Взглянув на высоту, с которой в реку Мен упала бедная женщина, любой бы подумал, что она свернула себе шею. Но, говорят, «ее спас ангел-хранитель, который перенес ее на другой берег реки, к старому полуразрушенному монастырю, построенному на месте бывшего склепа». На самом деле доподлинно неизвестно, что затем стало с Хильдегардой, известно одно: Фульк, из изумления или угрызений совести, приказал перестроить монастырь и обеспечить его всем необходимым.
На склоне лет Фульк, жестоко покарав своего сына после многочисленных разногласий с ним, вновь предпринял поездку в Святую землю. В Иерусалиме этот неукротимый старик привязал себя к ослу и пошел вперед под удары монашеских плетей, выкрикивая: «Всевышний! Всевышний! Сжалься над изменником и клятвопреступником Фульком!» Но простил ли его Господь? Обретя внутренний покой, грозный граф вернулся во Францию объездными путями, не привлекая к себе внимания. Но ему так и не удалось достичь Анже: 22 мая 1040 года он скончался в Метце… проезжая через Лотарингию.
Людовик IX Святой в период с 1230 по 1240 год построил огромный замок с семнадцатью черными и белыми башнями, отражавшимися в водах реки Мен. Сделал он это на месте бывшей крепости, а потом отдал замок во владение своему брату Карлу. Затем власть в Анжу снова перейдет королю в конце правления Капетингов, и Иоанн Добрый подарит его своему младшему сыну Людовику – вместе с герцогской короной.
Став Людовиком I Анжуйским, он заказал гобелен у Николя Батайя, парижского ткача. Это было сказочное произведение искусства, и оно станет самым дорогим достоянием анжуйских герцогов. Также он достроил замок, отделав его пышно согласно вкусам той эпохи. Его сын, Людовик II Анжуйский, поступил аналогичным образом, но не прожил достаточно долго, чтобы насладиться жизнью в замке. Замок Анже стал обителью его примерной вдовы, Иоланды Арагонской, герцогини Анжуйской, которой история приписывает титул правителя четырех королевств: Неаполя, Сицилии, Арагона и Иерусалима. Кстати, сюда Иоланда позвала потом дофина, будущего короля Карла VII, от которого отвернулась его мать Изабо. Она отказалась вернуть ей сына со словами: «Женщина, окруженная любовниками, не нуждается в сыне. Я оставлю его у себя!»
Здесь она его вырастила и нашла ему невесту. Она приготовила все для приезда Жанны д’Арк, внезапно появившейся на землях ее сына, в герцогстве Бар. Именно здесь она, прилагая все усилия, пыталась спасти Францию от развала и привить ей вкус к борьбе за свободу.
После ее кончины знаменитый герцог Рене Добрый, сын Иоланды, стал устраивать в замке великолепные праздники. Он был человеком, обладавшим чувством прекрасного, изумительным поэтом, автором захватывающей книги «Сердце, плененное любовью», и он проводил свое время как в милых его сердцу владениях в Анжу, так и в не менее любимом Провансе. После ужасов Столетней войны Рене Добрый оставил в конечном итоге на полотне истории изображение улыбающегося человека, потому что «он излучал радость, гнал прочь горести и отчаяние. Этим даром его наградил Бог».
Присоединенный к королевским владениям, замок Анже больше не знал таких радостных часов. Он навсегда сохранил воспоминания о временах Черного сокола.
Часы работы
Со 2 мая по 4 сентября с 9.30 до 18.30
С 5 сентября по 30 апреля с 10.00 до 17.30
Закрыт 1 января, 1 мая, 1 ноября, 11 ноября и 25 декабря.
Внутри замка находится самый известный гобелен эпохи Средневековья, изображающий монстров Судного Дня.
http://angers.monuments-nationaux.fr
Багатель (Bagatelle)
Розы… и госпожа Дюте
Везде, где ни сажал бы я розовые кусты,
Собирал всегда я розы…
Амадо Нерво
Вначале этот замок назывался Бабиоль, когда в 1720 году маршал д’Эстре построил его для своей молодой и очаровательной жены на опушке Булонского леса, неподалеку от парка Мадридского замка. На самом деле тогда это был просто небольшой домик: четыре комнаты на первом этаже плюс мансарды. Однако стоил он достаточно дорого: более сотни тысяч ливров. Но маршал не жаловался, поскольку он зарабатывал такие огромные деньги на спекуляции шоколадом и кофе, что не обращал внимания на подобные мелочи. Особенно уж по сравнению с доходами, которые ему принесла система Лоу[4]. И к тому же он был влюблен… Да и как тут не влюбиться в такую соблазнительную женщину, особенно когда ты на тридцать лет ее старше?
Он ее совершенно не ревновал. Все, чего хотел маршал – чтобы его жена была красивой, сияющей и представительной. А та, в свою очередь, не замедлила этим воспользоваться.
