Томирис только сейчас, на виду у всех скифов, почувствовала, как она одинока. На глаза невольно навернулись слёзы, и она украдкой смахнула влажные росинки.
Томирис одержала величайшую победу. Разгромила армию, равной которой не было. Она, женщина, объединила под своей рукой скифов, чего раньше не бывало среди свободных племён. Обессмертила своё имя, которое и через тысячи лет будет жить в легендах, обрастая домыслами и неправдоподобием. Она стала матерью для скифов. Но... потеряла сына, единственного наследника и продолжателя дела. Ушла в прошлое, и уже никогда не вернётся назад её любовь, оскорблённая предательством. С приходом в их степи царя Кира, и победы над ним, её жизнь изменилась. Так же как изменилась и жизнь всех скифов.
От этого радость победы омрачилась. Томирис спустилась с холма и, чтобы ни кто не видел вновь выступивших слёз, направила коня вглубь степи, навстречу вольному ветру.
&&&
Над Вавилоном, одной из трёх столиц Персидской империи, раскинулась душная, южная ночь. Затихли торговцы, с приходом сумерек, позакрывав свои лавки, исчезли с улиц редкие прохожие. Только кошки, священные животные вавилонян, неясными тенями скользили по мостовым. Город замер, окунувшись во мрак ночи. С приходом персов и их славного повелителя Кира, порядок воцарился на узких улицах. Стражей прибавилось и те, для кого ночь всегда была средством обогащения, теперь попрятались, опасаясь грозных воинов.
Посередине огромного города высился царский дворец. Когда-то он был отстроен Навуходоносором. Потом стал пристанищем Набонида. Когда пришёл Кир, он отправил вавилонского царя в далёкую Лидию и занял дворец – сделав его своей резиденцией.
Стражник Фархад, стоявший у самых дверей в царские покои, упорно боролся со сном. Он зевнул, так что хрустнули скулы, и тряхнул головой, отгоняя сон. Посмотрел вдоль длинного коридора – освещённый множеством свечей он был пуст. Вдруг, в тишину, нарушаемую только потрескиванием свечей, откуда-то сбоку, начал вплетаться посторонний звук. Фархад насторожился, прислушиваясь. Он повернул голову и увидел, как дверь в царскую опочивальню приоткрылась, и на пороге появился сам повелитель. Сон моментально пропал, будто и не зевалось ещё, мгновение назад. Фархад вытянулся и застыл, напоминая каменный барельеф, расположенный прямо у входа во дворец.
Камбис постоял около стражника, вглядываясь в немолодое лицо с тонким шрамом поперёк лба, в могучие руки, сжимающие меч. Хотел что-то сказать, но передумал и опять скрылся в своих покоях. Фархад выдохнул воздух из готовых лопнуть лёгких, перевел дух. Покосившись на прикрытую дверь, вытер со лба выступивший пот. Он всегда, несмотря на своё могучее телосложение, робел перед повелителем. Это происходило непроизвольно, и Фархад ничего не мог с собой поделать.
Камбису не спалось. Вот уже которую ночь он не находил себе места. Позвал к себе магов. Они долго гадали на внутренностях животных, но так ничего вразумительного не смогли сообщить своему царю. Камбис, разгневавшись, выгнал их прочь и остался неудовлетворённым.
От отца, уже который день, не было известий и это волновало его больше всего. Последний вестовой прибыл, когда Кир одержал победу над скифами и пленил царского сына. Узнав об этом, Камбис повелел по всей огромной империи устроить грандиозные празднества, которые продолжались две недели. Но празднества миновали, и уже полмесяца отец не давал о себе знать. Камбис, с каждым днём, тревожился всё сильнее.
Кроме радостных вестей о победе, вестовой сообщил, что Кир задержится в скифских степях. Не до конца ещё были усмирены варварские племена, и это требовало присутствия повелителя. Такая весть опечалила Камбиса. Царская митра, при живом отце, тяготила наследника. Хотя все и называли его царём и почтительно склонялись при его появлении, но замечал Камбис, какие злорадные взгляды бросали они на него, стоило ему отвернуться. Ярость сводила скулы наследника, но ничего поделать он не мог. Камбис догадывался, что половина из его подданных доносит о каждом его шаге не только отцу, всесильному Киру, но и ненавистному Бардии, его брату
Только на женской половине, в покоях своей несравненной Фии, Камбис находил успокоение и покой. Дочь фракийского народа, она привлекла его своей чистотой и открытостью. Взятая в гарем Камбиса совсем ещё девочкой, со временем она повзрослела, превратившись в настоящую красавицу. Она не была сварлива, как другие жёны, и её не интересовали драгоценности. Со временем, Камбис всё больше привязывался к ней.
