*******
После того, как он доложил главному секретарю имперской канцелярии, Катона направили в большой зал перед залом Нерона для аудиенций, где множество людей ожидали возможности подать свои прошения или изложить суть своего обращения. Он отошел в сторону и прислонился к стене, осматривая скромную толпу. Он вновь увидел Рианария и встретил его взгляд, как раз когда тот посмотрел в его сторону. Тут же Катон опустил взгляд и внимательно начал изучать свои ногти.
- Префект Катон! - раздался голос из комнаты.
- Вот дерьмо, - прорычал про себя Катон.
- Префект Катон, я думал, это вы или нет! - Судоходник пробился сквозь толпу к нему, и Катон поднял голову с вежливой улыбкой узнавания.
- С повязкой на глазу я сначала не мог быть уверен, - продолжал Рианарий. - Я так понимаю, ваша работа на Сардинии завершена?
- Боюсь, что мой доклад предназначен в первую очередь для ушей императора.
- Ну, конечно. Конечно. Я бы не стал призывать вас нарушать протокол. - Он наклонился ближе к Катону и понизил голос. - Но поскольку вы только что вернулись с Сардинии, вы могли бы слегка намекнуть мне, правдивы ли слухи из Остии. Собираются ли они поместить остров в карантин до тех пор, пока чума не пройдет?
- Как я уже сказал, я не могу комментировать.
- Но мне нужно знать. Такие вещи могут разрушить мой судоходный бизнес.
- Это было бы к всеобщему большому сожалению, я уверен, - язвительно ответил Катон.
Дверь зала для аудиенций открылась, и вышел служащий. Все ожидающие повернулись в предвкушении. Он прочистил горло и объявил: - Префект Катон!
- Я тут! - Катон отошел от стены, замечая опечаленные выражения лиц окружающих и хмурые взгляды тех, кто возмущался тем, что ждал несколько часов только для того, чтобы опоздавший проскочил мимо них без очереди. Он направился к двери, но служащий указал на дверь поменьше сбоку от вестибулума.
- Сюда, господин.
- У меня доклад для императора.
- Да, господин. Но император занят другим важным делом. Вместо него вас примет сенатор Сенека. Прошу следовать за мной.
Писарь провел его в узкий коридор, который шел рядом с залом императорских аудиенций и был усеян маленькими комнатами по правому краю, где писцы перебирали свитки. С другой стороны коридора Катон уловил отрывочные сведения о делах, которые велись в зале.
-...и если они захотят воздвигнуть мне статую на Родосе, скажи им, что она должна быть сделана из золота. - Это был голос Нерона.
- Но Императорское Величество...
- Золото, - я сказал. Значит, будет золото...
Голоса стихли, когда писарь дошел до более просторной комнаты в конце коридора и объявил: - Префект Квинт Лициний Катон, господин.
Сенека сидел на кушетке у единственного окна в комнате. Ставни были открыты, и солнечный свет лился внутрь, освещая расписанные стены, на которых были изображены приключения Энея.
- Рад снова видеть тебя, префект. - Сенека улыбнулся не тепло и не искренне, а просто рефлекторно, как политик со стажем. Я так понимаю, что твое возвращение в Рим знаменует конец наших сардинских трудностей, если не считать чуму. Но не стой же в дверях. Подойди и сядь здесь, у окна.
Сенека пересел на дальний конец кушетки, а Катон пересек комнату, чтобы сесть как можно дальше от сенатора.
- Я пришел, чтобы сделать доклад императору, господин.
- Нерон занят другими делами. - Сенека проницательно посмотрел на него. - Я полагаю, ты подслушал кое-что из этих дел в коридоре.
- Достаточно, чтобы понять, что жители Родоса не будут рады такому исходу.
- Они греки. Они найдут способ обойти требования Нерона. Они хотят воздвигнуть мраморную статую. Нерон требует золота. И найдется компромисное решение с серебром, и даже если работа над ней начнется, Нерон уже давно забудет, что об этом вообще шла речь. Таковы истинные заботы императоров. Вот почему мне поручено более мелкое дело – надзор за кампаниями, обеспечивающими безопасность империи, пока более мудрые головы торгуются о таких мелочах, как материалы для скульптур. - Он заговорщицки ухмыльнулся, затем заколебался. - У тебя, кажется, на один глаз меньше, чем когда мы встречались в последний раз.
