Ему нужно было взять напрокат машину и отправиться в Нью-Хейвен, но сначала фотограф должен был забрать свое снаряжение. Джош хотел снять камни при специальном освещении, чтобы на снимках, которые будут отправлены Роллинзу по электронной почте, были отчетливо видны все надписи и отметины. Затем ему предстояло тщательно упаковать камни, прежде чем везти их Габриэлле. Они имели слишком большую ценность, их нельзя было просто так держать в кармане.
— Я собираюсь заехать в фонд, но давай сначала отвезем тебя. Куда ты хочешь ехать?
— Наверное, к дяде Алексу.
— По-моему, это не лучшая мысль. Думаю, тебе нужно подождать хотя бы какое-то время. Где еще ты можешь остановиться?
Взгляд Рейчел затянула пелена беспокойства.
— Неужели ты полагаешь, что дядя Алекс может?..
— Я ничего не знаю, именно поэтому хочу, чтобы ты на время перебралась в какое-нибудь совершенно нейтральное место. Всего на несколько дней, пока у нас не будет полной уверенности в собственной безопасности.
— Я думала, что это связано только со мной и с Гаррисоном, с Эсме и с Блэки.
— Да, это действительно так, но разве ты не можешь куда-нибудь уехать всего на несколько дней? Обещаю, что я помогу тебе разобраться во всем этом, как только освобожусь. Но до тех пор ты должна находиться в безопасности.
— Не может быть и речи о том, чтобы мой дядя имел к этому какое-то отношение. Он совершенно чужд насилию.
— Не сомневаюсь в этом, но рисковать не могу. Сейчас тебе ничего не угрожает, Рейчел. Я хочу, чтобы так было и дальше.
Рейчел назвала водителю адрес своей лучшей подруги и снова повернулась к Джошу.
— Если мне сейчас действительно ничего не угрожает, то только благодаря тебе. Гаррисон направил на тебя оружие из-за этой картины. Как я могла испытывать влечение к такому человеку?
— Ты не первая, кого соблазнила сила.
Рейчел печально усмехнулась.
— Да, не первая. То же самое можно было сказать про Эсме. Мне нужно во всем разобраться, чтобы впредь этого не повторилось.
Машина остановилась перед жилым зданием, расположенным на углу Йорк-авеню и Восемьдесят восьмой улицы, в котором жила подруга Рейчел.
Рейчел прильнула к Джошу и обвила руками его шею.
— Тебе угрожает опасность, ведь так?
— Нет, не мне.
— Но ведь рисковать будешь ты. Пожалуйста, будь осторожен. Хорошо? Я только что снова тебя нашла.
Через пятнадцать минут Райдер открыл дверь, ведущую в подвальное помещение фонда, превращенное в библиотеку, оборудованную по последнему слову техники, в которой постоянно поддерживалась определенная температура. Именно здесь Джош хранил свое снаряжение. Он закрыл за собой дверь и уже собрался достать из кармана камни, но тут увидел Малахая.
Тот взобрался на лестницу и перебирал книги, стоявшие на самой верхней полке.
Малахай услышал шум и обернулся.
— Слава богу, Джош! Я так беспокоился. — Он спустился на пол. — Где вы пропадали весь день? Я ожидал, что вы приедете сюда или хотя бы позвоните, как только прилетите в Нью-Йорк.
На большом столе, стоявшем посреди помещения, лежал десяток запыленных фолиантов, раскрытых на разных страницах. Все эти книги были изданы в середине девятнадцатого столетия и посвящены различным методам вызова воспоминаний о прошлой жизни.
— Так что сделал Роллинз? Нет, сначала скажите, как Габриэлла?
— Она в ужасном состоянии и совсем одна. Ей надо было бы позвонить отцу и попросить, чтобы он приехал к ней, но она очень упряма. Не знаю, как еще держится. Габриэлла паникует по поводу дочери, но работает вместе с Роллинзом, пытаясь расшифровать это чертово заклинание.
— Как движется перевод надписей?
— У Роллинза еще остается несколько смутных моментов, но он надеется уложиться в срок.
Малахай захлопнул книгу.
— Только представьте себе, что это заклинание действует. Можно будет вспомнить, кем ты был. Не обрывочные фрагменты, а все целиком! Раздвинуть занавес настоящего и увидеть прошлое. Вы не задумывались, кто тот человек, к которому в конечном счете попали камни? Он станет одним из самых могущественных людей на земле, Джош. Черт побери, эти камни должны были достаться нам. Проклятье, мы были так близки к цели!
— А вы не думали о том, что все это заклинание — не более чем миф, всего лишь последовательность совершенно бесполезных звуков?
— Вы до сих пор не можете до конца поверить в перевоплощение?
