если таковой будет необходим.
Было много причин, по которым план мог пойти не так, и главная из них заключалась в том, что они могли столкнуться с превосходящими силами противника в том месте, где римляне стремились установить надежный плацдарм для получения необходимых подкреплений для фланговой атаки.
По многолетнему опыту Катон знал, как часто идеальные планы шли наперекосяк в момент контакта с врагом, но его план может рухнуть еще до того, как они столкнутся лицом к лицу с ордовиками. Внезапный шквал мог рассеять корабли или разбить их.
Армия стояла на позициях почти двадцать дней, когда Светоний призвал своих офицеров в штаб, чтобы сообщить, что штурм Моны состоится через два дня. Небо было ясным, а море спокойным. Прилив был бы самым высоким в середине дня, и основной штурм должен был совпасть с ним.
- Баллисты и катапульты начнут стрелять с рассветом, - пояснил командующий. - Мы накопили достаточный запас стрел и камней на целый день. К обстрелу добавятся зажигательные заряды, которые помогут сломить боевой дух врага так же, как и любой пожар, который они смогут спровоцировать. Я еще не сталкивался с кельтами, у которых не было бы непропорционального страха перед зажигательными снарядами.
Офицеры заулыбались, послышались смешки. Несмотря на весь устрашающий вид пылающего пучка, сопровождаемого дымом и дугой в небе, по крайней мере, это было четко заметно в небе, и его легко было избежать. Большая опасность исходила от размытой траектории маленьких стрел с железными наконечниками из баллист или камней, брошенных катапультами, которые было легко пропустить среди всего лихорадочной суеты на поле боя, в том числе усиленной дымом в небе.
- Как только начнется прилив, начнется и штурм. Первые подразделения, отправленные через пролив, будут оснащены лестницами и попытаются взобраться на частокол и занять врага, пока остальные будут высаживаться через пролив в последующих волнах. Если все пойдет хорошо, весь Четырнадцатый легион будет по ту сторону пролива ближе к вечеру, а другие когорты легионеров останутся на материке в качестве резерва.
Светоний продолжил. - Захватить любой плацдарм вдоль линии обороны противника будет трудно, и они смогут превзойти нас числом и сокрушить наших людей в любой момент, пока мы будем штурмовать вал. Ключ к нашей победе в том, если мы сможем взять их с фланга и тыла одновременно с лобовой атакой. Вот где в дело вступают силы префекта Катона. Он будет командовать большей частью наших вспомогательных войск, а также морскими пехотинцами с эскадры. Не будет большим преувеличением сказать, что победа завтрашнего дня будет зависеть от успеха морского десанта во фланг противника. Так что не подведи нас, Катон, или мы можем вычеркнуть тебя из списков офицерской столовой.
Снова раздался приглушенный смех, и Катон улыбнулся, даже чувствуя тяжесть ответственности, которая ложится более тяжелым бременем на его плечи. Когда он это почувствовал, он не мог не поддаться новым сомнениям относительно своего плана и той роли, которую он будет играть, даже если он ранее обдумывал все мыслимые непредвиденные обстоятельства, и как с ними можно было бы справиться. «План был хорош», подтвердил он себе насильно.
- Как только основная часть сил префекта Катона окажется на берегу, он двинется на северо-восток, чтобы напасть на фланг и тыл врага. Его люди затрубят в свои буцины, как только начнется их атака, и это станет сигналом к окончательной лобовой атаке, чтобы пойти на общий штурм.
- Но разве у ордовиков не будет наблюдателей за побережьем, господин? - спросил один из легионных трибунов.
- Они были бы дураками, если бы не сделали этого. Осмелюсь предположить, что у них также будут резервные подвижные силы, готовые противостоять любой высадке. Но они не могут быть везде одновременно и не смогут среагировать, пока их разведчики не заметят наши корабли и не доложат. Я использую несколько грузовых кораблей, чтобы обойти север острова и, надеюсь, отвлечь врага в то же время, пока люди Катона высадятся на южном берегу. Кстати говоря, я внес некоторые уточнения в роль твоих сил, префект. Я решил, что ты начнешь высадку с первыми лучами солнца. Таким образом, ты не будешь обнаружен до последнего момента, и мы сможем застать врага врасплох.
Катон выпрямился на стуле. Это не входило в его планы. Он недолго рассматривал этот вариант и, в итоге, исключил возможность прибытия на позиции под покровом темноты. Это было однако сопряжено со многими рисками, главным из которых было нежелание любого моряка плыть ночью, если только он не был знаком с водами и было мало шансов на столкновение или посадки на мель. Решение Светония требовало дополнительного планирования, а времени уже было мало. Пока командующий завершал брифинг, Катон уже обдумывал, как лучше всего добиться подхода к правильному месту высадки ночью, а также проследить за тем, чтобы корабли под его командованием не потеряли друг друга во тьме. Ночной марш и атака на рассвете были достаточно трудны для осуществления даже на суше. Подобная же операция в море была почти неслыханной.
Когда другие офицеры начали покидать штабную палатку, Светоний подошел к нему с извиняющимся выражением на лице. - Я полагаю, ты не слишком доволен тем, что я передвинул время твоей атаки.
- Что-то в этом роде, господин, да.
Полководец улыбнулся. - Я бы чувствовал то же самое на твоем месте. Дело в том, что мы не можем рисковать оповещением противника о твоем присутствии, чтобы у него было достаточно времени, чтобы направить необходимые силы для блокирования твоей атаки. Ты должен обрушиться на них, как удар молнии, если план сработает.
- Я понимаю это, господин. Но я никогда раньше не пробовал ничего подобного.
- Всегда бывает в первый раз, префект Катон. Считай это обучением на рабочем месте, - слабо пошутил он. - Если ты добьешься успеха, Рим никогда не забудет твое достижение. Если ты потерпишь неудачу, то мы все потерпим неудачу, и это будет моя голова, которую будет требовать толпа.
*************
ГЛАВА ХХІІІ
Над поверхностью моря, которое казалось гладким, почти стеклянным, лежал слабый туман. Катон стоял на носу второй биремы в линии судов под приспущенными парусами. Колонну кораблей возглавляла одна из бирем, оснащенных катапультами и баллистами для поддержки кораблей десанта. От бухты, где погружался отряд вторжения, до косы, выходящей на основную землю острова Мона было не более шестнадцати километров, и первая бирема уже вышла в открытое море только что после полуночи. Экранированный фонарь, свисавший с кормового поста, вел