Катон жестом указал на повязку. - Это? Просто рана. Ничего, что могло бы обеспокоить тех, кто занимается серьезными или даже незначительными делами.
- Твоя точка зрения высказана. Теперь давай к отчету.
Катон вкратце рассказал об условиях, с которыми он столкнулся по прибытии на Сардинию, и о кампании, которая завершилась уничтожением разбойников и их опорного пункта. Сенека внимательно выслушал и кивнул, когда тот закончил.
- Хорошая работа. Хотя, кажется, что чума сделала за тебя половину работы.
- Она поразила врага прежде, чем начала прокладывать себе путь сквозь ряды моих людей. Если бы было наоборот...
- Довольно. Тебе повезло, что болезнь не забрала тебя самого.
- Я перенес болезнь. Похоже, что многие выздоравливают, а некоторые, кажется, вообще невосприимчивы. Однако к тому времени, как я покинул провинцию, болезнь убила многих моих людей, тысячи мирных жителей, а также врагов. На самом деле, вероятно, без вмешательства чумы разбойники одержали бы верх.
Сенека задумчиво кивнул.
- Странно, не правда ли? Рим – величайшая держава в мире, и все же мы бессильны перед невидимым врагом, который безнаказанно передвигается и поражает нас.
- Есть еще одна вещь, которую я должен вам сказать. - Катон приготовился ко лжи, которую он должен был высказать, и весьма убедительно.
- Клавдия Актэ мертва. Она была взята в заложники разбойниками и умерла от болезни, пока ее держали в их лагере. Мы похоронили ее там вместе с другими мертвыми.
- Она была уже мертва, когда вы ее обнаружили?
Катон колебался, прежде чем ответить, беспокоясь, что Сенека знает больше, чем он еще не раскрыл.
- Нет. Но спасать ее было уже поздно. Перед смертью она сказала, что принесла болезнь в лагерь врага.
- Ааа, значит, она оказала нам последнюю услугу перед смертью. Она была обречена в любом случае. Я как раз уговаривал Нерона подписать приказ о ее казни. Она должна была умереть. Он выставил себя дураком, поддавшись ее чарам. Мы не могли допустить, чтобы женщина из такого простонародья имела влияние на высших уровнях власти и выжила, чтобы рассказывать потом свои сплетни. Она избавила меня от необходимости организовывать печальный конец ее жизни. Тем не менее, я осмелюсь предположить, что Нерон может почувствовать мимолетную скорбь по поводу этой потери, хотя для тех из нас, кто должен давать ему советы, эта новость является некоторым облегчением.
Холодный ужас наполнил сердце Катона, когда он обдумывал слова сенатора. Клавдию не пощадят, если ее обнаружат живой, тем более в Риме.
- Почти такое же облегчение, как и известие о том, что этого крикливого уличного шарлатана Скурру забрала чума.
- Скурра, мертв?
Сенека улыбнулся.
- Ах, значит, ты не слышал? Полагаю, что нет, поскольку я получил новости из Тибулы только вчера. Чума положила конец его некомпетентному управлению провинцией. Я легко найду человека получше для этой работы. В конце концов, я же не могу поставить планку настолько ниже... Но это работа на другой день. Вопрос в том, как вознаградить тебя сегодня. Повторное назначение в преторианскую гвардию возможно, как только появится подходящая вакансия.
Это была заманчивая перспектива, если бы не тот факт, что для этого Катону пришлось бы остаться в Риме. Если он должен был защищать Клавдию, город был не самым безопасным местом.
- Благодарю. Я подумаю над этим.
Сенека нахмурился.
- Я думал, что такая перспектива приведет тебя в восторг. Похоже, я ошибался. Я что-то упустил?
- Просто я еще не до конца оправился от болезни, - ответил Катон.
- Ты не выглядишь больным.
- Я все еще чувствую слабость. У меня периодически случаются приступы. Я надеялся немного отдохнуть и полностью восстановиться, прежде чем вернуться на службу. Конечно, я буду благодарен за честь снова служить в преторианской гвардии.