— Мне просто нужно снять кое-что на черно-белой пленке. Если бы я только смог сфотографировать хотя бы одну ауру…
— Ну а как же тот факт, что вы нашли наш фонд именно здесь, где когда-то жил Перси? Как же тот подземный ход в парке? А эта девочка на месте раскопок в Риме? Разве для вас не достаточно этих доказательств? Каким еще волшебством можно объяснить все это?
— О раскопанной гробнице говорили по телевизору и писали во всех газетах. Маленькая Натали где угодно могла услышать, как взрослые обсуждали эту тему. Что же касается подземного хода, то могу сказать, что я провел в вашем обществе несколько часов, прежде чем о нем вспомнил. Может быть, вы успели загипнотизировать меня?
— Так, что вы сами этого не заметили? Едва ли. Разве вы забыли о том, что плохо поддаетесь гипнозу? Ну а насчет Натали — да, она могла услышать о том, что в гробнице было обнаружено женское тело, но откуда девочка узнала, что эту женщину звали Сабиной? То же самое имя вспомнили и вы. Но больше его никто и шепотом не произнес. Неужели Натали взяла его с потолка?
Джош пожал плечами.
— Не сомневаюсь в том, что в какой-то момент я мысленно произнес это имя. Может, все это — экстрасенсорное восприятие?
— Или перевоплощение. Мы с Берил уверены в том, что нам постоянно, снова и снова приходится сталкиваться с живыми доказательствами этого. Джош, вы являетесь живым доказательством перевоплощения. Но если бы у нас в руках были камни, то мы смогли бы убедить в своей правоте и самых убежденных скептиков. — Взгляд Малахая горел от возбуждения. — Такие люди, как я, не способные ничего вспомнить, смогут оглянуться назад и найти ответы, которые помогут им двигаться вперед.
До этого самого момента Джош намеревался достать камни из кармана, показать их Малахаю и рассказать о том, как Рейчел вспомнила жизнь Эсме и ее гибель на пароходе. Однако его не на шутку встревожила жажда, вспыхнувшая в глазах наставника.
«Вдруг Малахай выхватит у меня камни и не вернет их? Что, если ему хочется получить эти артефакты так же отчаянно, как и тому безумному маньяку?
Нет, в подобных обстоятельствах нельзя показывать ему мою находку. Горсть изумрудов и сапфиров — ничто по сравнению с жизнью ребенка, даже если речь идет о необычных камнях.
С другой стороны, Малахай всю свою жизнь бьется над тем, чтобы доказать принцип перевоплощения, в то время как меня эти видения беспокоят лишь на протяжении шестнадцати месяцев. Раскрытие загадки поможет мне разрешить только собственные проблемы, но для Малахая это станет оправданием всей его жизни, отданной одной-единственной цели.
Все люди чудовища.
Кто это сказал? Перси? Да, он говорил так про своего дядю Дэвенпорта Талмэджа, человека, который отравил его самого, а сестру отправил на верную гибель. Эсме стала жертвой алчности своего дяди. У Рейчел тоже есть дядя… А что, если Алекс такой же алчный? Вдруг он тоже замешан во всем этом, причем так хитро, что никто и не догадывается о его роли?»
— Вы подумали насчет завтрашнего дня? — спросил Малахай, нарушая ход мыслей Джоша. — Я хочу подстраховать вас и Габриэллу. Вам нельзя отправляться одним. Вдруг произойдет что-нибудь непредвиденное?
Джош подъехал к дому Габриэллы в восемь часов вечера. Раньше он как-то не обращал на это внимания, но сейчас прошел за ней в ярко освещенную гостиную и заметил, как сильно она сдала за последние четырнадцать часов. Ее жизненные силы будто иссякли. Дело было не только в мертвенной бледности лица и темных мешках под глазами. Габриэлла словно выцвела, как это происходит со старыми фотографиями. Она увидела Джоша и попыталась улыбнуться, однако у нее получилась лишь вымученная гримаса.
В комнате многое свидетельствовало о том беспокойстве, в котором она пребывала. На столе, опасно близко к краю, стояла чашка с недопитым кофе. Там же валялось надкусанное яблоко. Место укуса уже затянулось влажной бурой пленкой. Скомканный свитер лежал на полу. Габриэлла бросила его и не потрудилась потом поднять.
Оба они не сказали ни слова. Она горела нетерпением увидеть его находку, а он торопился показать ей то, что нашел. Райдер был уверен в том, что его открытие подарит несчастной матери хоть тень надежды. Он раскрыл рюкзачок и вынул оттуда конверт, склеенный из плотной бумаги. Габриэлла напряженно следила за каждым его движением. Она протянула руки ладонями кверху, словно ребенок, просящий конфету. Джош положил в них камни один за другим — сперва два изумруда, потом сапфир, снова изумруд, еще один сапфир и наконец рубин. Габриэлла прижала камни к груди так, словно они все вместе уже вернули ей ребенка, бессильно опустилась на пол и залилась слезами.
