Добравшись до гостиницы, д'Анж миновал арку, но прежде чем войти вовнутрь харчевни, огляделся. Его взор обшарил небольшой двор, заполоненный крестьянскими телегами и крытыми повозками, доставлявшими в столицу дары полей, садов и огородов, и на сей момнет, уже опустошенными на парижских рынках, вездесущими горожанами.
Барон вздрогнул, когда за его спиной раздался знакомый голос Поликена, искусно укрывавшегося в тени близлежащих домов.
– Я здесь мой господин.
Обернувшись, д,Анж не переставал рыскать глазами по двору, в надежде скорее не обнаружить, чем разглядеть, кого-либо из нежелательных свидетелей их разговора.
– Ну, и что поделывал наш капеллан в моё отсутствие?
– Сразу после вашего ухода, падре, доставили записку, очевидно, вследствие чего он, вскоре, ненадолго покинул гостиницу. Я, как вы приказали, шел за ним по пятам, пока мы не достигли портала церкви Святой Катарины, что выходит на улицу Сен-Дени. Там, прямо на ступенях, у храма, к нему подошел высокий господин, несомненно, дворянин, с которым он провел менее четверти часа. Затем отец Локрэ вернулся в «Зеленый лис» и заперся у себя в комнате.
– Лавальер.
Прошипел барон.
– Что ж, всё идёт как нельзя лучше. Будьте наготове Поликен.
Бросил он на ходу, устремившись к гостиничному крыльцу.
Поднявшись на второй этаж, д,Анж остановился у двери комнаты занимаемой капелланом. На лице барона, мгновенно, водрузилась мина беспредельного счастья и умиротворения. Он отрывисто, как-то особенно задорно, забарабанил в дверь, сопровождая постукиванья, игривыми восклицаниями:
– Падре Локрэ, открывайте, пришел ваш ангел хранитель!
Мрачный священник распахнул дверь, оказавшись лицом к лицу с источающим радость бароном, воскликнувшим с порога.
– Боже праведный, Святой Доменик и всё Христово воинство, отчего на лице верного слуги твоего печать горя, а уста искривлены печальными думами! Быть может коварный демон, принес некую дурную весть нашему праведнику?! Или сей день омрачила таинственная встреча с самим повелителем Тьмы?!
Услышав слова «весть» и «встреча» священник побледнел. Но нарочито шутливый тон, коим была произнесена столь проницательная фраза, усыпил зародившиеся подозрения. Что бы окончательно сбить капеллана столку, дворянин, похлопав его по плечу, беззаботно произнес:
– Не удивляйтесь, это всего лишь шутка, у меня сегодня прекрасное настроение, и кроме того есть повод угостить вас отменным обедом. Жду у себя в комнате.
Вскоре, облачившись в рясу, сжимая в руках четки и старенький обшарпанный молитвенник, капеллан появился на пороге комнаты барона. Как только он затворил за собой дверь, в нос ударил запах кельнской воды и померанцевого масла. А перед глазами предстали развешанные на стульях, словно паруса во время штиля, и разложенные на кровати нескольких нарядных камзолов и дюжина белоснежных сорочек; полку возле зеркала заполоняли множество флаконов содержащих пахучие эссенции; четыре пары новеньких, отменной кожи, перчаток, различного цвета, валялись на столе. Среди всего этого д'Анж порхал словно мотылек в брачный период.
– А, это вы святой отец. Сейчас явится трактирщик и накроет стол. Нас ждут упоительные минуты скромного пиршества, которое вечно предшествует тайным свиданиям с милыми особами, предвещая наслаждения и утехи. Пусть вино горячит кровь, а яства придадут сил, прежде чем я вверю своё бренное тело в нежные руки нимф, кои пылающими устами своими покроют его шелком страстных поцелуев.
Черствый взор служителя церкви не смог остудить любовного пыла дворянина.
– Вы намерены посетить бордель?
Словно безжалостный инквизитор, обращавшийся к осужденному на смерть еретику, произнес он.
– Ну, что вы, мой строгий блюститель морали! Я романтик, меня интересуют утонченные, изысканные натуры. Любовь за деньги меня не прельщает. Конечно, после встречи с этой милой особой, у вас будут все основания обвинить меня в прелюбодеянии, но в то же время я уверен, что не вызову вашего гнева, так как сумею избежать расточительности, которая неизбежна при встречах с продажными девицами.
В этот момент дверь растворилась и в комнату, один за другим, потянулась вереница поваров, в белых длинных передниках и высоких колпаках. Их заполненные разнообразной снедью блюда, завораживали чарующим благоуханием запахов, что разносились по убогому помещению. Тарелки с раковым супом; фаршированные шампиньоны; окорок, сваренный в сухом хересе и начиненный фисташками; бутылки с анжуйским и бургундским заполонили стол, навивая аппетит и будоража фантазии даже самых изысканных гурманов.
