Ознакомительная версия.
– Долог путь в Иерусалим, – заметил он однажды, – но это забудется, как только мы туда попадем.
– У Маргариты молоко кончается, – сказала Алиса.
Жан даже не ответил. Он уже захрапел.
Отлучив от груди маленькую Берту, Алиса начала кормить младенца, а Маргарита целый день пролежала в повозке, и каждое движение давалось ей с трудом.
– Никогда я не буду в Иерусалиме, – прошептала она как-то вечером.
На следующее утро ее нашли мертвой. Вальтер зарыдал над телом, а Жан сказал, что она уже попала в Иерусалим и они встретятся с ней там. Алиса поинтересовалась, как они смогут ее узнать, если земное тело будет лежать в земле, в месте, название которого им было неизвестно.
– Она нас узнает, – уверенно ответил Жан.
В ближайшей деревне Маргариту похоронили по-христиански, там же священник окрестил малышку, дав ей имя Мария. После полудня отряд продолжил свой путь, а на следующий день Вальтер пришел в себя и, как обычно, посвистывал волам.
Маленький Петр расположился лагерем у Кёльна, людей там собралось больше, чем, по предположению Жана, их насчитывалось во всем мире. Там были голоногие шотландцы из-за моря, нормандские пираты, немцы, бретонцы, люди дикого вида, не говорившие ни на одном из известных языков. Целые деревни бросали дома и шли за Петром, некоторые делились своими запасами, другие держались обособленно, некоторые укрывались от дождя в палатках, другие жались под навесами из дерна или соломы, третьи спали под телегами. Шум, издаваемый детьми, животными и женщинами, разносился далеко по всей округе, и повсюду валялись отбросы.
Среди этой толпы двигался Маленький Петр, оборванный и грязный, как всегда. Меховой крест у него на одежде наполовину облез, и Петр подмалевал его раствором, применявшимся против блох, после чего крест приобрел красноватый оттенок. Когда он приближался к группе людей, все бросались на колени и просили у него благословения, как у святого. Стремясь приблизиться к нему, они так боролись между собой, что стражники, окружавшие ехавшего на осле Петра, рисковали оказаться затоптанными. Слезы струились по заросшим щекам, дрожащие руки тянулись к Петру.
– Молись за меня, Маленький Петр! Благослови меня! Вспомни обо мне на небесах!
Тогда Петр вскидывал руку вверх, и падала тишина. Он рассказывал им о святых, с которыми они должны встретиться, о прекрасной одежде, которую они будут носить, об исцелении скрюченных рук и ног, слабых глаз и отвратительных болезней. Он не скрывал, что предстоял долгий путь, на нем их подстерегали голод, дикие звери и злые люди. Пусть каждый мужчина вооружится, говорил он, возьмет нож, рогатину, шишковатую дубину. Бог их не оставит, приведет в Землю обетованную, хотя бы все дьяволы ада преграждали им путь. Петр поворачивался к восходящему солнцу, вслед за ним поворачивались остальные и смотрели в сторону горизонта, за которым лежал Иерусалим, златой град Божий.
Тем временем Петр выбрал людей, которым поручалось обойти весь лагерь и обязать каждую семью присоединиться к какой-либо группе. Хлеба хватало на всех, поскольку богатые жители Кёльна и расположенных вокруг городов во славу Божью выделили много зерна. И воды было довольно – отбросы, навоз и стирка одежды не загрязняли такую быструю реку, как Рейн.
В лагере встречалось много злых людей, но присутствие пса защищало весь отряд. Никто не осмеливался рассердить его, ибо с ним был Бог. Алиса не отходила далеко от своей палатки, кудахча над детьми, как курица над цыплятами, но Робера и Бартольфа очень испортили недели, проведенные в праздности, и она не могла за ними уследить. От Жана, постоянно погруженного в мечты, помощи ждать не приходилось.
– В этом мире люди такие злые, – говорил он, – но в раю все будет иначе.
– Ты должен посадить Бартольфа на привязь, – предложила Алиса. – Как только я поворачиваюсь к нему спиной, он исчезает, а это место не годится для прогулок семилетнего мальчика.
Она нашла подходящую веревку и взяла с Жана обещание задать сыну порку, но, когда наступила ночь, Бартольф к ним не вернулся.
В поисках сына Алиса намеревалась обойти весь лагерь, но Жан крепко взял ее за руку и не позволил уйти. Это было бы сумасбродством – женщине выйти из палатки ночью. Бог защитит Бартольфа и в конце концов приведет его в рай. Эта жизнь не имела никакого значения.
Всю ночь Алиса проплакала, и даже новая женщина Вальтера, сама потерявшая ребенка, не смогла ее утешить. Утром Жан отправился на поиски, с ним пошли Ламберт и другие мужчины из их отряда, но Бартольф как в воду канул.
