Рассуждали о судьбе «Четырех Лордов» раннего дзюдо. Сложилась она по-разному. Йокояма Сакуджиро умер совсем недавно – в 1912 году, успев воспитать преемника: великого мастера 10-го дана Мифунэ Киузо. Ямасита Йошикадзу получил 10-й дан первым в Кодокане. Очень повезет тем, кто попадет к нему на тренировки. Томита Цунеджиро и сейчас еще ездит с доктором Кано на показательные выступления. Вот Сайго Сиро, к большому сожалению, давно расстался с Кодоканом, переехал в Нагасаки и начал заниматься Кюдзюцу – искусством стрельбы из лука, достигнув и в этом высших степеней мастерства.
Василий узнал о том, что задолго до его поступления доктор Кано с командой лучших мастеров ездил в Европу – был в Париже, Берлине, Стокгольме, Лондоне. Шептались о том, что во время этой поездки он не только пропагандировал дзюдо, но и внимательно изучал приемы иноземных видов борьбы. Самые рьяные приверженцы истинно японского духа опасались «осквернения» классических приемов «иностранщиной».
Все это было очень интересно. Василий знал, что в год его поступления в Кодокан при японском правительстве был создан Департамент преподавателей дзюдо. Значит, идеи доктора Кано здесь принимали всерьез и дело было в чем-то большем, чем просто забота о физическом здоровье нации. «Родитель тот, кто произвел меня на свет, учитель тот, кто делает меня человеком», – так гласила старинная японская поговорка. Таких учителей и должен был готовить Департамент преподавателей дзюдо. А каких людей должны были «делать» эти преподаватели?
Нет, недаром доктор Кано считал, что дзюдо воспитывает в учениках способность к анализу! Василий все чаще начал задумываться над тем, что скорее всего не только забота о его личной судьбе привела владыку Николая к мысли о Кодокане. И тогда к его одержимости на тренировках стала понемногу прибавляться приглядчивость ко всему, что его окружает…
Получалось, что Кодокан формировал из своих учеников носителей и хранителей национальных традиций. Все лучшее, что было в личности каждого из них, обогащало школу, и все новые и новые поколения учеников воспринимали этот опыт. Он становился достоянием личного мастерства каждого, залогом его будущих успехов.
Ведь подлинное назначение любой школы единоборств состояло в том, чтобы воспитать новых мастеров, способных не только усвоить достигнутое предшественниками, но и шагнуть еще дальше, развивая и совершенствуя свое искусство, открывая новые грани мастерства.
Мы бы, наверное, сейчас сказали, что школы дзюдо занимались воспитанием элиты государства. Конечно, это было японское национальное государство, и ему требовались люди, воспитанные в истинном духе Ямато дамасии. Но это не значит, что они не несли в себе и общечеловеческих ценностей: высокую нравственность, стойкость, несгибаемую волю, способность к преодолению невзгод, боли, страха смерти, к мобилизации всех жизненных сил.
Система доктора Кано имела методику воспитания этих качеств. Конечно, он не изобрел ее – но он отобрал все лучшее, чем владели старые мастера, и систематизировал их знания. Методикой можно было воспользоваться. Что касается национального духа – у нас здесь были свои вековые традиции, свои заветы дедов и прадедов.
* * *
– Мне кажется, – сказал Николай Васильевич, – что в результате занятий, а может быть, в силу того, что Василий Сергеевич, в общем-то, был уже смолоду неординарной личностью, произошел наконец какой-то синтез того, что было в нем заложено высшей школой святителя Николая Японского, и тех качеств, которые воспитывал Кодокан.
Только так, мне кажется, мог сформироваться будущий создатель самбо. У нас ведь как пытаются судить о нем: ну сложилась так жизнь у мальца – воспитывали его священники, попал он в чужую страну. Но вот вернулся он на родину и вроде выбросил из себя все это, якобы ненужное, и с головой ушел только в спортивные тренировки, состязания, подготовку будущих бойцов Красной Армии… Знаете, это бесконечно бы обеднило самую сущность этого человека.
Разве может человек отречься от того, что стало основой его души, а значит – его сущностью?
Поверьте мне, не был он зомби, отрекшимся от своего прошлого, от детства, учителей, воспитателей. Ни от чего он не отказывался, просто умел реально оценивать обстановку, потребности и возможности своего времени. Что он сумел бы сделать для самбо, для своей родины, если бы позволил себе в те времена открыто исповедовать то, во что никогда не переставал верить?