Усевшись за стол, они отведали лишь несколько блюд предшествовавших обильному обеду, и осушили по бутылке вина, как трапезу прервал настойчивый стук в дверь. Барон, остановив занесенную руку сжимающую вилку, на которой был наколот ломоть горячей баранины, встревожено посмотрел на Локрэ. Священник, с наслаждением пережевывая стебель молодой петрушки, свисающий пышным букетом над его подбородком, испуганно затаился, хлопая глазами, искоса поглядывая на дворянина.
– Кто здесь?
Грубо выкрикнул д'Анж. В проёме двери показался трактирщик.
– Вашу Милость спрашивает внизу какой-то человек, по всей видимости лакей.
– Это от неё!
Восторженно произнес барон, и, вернув вилку с лакомством в тарелку, бросился к двери, едва не сбив с ног, как обычно, угрюмого Сюрто.
Сбежав по лестнице, так, что бы наделать побольше шума, д,Анжа, внизу, у дверей кухни настиг трактирщик. Здесь же, притаился Лаоль, встретивший хозяина вопросом.
– Вы уверены, что всё рассчитали верно, полагаете, он решиться?
– Оставляя за спиной человека, который вас боится, вы рискуете в самый неподходящий момент получить удар кинжалом меж лопаток. Для того, чтобы не пострадать и вовремя перехватить руку с отточенной сталью, лучше самому выбрать время и спровоцировать сей предательский, смертельный укус. А если этот человек отравитель, ему нужно всего, лишь дать возможность остаться наедине с желанным кубком…
– Чтобы отравить вино?!
В ужасе прошептал трактирщик. Барон улыбнулся, подмигнув сообразительному Сюрто.
– Самая весомая причина для убийства, это страх и ненависть. Я, в глазах любезного господина Локрэ, несомненно, объединяю два сих прелестных чувства.
После ухода дворянина и кабатчика, Локрэ с ненавистью глядя на дверь, прошипел:
– Воистину дивно наблюдать, как влюбленный мужчина на глазах превращается в осла. Но теперь мой черед использовать чужие ошибки, господин барон. Вы преступили черту дозволенного, отчего ваше ложе любви, сегодняшней ночью, превратиться в смертный одр.
Осторожно подкравшись к бокалу д,Анжа, прислушиваясь к малейшему шороху, капеллан раскрыв крошечный тайник, что находился в небольшом крестике, занимавшим своё место в череде деревянных шариков, на старых четках. Белый порошок мгновенно растворился в недопитом вине, не изменив ни прозрачности, ни вкуса нектара. Уже через мгновенье, Локрэ оказался на прежнем месте, искривив уста в беспощадной улыбке, беззвучно прошептав:
– Хорошая штука женская задница, если с её помощью можно лишить разума даже такого хитрого негодяя, как этот мерзавец барон.
Он поднял свой бокал, как будто обращаясь к отсутствующему д,Анжу:
– Что ж, смерть одного, является пиршеством для другого, господин д,Эстерне, д,Анж или как там вас на самом деле?
Произнеся тост, священник выпил в благостном умиротворении.
В этот миг, барон ворвался в комнату не менее стремительно, чем покинул её. Усевшись за стол он, не скрывая удовлетворения, принялся за еду.
– Мне святой отец, к сожалению, придется немедленно покинуть ваше милое общество.
Невнятно заговорил он, спешно пережевывая пищу.
– Что-то пошло не так как вы задумывали?
– Напротив, сейчас же за мной приедет карета, и я отправлюсь в сад райских наслаждений.
– Воистину «райский сад» наиболее точное определение тому месту, куда вы сейчас отправитесь.
Святость и благолепие казалось, наполнили душу Локрэ. Он налил себе вина, протягивая бутылку дворянину.
– Благодарю вас, святой отец, я ещё не допил своё Божанси.
Наполнив бокал, священник произнес:
– Что ж, давайте выпьем за прекрасных дам, которые дарят мгновенья счастья, не требуя ничего взамен.
Они подняли бокалы, устремив друг в друга взоры, словно два тарантула сошедшиеся на поле брани. Локрэ внимательно следил за тем как д,Анж поднес к губам отравленное вино, не замечая, что локоть барона, незаметно сдвинул вилку, соскользнувшую со стола со звоном ударившуюся о пол. Сей звук, был условным знаком, своеобразным сигналом заставившим ворваться в помещение Сюрто, который запыхавшись, произнес:
– Ваша Милость, за вами прибыла карета.
Сидевший спиной к двери капеллан обернулся, на мгновение, оставив без наблюдения барона, на что тот, в свою очередь надеялся, выстроив точный расчет. Д,Анж выплеснул содержимое своего бокала в, заранее приготовленный Сюрто кувшин для умывания, наполненный водой. Когда же Локрэ вновь перевел взгляд на дворянина, тот оторвав губы от края, якобы, опустошенного им сосуда, вытер рот салфеткой.
