— с волнением в голосе ответил Ликс. — Торговые корабли не плавают в открытом море. Мало ли что, бури, пираты... Капитан заходит в порты за свежей водой и хлебом... Если матрос по дороге заболел, он его должен в храм Асклепия сдать. На внутреннем рейде сразу элимены налетают. Требуют у купца подорожную, проверяют груз, чтобы пошлину побольше содрать... А главное, ищут на борту беглых преступников. Меня бы капитан без зазрения совести сдал, кто я ему... Пришлось выжидать удобного момента.
Поликрита подлила Ликсу вина.
Он вытер рот тыльной стороной ладони, потом продолжил, обращаясь уже ко всем:
— Так вот... Корабль по дороге во все города амфикгионии заходил, собирал послов... А в Минде капитан якорь на целый день бросил. Я и решил Евтерпу проведать... Только в живых ее уже не застал. Мне соседи могилу показали. Я, как положено, помянул усопшую возлиянием вина и масла, бросил на землю горсть пшеничных зерен, повесил на надгробие венок из сельдерея...
Галикарнасец залпом допил вино:
— Эх! Жалко, могилы Паниасида и Агесии за это время не навестил. Поостерегся, потому что Аполлонид после смерти отца за мою голову награду назначил... А мне еще хотелось вас увидеть.
Ликс любовно оглядел свою семью. Дрио с Полой не скрывали слез. Геродот и Формион по-мужски сдерживали чувства. Феодор насупился, но терпел, ему хотелось казаться взрослым.
— Значит, на Гамелиях ты будешь с нами, — довольно подытожил Геродот.
Потом посмотрел на Поликриту и с улыбкой объявил:
— Мы решили свадьбу сыграть.
Это известие было встречено шквалом поздравлении. Покрасневшая и счастливая Поликрита положила Геродоту голову на плечо, а он тихонько сжал ее ладонь...
Гамелион [20] окутал остров туманами. Морс накатывало посеревшими волнами на торчащие из воды скалы, рокотало прибоем, яростно билось о квадры причалов.
Ветер гнал обрывки мешковины по опустевшей пристани, сдувал в воду птичьи перья и прозрачную рыбью чешую, плевался холодными брызгами в лица поденщиков.
Навигация замерла до весенних Дельфиний. Только самен архонта Антифема — уже хлюпающий водой в трюме, но уверенно державшийся на плаву — поддерживал паромное сообщение между ионийским мысом Трогилий и гаванью Самоса.
На Гамелии — праздник свадеб — гиеродулы Герайона сбились с ног, обслуживая паломников. В дни растущей луны перед алтарем Геры вырастала груда даров. Особенно много адептов пришло на седьмое гамелиона, в День Геры.
Родители помолвленной молодежи дарили богине домашнее печенье-пеммату в форме коровы или козы, полные гранатов корзинки, арибаллы с оливковым маслом, смешанную с вином и молоком медовую сыту — меликратон в амфорах, завернутые в тряпицу благовония.
Часть даров гиеродулы уносили в храм. Бронзовые и серебряные сосуды-агальмы с изображением Геры предназначались для религиозных церемоний, маслом заправляли лампы, воск шел на свечи.
Адепты не забывали бросить на алтарь горсть ячменных зерен. Расхаживающие по теменосу карийские павлины тут же сбрасывали напускное безразличие. Сердито толкаясь, они карабкались к изваянию Геры прямо по дарам, клевали друг друга, но никто из паломников не смел отгонять священных птиц.
На закате Мать фиаса поджигала всю эту груду. Черный дым священного костра смешивался с дымом от жертвенного стола, на котором плавились завернутые в жир останки животных. Пахло жженой костью и благовониями, будто жрецы специально насыпали в кострище аравийского стиракса.
Херил привел на теменос козу, которую Метримота доверила зарезать Иоле под дробный гул тимпанов и вскрики авлосов. Возлияние на дрова Мать фиаса совершила сама.
Цветочные гирлянды окрасились теплой кровью. Гиеродулы отделили мясо от костей, разрубили на куски и зажарили на сковородах. Рогатый череп Иола забрала с собой, чтобы изготовить из него букраний.
Остаток дня Дрио, Иола и Поликрита посвятили приготовлению праздничного обеда для родственников и друзей. Поскольку жених проживал в одном доме с невестой, торжественная процессия не планировалась, однако соседи могли рассчитывать на радушие хозяев.
Геродот заранее освободил от сучьев дровяник, в котором собирались жить молодожены. Супружеское ложе он сколотил из жердей, соединив боковые шесты кожаными ремнями. Поликрита набила матрас и подушки душистым сеном, украсила комнату оливковыми ветвями.
Утро новобрачных началось с очистительного омовения подогретой на очаге водой. Роль лутрофора исполнил Феодор, который еще до рассвета отправился к священному источнику на горе Ампел. Молодой галикарнасец нес на плече гидрию со сценами свадьбы Менелая и Елены.
Свадьба кипела весельем до глубокой ночи.
Праздничные столы были накрыты под зацветшими миндальными деревьями. Музыканты прерывались лишь для того, чтобы глотнуть вина. Когда Поликрита поднесла томящейся в алтарной нише Артемиде локон своих волос и девичий пояс, гости взорвались хвалами Гименею.
Геродот, улыбаясь, поставил рядом с идолом богини фигурку Гермеса Эрмуния. Совершив возлияние, он передал патеру жене. Затем молодожены по очереди откусили от груши, яблока и пирога с ежевикой.
До дровяника Геродота с Поликритой провожали всей толпой — с шутками и пожеланиями здорового потомства. Им даже пришлось закрыться руками от сыпавшихся на них градом вяленых смокв и винограда. Через порог галикарнасец перенес саммеотку на руках.
Они немного постояли в полумраке, прислушиваясь к шуму продолжавшегося в саду застолья. Потом Геродот затушил фитиль лампы и обнял жену...
Часть вторая
СТРАНА ЧЕРНОЙ ЗЕМЛИ
ГЛАВА 6
1
453 год до н.э.
Месяцы скирофорион [21] и Тот [22]
Афины, Каноб [23]. Навкратнс [24], Саис [25].