20. Экзамен принимает улица
(По рассказу Н. В. Мурашова)
До Василия доходили досужие уличные разговоры о том, что-де воспитанники Кодокана молодцы только на татами спортивных залов, а доведись им попасть в уличную драку или налететь на вооруженного противника – спасуют. Он был уверен, что с ним такого не случится, и все-таки очень одобрительно отнесся к тому, что доктор Кано решил ввести в свою систему особый раздел самозащиты – госин-дзюцу.
Важнейшую часть этого раздела составляли различные удары руками и ногами – не что иное как облегченный и приспособленный вариант карате. В «технику рук» входили удары кулаком (кроме удара тыльной стороной кулака), удары пальцами типа «рука-копье» и удары ребром ладони типа «рука-меч», а также удары локтем.
«Техника ног» использовала простые удары подушечкой ступни или пяткой вперед, назад и вбок и не включала сложные круговые удары ногой вперед и назад. Словом, это был упрощенный вариант карате и в системе Кодокана он играл вспомогательную роль по отношению к броскам и захватам. Включал в себя этот комплекс и несколько простейших приемов владения ножом, палкой и пистолетом.
– Если вы в самом деле хотите победить в поединке с вооруженным противником, – твердо сказал сэнсэй, – прежде всего не будьте напрасно уверены в своей полной неуязвимости. Вам, безоружным, предстоит трудный бой. Мгновенно определяйте направление удара: если нож в руке держится лезвием вниз, то удар может быть нанесен сверху или наотмашь; если лезвие смотрит вверх – возможен удар снизу или прямо, реже сбоку. Но не забывайте, что противник может очень быстро изменить направление атаки.
– Будьте стремительны и агрессивны – только тогда у вас есть шанс добиться победы. Отбив вооруженную руку, решительно контратакуйте ударом руки или ноги. Или захватив руку с оружием, зафиксируйте ее и после этого переходите сами к ударам, броскам и болевым приемам.
– А теперь переходим к практическим тренировкам. Приемов вам будет показано много. Но каждый из вас пусть отберет для себя те, которые, как говорится, вам больше с руки – они и станут вашими основными.
– Хочу, чтобы вы запомнили несколько цифр, прежде чем выйдете на татами: все люди с нормальным слухом, зрением и обонянием способны заметить опасность приблизительно за шесть сотых секунды. Вы должны ощущать ее практически мгновенно, ибо должны быть всегда настроены на опасность. Но своевременно заметить опасность – еще не значит отвести ее. На то, чтобы разобраться в обстановке, уходит в среднем 32 сотых секунды. А на то, чтобы нанести второй после начала нападения удар, у противника уходит обычно 25 сотых секунды.
Вы можете опоздать с реакцией на семь сотых секунды. Как их наверстать? Мы готовим из вас людей, способных не тратить время на изучение обстановки (это должно делаться все время), на выбор средств защиты – ваше сознание будет делать это автоматически.
– Так же автоматически в случае необходимости вы должны стрелять: навскидку, из-за спины, с падением, с кувырком. Но главное, вы должны суметь упредить противника прежде, чем он успеет выхватить оружие – это дело вашей интуиции.
– В драке без правил не обойтись без обмана, – учил преподаватель самозащиты. Поэтому, если что-нибудь и можешь – покажи противнику, будто не можешь; если чем-нибудь пользуешься, – покажи, будто не пользуешься; если ты близко – покажи, будто ты далеко; если далеко – покажи, будто близко; заманивай его показной слабостью; если противников несколько, приводи в расстройство их ряды, если ряды нападающих дружны. Если силы противника свежи – уклоняйся от сраженья, утоми его. Начинай наступление, когда этого не ожидают. И пусть солнце всегда светит в глаза твоему врагу.
– Это хорошо, что вас обучили чистоте приемов, – продолжал он. – Но настоящая система самозащиты может быть только комбинированной.
– Ведь если на вас кто-нибудь нападает, значит, он уверен в своем превосходстве, хотя, может быть, и ожидает некоторого сопротивления. Учитесь молниеносно оценивать, кто ваш противник: у хулигана достаточно вызвать растерянность и страх уже первыми своими действиями.
Но не исключено, что вы столкнетесь с бойцом достаточно авторитетной школы единоборств, которого что-то толкнуло нарушить принцип ненападения. Это уже совсем другой, серьезный случай. Здесь должна сработать воспитанная в вас уже постоянная готовность к схватке.