– Бог о нем позаботится, – сказал Жан, но даже он выглядел расстроенным, а лицо Алисы покрылось морщинами, как у старухи.
Алиса привязала Берту веревкой к своему поясу и заставила Жана надеть на пса двойной поводок, чтобы в пути он мог держать один его конец, а Робер – другой. О Бартольфе она перестала говорить, но у нее появилась привычка пристально вглядываться в толпу, пытаясь его высмотреть. Однако с тех пор она его больше не видела.
Петр и его армия двинулись через Германию, когда все луга пожелтели от первоцвета, а в лесу появились колокольчики. Для людей, привыкших к тяжелому труду, поход стал настоящим праздником. Из-за детей и скота они не могли двигаться быстро, и на остановках Отряд Пса громко затягивал гимны, которым их научил Ламберт. Жители встречавшихся на пути городов, опасаясь грабежей, щедро одаривали их хлебом. Животные вытаптывали и объедали пшеницу, поэтому местные крестьяне осыпали их проклятиями, но Ламберт говорил, что они получают по заслугам за свою жадность. Не решились присоединиться к паломникам и теперь станут добычей дьявола. Раз так, путники не упускали случая стащить жирного гуся. Некоторые члены отряда превратились в самых настоящих воров, и еда у них стала вкуснее.
В дождь дела обстояли хуже. Не все могли где-то укрыться, и очень не хватало хвороста или кустарника, чтобы устроить ложе, поэтому многие спали на мокрой земле. В лагере началась дизентерия. Алиса кашляла, а маленькая Мария постоянно кричала. Жан считал ее обузой, ему казалось, с матерью в Иерусалиме ей было бы лучше, но Алиса после исчезновения Бартольфа привязалась к малышке, находя в ней утешение. Совсем скоро путь следования армии можно было определять по отставшим больным и телам умерших, брошенных без погребения. Но Петр продолжал идти вперед, а пес вел за ним Жана.
К тому времени, когда они добрались до Венгрии, их отряд перестал быть толпой. Грабежи не обходились без стычек, и они осознали, что необходимо вооружиться. Богобоязненные люди, встречавшиеся на пути, ради спасения своей души предлагали оружие и доспехи, тогда как многим не столь набожным приходилось совершать это благодеяние под принуждением. Иногда на добытом таким образом оружии оставалась кровь бывшего владельца. Ламберт нашел профессиональных наемников и уговорил их обучить отряд военному ремеслу. Даже у Жана появился меч, а свой нож он на всякий случай отдал Алисе.
В Венгрии города попадались реже, и поэтому не хватало хлеба, которого прежде они получали вдоволь из вместительных печей. Увидев, по каким богатым землям пролегал их путь, они перестали беречь свой скот. Даже волов Вальтера уже съели, и шкур хватило на новую обувь для всех. Алиса шла, привязав ребенка к спине, маленькая Берта ехала на ослике между корзинами.
В этих краях было принято собирать урожай в скирды и молотить зерно по мере надобности. Повсюду в полях стоял хлеб, всякий мог его взять, протереть колосья и приготовить что-то вроде каши. Но это была кропотливая, противная работа, и варево, получаемое в результате, не всякому приходилось по вкусу. Однажды Ламберт со своими людьми внезапно напал на деревню, захватил молотилку и обработал колосья на глазах у хозяев.
Все могло кончиться хорошо, поскольку проклятия местное население бормотало на варварском языке, а вооружением оно значительно уступало людям Ламберта. Однако оказалось, что в тех местах варили крепкое пиво. Поэтому день, начавшийся с посещения молотилки, закончился пьяной свалкой, во время которой паломники вытаскивали из домов деревенских девушек и разбивали головы деревенским мужьям, чтобы те сидели спокойно. Полетели камни, один попал Ламберту в бок и сбил с ног. Пилигримы достали из ножен мечи, крестьяне сбегали по домам за косами и серпами. В конце концов люди Ламберта отошли, забрав своего предводителя и оставив после себя трупы на улице и горящие дома.
С тех пор путь армии был отмечен столбами дыма. Маленький Петр ходил по всему лагерю и проповедовал сдержанность, но Ламберт заявил, что святые люди должны предоставить возможность сражаться тем, кто знает в этом толк. Паломников убивали каждый день, по ночам приходилось выставлять сильную охрану, чтобы оказывать достойный отпор бандам разъяренных крестьян.
Если бы Жан слышал слова Ламберта, он бы с ними не согласился, но в тот момент он вместе с собакой отправился на поиски священника, так как в отряде не было ни одного. С малышкой Марией сделался припадок, и лицо ее посинело. Вскоре она вовсе перестала дышать. Похоронить ее на освященной земле не удалось, но священник помолился и сказал, что она безусловно оказалась вместе с матерью. Священник был хорошим человеком, он расспросил Жана об отряде, имевшем, по его словам, дурную славу. От удивления Жан широко распахнул голубые глаза.
Ознакомительная версия.