Старшая жена заметила, что повелитель охладевает к ней, и хотела извести Фию, подсыпав ей в чашу яду. Но боги уберегли её. Верный евнух, приставленный к фракийке, пресек злой помысел. Камбис не на шутку рассвирепев, выдал ненавистную жену замуж за своего пастуха. Теперь она где-то в горах Персии пасёт несметные стада своего повелителя, вместе со своим мужем пастухом.
При воспоминании об этом Камбис улыбнулся. Улыбка на миг осветила его лицо, разогнав морщины и омолодив. Он и сегодня хотел идти к Фии, но уже на пороге передумал и вернулся. Гнетущее состояние не покидало его. Чувство чего-то неотвратимого наползало из тёмных углов опочивальни.
В коридоре послышались торопливые шаги. Он замер, вслушиваясь. Шаги приближались и вот затихли около самой двери. Камбис испугался. Он догадался, что пророчество сбылось, и посланник его грозного отца ждёт у входа, чтобы забрать его с собой. Камбис нашёл в себе силы подойти ближе и толкнуть тяжёлые створки.
На пороге стоял запылённый воин и припирался со стражником. Увидев повелителя, он замолчал на полуслове и повалился в ноги Камбису. Наследник минуту изучал согбённую спину, потом произнёс:
-Встань! Что тебя привело в царские покои в столь поздний час? Говори! – за грозным окриком он пытался спрятать свой страх. - Если это плохие вести, я прикажу тебя выпороть, а если хорошие – награжу. Говори!
Человек поднял голову и проговорил:
-Повелитель вселенной! Царь персов! Владыка Азии! Твой отец, великий Кир, сложил свою голову в битве с несметными полчищами варваров. Отныне ты, продолжатель и наследник великого предка, Ахемена.
Камбис отшатнулся. Он бросил взгляд вдаль по коридору и увидел толпившихся воинов.
«Западня, - ожгло мозг. – Вот сейчас они бросятся на него, и будут рвать на части его тело»
Но что-то подсказывало, что всё это правда и его отец, который казался незыблем как скалы над Ионийским морем – мёртв.
На смену страху пришла радость.
«Царь!!! Я теперь царь и повелитель всех персов!!!»
И упала пелена с глаз, и он как будто даже стал выше ростом.
Над Вавилоном взметнулось тысячи огней. Народ приветствовал нового царя.
&&&
Спустя двести лет Александр Македонский завоевал Персию и добрался до усыпальницы царя Кира, в Пасаргадах. Он прочитал надпись внутри гробницы, и эти слова потрясли молодого завоевателя: "О, человек, кто бы ты ни был и откуда бы ни пришёл! Я Кир, основатель Персидского государства, лежу здесь. Не оказывай мне в горсти праха, который покрывает моё тело, и не завидуй мне. Так говорю я, царь Кир, Ахеменид!". Александр Македонский ненавидел персов. Но, несмотря на это, приказал восстановить пирамиду Кира.
Гробница Кира стоит и поныне. Но нет уже пышной зелени и чудесных рощ вокруг. Всё выжгло беспощадное солнце. Один камень и песок кругом. Время стёрло пышные надписи. Лишь только степной ветер доносит издалека голос великого полководца:
-Я, Кир!
Время открывает все сокрытое и скрывает все ясное.
Софокл (V в. до н.э.)
Послесловие
Кир погиб на самом взлёте своего триумфа. Но его империя не рассыпалась на отдельные государства, как случалось неоднократно на протяжении всей последующей истории. Этому, в мировой истории есть множество примеров. Объединённые авторитетом одного завоевателя-тирана с его смертью подобные государства переставали существовать.
С Персидской империей, которая на протяжении веков оставалась символом величия и богатства, всё обстояло по-другому. Она хоть и была создана силой, но держалась больше на экономических отношениях, а не на мощи своего войска. Она существовала ещё более двух веков и рассыпалась только под напором боевых фаланг Александра Македонского. В чём здесь кроется причина? Наверное, в том, что те принципы, которые заложил Кир в фундамент своей империи, продолжали существовать и после его смертью. А вот когда они были утрачены, тогда и наступил закат державы Ахеменидов.
Кир весьма примечательная личность, хотя о нём и о том времени мало что сохранилось в анналах истории. В короткий срок вождь небольшого, мало кому известного до этого горного племени, организовал могущественную империю, распростёршую своё влияние от Инда и Яксарта до Эгейского моря и пределов Египта. Для этого Киру потребовались таланты не только полководца, но и политика. Не погибни Кир в том сражении со скифами-массагетами, неизвестно ещё как бы пошла вся мировая история, по какому пути.
