ручонку. Я взял и потихоньку погрозил ему пальцем. Видно это карапузу не понравилось, он быстро выдернул руку из запретной сумки, и на меня уставилось чёрное ствольное отверстие игрушечного автомата. «Тла-та-та – произнёс новоявленный супергерой, выпустив в меня длинную очередь с миганием красной лампочки на конце ствола.
– Вы, кажется, убиты,– проговорил тихо Георгий.
– Да, дети, кажется, повзрослеют быстрее, чем мы наделаем собственных игрушек, – ответил ему я так же тихо.
– Хорошо, что ещё контрольным выстрелом не жалует.
– Ещё бы…
– Ну-ну.
– А, впрочем, всё равно всё будет не так, как нам думается… и наши опасения могут не оправдаться. У России свой путь. Как её за последние сто лет не корежило на жизненных ухабах. У неё никогда не было ровной дороги, как и у этого «Пазика».
Мы молчали. Дальше философствовать не хотелось. Ленивые мысли, словно морские волны, медленно набегают на душу и, не сдвинув ни одного булыжника былых дум, так же медленно откатываются назад, унося с собой придонный гравий мелочных мыслишек и серую муть воспоминаний.
Водитель выключил в салоне свет. Мы сразу очутились в таинственном сумрачном пространстве, подсвеченном мигающими на приборной доске маленькими светодиодами. Невидно лиц, одни контуры человеческих фигур на сиденьях.
Мелькают за окном придорожные знаки, тёмные маслянистые лужи по обочинам шоссе лениво отражают свет фар; разогнавшись, несётся, поскрипывая обшивкой «Пазик», ввинчиваясь в фиолетовую мокрую жуть облегающего его пространства, и порой кажется, что это не «Пазик», а Отчизна, оторвавшись колёсами от земли, взмыла в небо и катится над планетой, подпрыгивая на звёздных скоплениях и покачиваясь на широтах и меридианах вселенной; это она, недоступная никаким силам, торит свой путь, а внизу, в оранжевом мареве сменяющихся эпох изумлённо смотрят ей вслед народы и тихо спит на руках у матери маленький борец за справедливость, видя обворожительный и таинственный сон.
Август 2011.
Пётр Петрович Африкантов не просто писатель, он ещё и потомок сказителей, которые всегда были на Руси. Отец его, Пётр Андриянович, был из сказителей сказитель и дедушка, и тётка, Мария Андрияновна тоже. Дар такой у их рода. Если не через одного человека в родстве, так через двух обязательно сказитель выходит. Не обошло это дарование и Петра Петровича, только пролился у него этот дар не столько в устной словесности, сколько в области литературы, что и послужило городу Саратову во благо. С былин Пётр Петрович и начал своё литературное творчество. Форма построения для него известная – сказительная. Название первой былины «Былина о князе-строителе Григории Засекине, стрелецком голове боярине Фёдоре Турове и славном городе Саратове» само за себя говорит, она о зарождении Саратова. Второе произведение с названием – «Былина о сказочных богатырях русских Скудельнике, Дубравнике и Соломенщике» писалась в то время, когда Россия в конце прошлого века частично утратила суверенитет. Вот в былине и рассказывается, как это произошло и что из этого потом вышло.
В одном ряду с былинами стоят такие произведения, как стихотворная «Сказка о глиняном петушке», «Сказка о Соколовой горе», «Сказка о Глебучевом овраге», «Сказание об Увеке», «Баллада о соколах», «Сказки о саратовских символах» и др. Исходя из этих произведений, автор по праву является создателям современной художественной мифологии города Саратова.
Не мог обойти Пётр Петрович и тему игрушечничества на саратовской земле. Из под пера писателя выходит книга «Рассказы об игрушечниках» в которой он в повестях и рассказах охватывает историю игрушечников-глинолепов в своей деревне примерно с конца восемнадцатого века по наше время. В этой большой работе Пётр Петрович опирается на труды краеведа Жирновой Анны Петровны, составившей родовое древо игрушечников. В древо входит и он сам, входит как мастер-глинолеп, продолжатель традиции предков, и пишет он об игрушечниках веско, со знанием дела. Ведь именно ему пришлось возрождать игрушечничество на саратовской земле.
Окидывая взором творчество Петра Африкантова, нельзя не сказать о его романе «Старый дом под черепичной крышей». Этот роман особый. В нём, одними из главных литературных героев, являются оживлённые автором глиняные игрушки. Среди них находятся, символы земли саратовской – саратовская гармошка с колокольчиками, саратовский калач и сама саратовская глиняная игрушка. Такая триада символов есть только в Саратове. Их символизм заключается в том, что саратовский калач воплощает в себе ратный труд рабочих и крестьян. Калач – это и труд, и пропитание людей его создавших; саратовская гармошка с колокольчиками – обеспечивает веселие и повышает настроение после трудов тяжких, чтоб дух был бодр; саратовская же глиняная игрушка в триаде занимает особое место, она заботится о воспитании человека, оказывает влияние на его духовность, обеспечивает приемственность поколений. Жизнь этих оживших символов Саратовского края мы и наблюдаем в этом романе.
Особенно удались автору в романе лирические отступления. Читаешь – словно воду ключевую пьёшь и напиться не можешь. Здесь тебе и широта, и удаль, и незабвенное, что носит в сердце каждый человек. Прочитаешь, отложишь книгу, помыслишь и снова перечитываешь и так несколько раз. Сколько же в этих отступлениях любви к своей Родине, земле, к родному дому…
В повести «Малокрюковские бастионы» рассказывается о деятельности в деревне, в 70-е годы прошлого столетия, тимуровского отряда, участником которого автор был сам. Действия детей отряда разительно отличаются от действий их сверстников, описанных в повести «Тимур и его команда» А. Гайдара. Лейтмотив поступков новых тимуровцев – борьба за справедливость.
Особую лепту внёс писатель и в сохранность народных преданий саратовской земли, написав серию рассказов с названием «Странные истории», созданных по мотивам мистическихповествований услышанных от сельчан.
О чём бы Пётр Петрович не писал, однако главным детищем в его творчестве остаётся народная глиняная игрушка. Своим творчеством он поставил народную игрушку на такую высоту, на которой она до него никогда не стояла. Он возвёл её в ранг душеназидательницы и душеспасительницы, наделил её великими правами и полномочиями, отнеся её появление к божественному промыслу о людях. Думается, что «Сказка о глиняном петушке» Петра Африкантова будет оценена по достоинству, а некоторые изречения писателя об игрушке будут положены в золотой фонд отечественной мысли.
Изданы произведения Петра Петровича о городе на Волге в десяти книгах.
Л.И. Светлова.
Речь идёт об Уложенной комиссии, собранной Екатериной Второй, для систематизации законодательства, работавшей в 1767-1768 годах
