургов это ещё не повод любой ценой надеть себе на голову корону, тем более чужую. Править королевством должны избранные, жаль, что наша очаровательная королева не понимает, что она не из их числа. Анна готова пожертвовать чем угодно, лишь бы избавиться от своего муженька и заменить его этим ничтожеством Гастоном2. Этот молокосос давно смотрит на испанку не как на свою королеву, и жену любимого брата, а как на плод своих мужских фантазий. Анна лишь поманит его пальцем, как он сам наденет на свою шею ярмо. Заключив этот брак, и став вторично королевой, она, а не недотепа Орлеан, будет управлять королевством. Гастон будет выполнять всё, что она ему велит, и тогда для нас наступят не лучшие времена. Поэтому нужно действовать сейчас, иначе может быть поздно.
– Да, Ваше Высочество, я с вами всецело согласен, и сделаю всё, что вы прикажите.
С готовностью отозвался граф, угоднически ловя каждое слово принца. Конде, не открывая глаз, казалось бы сквозь сон, произнес:
– Я нисколько не сомневаюсь в вашей верности, граф. Вы один из немногих моих людей, кто сумел добиться доверия королевы, такие как вы, на вес золота. Мне, благодаря вам, известны их коварные замыслы. А кто владеет планами врагов, тот правит миром.
– Я уже сообщил, Вашему Высочеству, что вскоре отправлюсь по поручению королевы в Шато Реё, для встречи с этим болваном де Гелем. Мне поручено отвезти секретное послание. Затем вместе с графом, мне придется ехать в Шато Кро, где в скором времени, назначен сбор дворян, возглавляющих мятежников в своих провинциях.
Принц открыл глаза, повернул голову к де Ла Туру, и, кривя губы, с пренебрежением вымолвил:
– Этот де Гель, безмозглый, напыщенный индюк. Он думает, что когда Анна станет управлять королевством, на него как из рога изобилия, посыплются титулы и золото. Осел! Жаль мы не знаем до чего договорились, в Реё, де Шеврез с этим испанцем.
– Доном Эррера, посланником испанского короля.
– Да, посланником Габсбурга, именно по этой причине сей сеньор меня мало интересует. Его хозяин, король Филипп, ещё более слабая фигура чем наш Людовик. А я предпочитаю иметь дело с сильными мира сего. Иначе желаемого не добиться и не свалить такого монстра, как Ришелье, что является нашей главной задачей. Только устранив кардинала, можно всерьез заняться продвижением к трону. Но даже не это, тревожит меня в данный момент»
Граф непонимающе посмотрел на принца.
– Да-да, вам не послышалось. И в связи с этим, вам де Ла Тур предстоит выполнить одну очень важную миссию.
После этих слов, Конде оживился. Глаза его широко раскрылись и заблестели. Он привстал в кресле и, наклонившись к графу, перешел на шепот:
– Вы должны встретиться с одним человеком. Этот дворянин принадлежит к сторонникам истинного правителя Испании, герцога Оливареса. Его имя дон Карлос де Уртадес. Мои люди найдут возможность сообщить ему о встрече с вами. По прибытии из Лез-Узаж, вам не придется отдохнуть. Вам предстоит отправиться в Овернь. Там в городке Орийак есть трактир «Охотничий трофей», в котором и будет назначена встреча. Граф, вы должны объяснить испанцу, что единственный человек, с которым Оливаресу стоит иметь дело – это я.
От волнения у де Ла Тура пересохло в горле. Он покосился на графин с вином, но так и не решился прервать принца. Конде говорил всё с большим запалом, обрушивая разъяснения на ошеломленного графа.
– Кому выгодно, если Анна Австрийская придёт к власти? Только ей и её братцу Филиппу, не иначе! Но разгоревшиеся аппетиты не позволят остановиться, даже если испанка сама того захочет. Её окружение говорит само за себя. Добившись паритета с братом, она быстро подберет к нему ключики. И если Анна сама не в состоянии измыслить подобное ухищрение, то будьте уверены, коварство де Шеврез придет на помощь. Можете не сомневаться! Вот тогда-то, когда она станет фактической правительницей Франции и Испании, начнется самое страшное! Покончив с Людовиком, она незамедлительно избавиться от Ришелье, а заодно и от нас с вами. И тогда останется лишь один человек способный помешать её планам – Оливарес! Пусть он попытается угадать, что с ним случиться? Я бы, в подобной ситуации, за его жизнь не дал и ломаного денье3.
Нелепые и на первый взгляд невероятные планы были с такой ловкостью и убедительностью превращены в цепь вполне вероятных событий, подкрепленных логикой, что де Ла Туру стало не по себе. Он, с восхищением глядя на Конде, принялся искать платок и, вынув его из левого манжета, вытер взмокший лоб. Принц выдохнул, сонно опустившись в кресло, казалось, потеряв всякий интерес, как к собеседнику, так и к разговору.
– Гениально Ваше Высочество, гениально! Я сделаю всё возможное.
Затем, задумчиво отведя взгляд, шепотом, еле слышно, добавил:
– …и невозможное.
– И вот ещё что
Нехотя заметил принц.
– Вам, де Ла Тур, не мешало бы обзавестись верными людьми. Политика, знаете ли, дело опасное. Крови льется больше чем воды в Луаре. Поэтому настоятельно рекомендую.
Лицо графа искривила скверная улыбка.
– Вы удивительно проницательны, Ваше Высочество. Но я уже позаботился об этом. И когда пробьет час, эти люди появятся в Париже, вот тогда-то, многие из наших врагов захлебнуться кровью!
1 прево – городской глава.
2 Гастон де Бурбон, герцог Орлеанский. Младший брат короля Франции – Людовика Тринадцатого.
