прекратился и уж был виден дом Лены. Они проскочили мимо металлических ларьков Бориса, не доезжая дома, свернули направо, однако Лена заметила толпу людей, собравшихся возле ее дома со стороны улицы. Но не придала этому значения.
Вот и знакомая арка, а вон и сам подъезд. Им навстречу из лифта выскочил торопливой походкой какой-то мужчина в сером плаще, шляпе, надвинутой на глаза. Лица она не приметила. Мужчина, подняв плечи, с засунутыми в карманы руками, прошел мимо, напряженно глядя вперед. На него рыкнул Родик, и Лена дернула ошейник.
— Ты видел его глаза, больной, что ли? — спросила Лона, когда они сели в лифт. — Ротвейлера испугался, что ли?
Они поднялись на лифте наверх, и им предстала жуткая картина жестокой расправы, при виде которой у Лены случился припадок. Она кричала: «Дедушка-дедушка! Миленький мой дедушка!». В распахнутое окно Волгин увидел толпу людей вокруг лежавшего навзничь на асфальте старика в распахнутом халате. Вне всякого сомнения, это был старый маршал. Жизнь из него вылетела еще до того, как он упал на асфальт.
Когда Лена пришла в себя, следственная группа Главного управления МВД вынесла уже трупы, и только следователь продолжал записывать какие-то подробности.
Когда следователь ушел, Лена достала из-под подушки деда именной его пистолет, собрала все «сберегательные книжки» и драгоценности, зная, что сюда теперь часто будут приезжать следователи, милиционеры и могут унести плохо лежавшее. В сейф она заперла дорогие вещи, медали и ордена деда, письма, записки и дневники. Она решила отомстить немедленно.
— Вова, ты понял, кого мы встретили? — спросила она сквозь слезы. — То был полковник Свинцов! Он — убийца! Недаром Родик на него рыкнул! Он все понял раньше нас. Ведь пока доехали, он ни на кого не рыкнул ни разу. Я ему отомщу! Убийца! Гад!
— Лена, тебе нельзя волноваться, — Волгин понимал, как трудно ей принимать решение и что она не отступится от задуманного.
— Дерьмо вонючее будет гулять на свободе, а меня, извини, так дедушка не учил. Раз и — полный вперед! Вот как он учил. Как они вошли сюда? Мы с ним договаривались, только Маня знала условные звонки! Заводи машину и поехали. Я здесь не могу находиться.
Волгин молча отправился в гараж, который находился недалеко, и довольно быстро завел «Волгу». Он посмотрел на часы — было девять часов вечера, когда они с Леной и собакой поехали на Каретную улицу.
Минут через пятнадцать они подъехали к дому на Каретной. Остановились напротив подъезда, стали ждать. Волгин принес минеральной воды. Через час Волгин отправился посмотреть на окна квартиры Свинцова. Окна не светились. Выходило, Свинцов, как Лена и говорила, не приходил домой. Расчет Лены был до удивления прост — старый, опытный убийца никогда не вернется сразу в свое логово, так как логика ему подскажет, что возвращаться домой после убийства опасно. А вот выждать, отлежаться, как то делают матерые звери, убийцы, залечь на дно — это да! «Но когда он уходил на свое кровавое дело, — рассуждала Лена, — он брал как можно меньше, чтобы быть налегке: не взял сигареты, если курил, не взял денег достаточно, ему захочется переодеться, чтобы его не узнали. Даже бритвенный прибор он мог не взять, свои любимые вещи».
Одним словом, она убедила Волгина, что Свинцов должен появиться ночью.
Их молочного цвета «Волга» стояла среди других автомобилей и не очень выделялась. Лена вздремнула, а когда проснулась, была полночь.
— Так и будем дежурить? — спросил Волгин. Она не ответила, вся сосредоточившись на подъезде. Прошел еще час, еще полчаса. Ротвейлер Родик поскуливал. Время катилось медленно. На лестничных площадках подъезда светились плафоны. Было пустынно. Накрапывал дождик.
В два часа ночи Волгин предложил жене уехать, а вернуться завтра, убеждая ее, что такой матерый убийца, каким являлся Свинцов, вряд ли появится дома в первую же ночь. В три часа и пятьдесят пять минут Лена толкнула задремавшего мужа в бок и показала на тень. От горевшего на столбе фонаря падала ломаная тень человека, который замер, прислушиваясь, не подозревая, что тень его видна. Он прятался за соседним автомобилем. То был либо кто-нибудь из ворующих автомобили, либо Свинцов. Присмотревшись, Волгин заметил — то был человек, который внимательно прислушивался, чутко подставив ухо подъезду. Минут через двадцать-тридцать он проскользнул к двери подъезда и замер — слушал. Простоял минут десять и осторожно двинулся в дверной проем. Там он замер и еще некоторое время прислушивался, не раздастся ли подозрительный шорох на лестничных площадках.
— Это он, — прошептала немыми губами Лена и выскользнула из кабины, увлекая за собою ротвейлера. Она метнулась тенью к подъезду, словно кошка. Волгин — за ней. Она в тамбуре прижалась в стене. Впереди по лестнице поднимался с осторожностью человек, то без сомнения был Свинцов.
— Вот что, — прошептла Лена. — Вот тебе дедулин пистолет, Вова. Ты тут ждешь его. Я боюсь, он зайдет в квартиру и — все. Тогда его не выкуришь. Придет милиция, и все испортит. Мы ему не отомстим тогда. Его выручат, потому что дедуля неживой. Как только лифт остановится на шестом, я стану спускаться, а ты отпусти Родика. Он его напугает. Так нужно.
Человек, словно почуяв опасность, слышно было, побежал вверх по лестнице, мягко ступая ногами в носках. Ботинки он снял, как только вошел в подъезд, решил лифтом не греметь. Лена вскочила в лифт и лязгнула дверью. Опасаться, что ее заметят, было уже бесполезно. Игра шла в открытую. Он попался в ловушку.
На шестом этаже Лена вышла из лифта и стала спускаться вниз по лестнице на пятый. Обладающий звериным чутьем, Свинцов все понял и искал отступные пути. За ним наблюдали. Он не заметил. Он приостановился и стал спускаться вниз, понимая, что если кто-то поднялся на лифте наверх, то уж наверняка подстраховался и обеспечил себе тылы внизу. Прижимаясь к стене, Свинцов окаменел: ловушка! Свинцов молниеносно выхватил пистолет, прикрутил глушитель, устремив взгляд кверху. Может быть, там есть лазейка. На лестничной площадке, на которой находилась его квартира, он увидел женщину с пистолетом наизготовку. И в тот же самый момент услышал:
— Гад! Брось пистолет! Родик, ко мне! — позвала она пса, и слышно было, как пес, повизгивая, заскакал по ступенькам. До этой секунды было тихо и безмолвно во всем доме. Слова женщины разрезали безмолвие и вонзились ему в голову. Свинцов прижался к перилам, лихорадочно соображая: что делать? Свинцов Лену не узнал. Прижавшись к перилам, он видел ее сквозь решетку лифта — так выпирал ее живот, который он с