У нее была подруга – мадемуазель де Шароле, которая жила неподалеку, в Пти-Мадриде, где вела не слишком-то скромный образ жизни. Мадемуазель де Шароле была дочерью герцога де Бурбона и мадемуазель де Нант, являвшейся дочерью Людовика XIV и мадам де Монтеспан. То есть ей было на кого опереться. На самом деле она ни в чем не нуждалась, кроме разве что порядочности.
12 августа 1721 года в честь новоселья был устроен званый ужин, главными гостями на котором были регент и его новая пассия, мадам д’Аверн. Это тут же придало дому особую атмосферу талантности и изящества, и это потом осталось в нем надолго. Багателль, стоивший так дорого, стал для его хозяйки и некоторых ее друзей очаровательным убежищем, где можно было посвящать время Любви и связанным с ней утехам.
Жена маршала принимала там своих любовников: красавца Марсийи, маркиза де Шовелена, канцлера д’Агессо, председателя Эно и графа Руссильонского. Ее мужа это обстоятельство совершенно не волновало. Он скончался в 1737 году, и вовсе не от тяжести рогов, которыми одарила его жена и которые никогда его не смущали. Супруга оплакивала его ровно столько, сколько полагалось, а затем вернулась к прежней приятной жизни, чему юный Людовик XV был несказанно рад. Король много раз навещал ту или иную сестру де Несль, которых заботливая рука мадемуазель де Шароле подталкивала к нему в кровать. Короче говоря, две подруги, несмотря на статус великосветских дам, стали обычными сводницами… Конечно же, ради блага Его Величества!
Казалось, если верить словам д’Аржансона, что Булонский лес и его окрестности были воплощенной копией рая на земле: «Сначала идешь на обед к мадемуазель в Мадридский замок; на ужин – в Мюэтт; затем великолепно проводишь время у жены маршала д’Эстре в Багателе, где можно предаться любви, если пожелаешь. И так прекрасно проводишь весь день…»
Смерть мадам д’Эстре в 1745 году нарушила эту отлаженную систему времяпрепровождения. Ее маленький домик сменил нескольких владельцев, в числе которых была некая мадам де Моконсей, которая, прежде чем вновь устраивать интимные встречи для Людовика XV, добилась от него назначения для своего супруга губернатором Кольмара, а затем и Юнинга. После этого благодарная дама стала устраивать его любовные встречи с княгиней де Робек, а затем давать в честь короля Станислава, тестя Людовика XV, пышные и роскошные пиры, которые практически полностью разрушили Багатель. Фонарики и бенгальские огни угасли, цветы завяли, запах духов выветрился. Багатель погрузился в сон на несколько лет, в течение которых там жила мадам де Моконсей. Она вела достаточно уединенный образ жизни, прежде чем покинуть наш мир в 1770 году. За четыре последующих года домик сменил трех владельцев и постепенно стал приходить в негодность.
Так он и продолжал ветшать вплоть до 1777 года, когда его наконец снесли, чтобы освободить место для тех великолепных построек, которые мы можем наблюдать и по сей день. И там один двадцатилетний принц, к удовольствию одной королевы, превратился в настоящего волшебника…
Этого принца звали графом д’Артуа. В 1775 году он приобрел Бабиоль мадам д’Эстре, но так ничего с ним и не делал до того дня, пока его золовка Мария-Антуанетта не поручила ему построить небольшой дворец на бывшем месте для любовных встреч Людовика XV. И построить его следовало за два месяца: если еще точнее, за шестьдесят четыре дня.
Когда тебе двадцать, не останавливаешься ни перед какими преградами! Артуа принял вызов и тут же пригласил архитектора Беланже. Цена пари: сто тысяч ливров. За эту же цену маршал д’Эстре построил Бабиоль. Но в этот раз следовало сделать все намного лучше… И, кроме того, принц предполагал израсходовать в шесть раз больше денег.
На самом деле, чтобы заново выстроить Багатель со всеми его садами, угодьями, гротами, фонтанами и клумбами, пришлось израсходовать в двенадцать раз больше. Девятьсот рабочих трудились день и ночь, пока личная гвардия графа д’Артуа изымала для строительства все повозки с камнями, гипсом и известью, которые проезжали мимо. В это же время подыскивали мебель, изделия из бронзы, фарфора, хрусталя, приобрели картины Юбера Робера, сделали деревянную обшивку стен, повесили шелка – то есть сделали все, чтобы Багатель стал самым прекрасным из всех «гнездышек» для знати. Конечно, это было безумной затеей, но зато какой восхитительной! В назначенный день Мария-Антуанетта прошла по саду с таким изобилием роз, что казалось, они росли здесь уже целую вечность. Королева проиграла пари, но взамен в ее честь был устроен настоящий праздник, в ходе которого, будучи страстной любительницей театра, она сыграла главную роль в спектакле «Роза и Колас» вместе с хозяином дома и мадам де Полиньяк. Говорят, что Людовик XVI освистал пьесу, найдя ее скучной, чем вызвал недовольство жены, посчитавшей это оскорблением и унижением ее актерского таланта. А ведь она так хотела признания! Однако юной королеве так понравилось в Багателе, что она возвращалась туда еще несколько раз, чтобы потанцевать или поужинать под звук флейт и скрипок.
