— Что, товарищ капитан, никак узнали? — спросил Вангол.
— Ты мне зубы не скаль, — хмуро ответил Макушев. — Помню. Как же ты тогда ушёл?
— Долго рассказывать, да и не стоит, дела поважнее есть, — ответил Вангол, продолжая улыбаться.
— Сержант, обыщи-ка его. А потом поговорим, есть о чём. Ты ведь, как я помню, по пятьдесят восьмой шёл? — спросил Макушев. Он отчётливо вспомнил Голышева, которого когда-то на этапе назначил старшим машины и не довёз до Удоганлага. Ему было жаль тогда, что этот парень с упрямыми глазами погиб, а он — вот он, перед ним. Возмужавший, крепкий, но всё с тем же цепким упрямым взглядом. Макушев смотрел на Вангола и не мог понять, как могло произойти, что он уцелел. Степан совсем не думал о том, что перед ним беглый зэк. Он хотел узнать, как удалось избежать неминуемой гибели, другого ведь не могло быть. Как он уцелел и как оказался здесь и сейчас? Закончить свои размышления капитан не успел.
Вангол, почувствовав движение сзади, мгновенно оценив расстояние, бросил тело вниз, резкой подсечкой сбил сделавшего к нему шаг сержанта, перехватил его винтовку и выбросил прикладом в сторону Макушева. Уклониться от летевшей в него винтовки Макушев просто не успел, столь внезапно всё произошло. Получив сильный удар в солнечное сплетение, он, выронив пистолет, согнулся и, потеряв дыхание, медленно, беззвучно хватая ртом воздух, осел на землю. Упавший сержант, поднимаясь, бросился было на Вангола, но короткий удар в челюсть успокоил его, и он рухнул в траву.
Вангол присел около Макушева. Тот тяжело дышал, лежа на земле, глядел на Вангола. Немой вопрос застыл в его глазах.
— Слушай, капитан, я ж тебе говорю, времени сейчас нет, потом об этом поговорим, — спокойно сказал Вангол. Он протянул руку и помог Макушеву сесть на землю, но пистолет на всякий случай забрал.
— Шустрый ты парень, — отдышавшись, сказал Макушев. — Ловко вывернулся. Убивать будешь или как? — кивнув на оружие в руках Вангола, спросил Макушев.
— Если бы я этого хотел, уже убил бы, — просто ответил Вангол.
— Чего ж ты хочешь? — Макушев болезненно сморщился, поправляя на перевязи ушибленную руку.
— Почему вы здесь? Что происходит? — спросил Вангол.
— Напоролись на немцев, еле ушли. По шоссе на Киев прёт танковая колонна. Наших практически нет. Вот мы и выходим лесом к своим, — после некоторого молчания сказал Макушев.
— Слушай, капитан, пока твой сержант отдыхает, давай договоримся. Поговорим о прошлом потом когда-нибудь, сейчас мне помощь ваша нужна. Я остался один из спецподразделения по борьбе с немецкими диверсионными группами. Здесь рации, нужно выйти на связь и сообщить очень важную информацию.
Вангол в упор глядел прямо в глаза Степана. Выражение лица Макушева от передаваемого Ванголом внушения менялось на глазах. Наконец, поверив и всё приняв, Макушев, ещё раз серьёзно и внимательно посмотрев в глаза Вангола, ответил:
— Так бы сразу и сказал. — Увидев, что сержант пришёл в себя и поднимается, сказал ему: — Эй, сержант, очухался, не переживай, ошиблись мы маленько. Это свой парень, давний мой знакомец.
Вангол, положив пистолет на колени Макушеву, огляделся и, разворошив листья и ветки в небольшой ложбинке, вытащил рации и свой карабин.
Сержант, потряхивая головой и таращась на Вангола, подошёл к Макушеву и сел рядом, пальцами ощупывая свою челюсть.
— Ни хрена себе знакомец, товарищ капитан, чуть не убил. Челюсть занемела, зубы не сходятся, — еле выговорил он.
Вангол включил рацию.
— «Зенит», «Зенит», я «Ветер», приём! — повторял и повторял Вангол.
«Зенит» молчал. Прошло около получаса. Когда питание рации ослабло, Вангол понял, что воспользоваться ею не удастся. Он снял наушники и подошёл к Макушеву.
Макушев и сержант к тому времени уже окончательно пришли в себя и, расположившись по сторонам, наблюдали за окрестностями.
— Слушай, капитан. Тут такое дело — в двух словах. Немецкие разведгруппы ищут какого-то нашего начальника лагеря, вернее, документацию, которую он имеет при себе.
Не дав Ванголу закончить, Макушев перебил:
— Битца ищут, начальника лагеря, я его лично знаю, мы тоже его ищем, вернее, группа ехала на его поиск, но я говорил, напоролись на немца.
— Убили его, документы забрали зэки, и сейчас они едут по лесной дороге на северо-восток. Я не успел их перехватить. Боюсь, что их перехватят немцы. Тогда документы попадут в их руки, надо что-то делать.
— Что можно сделать в такой ситуации? Не знаю.
— Что это за документы? Почему они так интересуют всех?
— Это архив Битца, в нём собрана информация обо всех завербованных Битцем по лагерям страны агентах. Это тысячи сексотов, в лагерях и на воле.
— Для немцев это, считай, готовая агентурная сеть в нашем тылу, — сделал заключение Вангол.
— А для зэка способ выявить и свести счёты с ними, взять власть в лагерях и, по сути, умело используя их, управлять лагерями, — сказал Макушев.
— Да, теперь понятно. Немцам эти документы достаться никак не должны. — Вангол задумался. — Есть возможность отвлечь немцев на себя, дав возможность зэкам уйти. А уж потом искать их.
— Это как?
— Эй, сержант, ползи сюда, — негромко позвал Вангол. — Ты уж не серчай, у меня более быстрого способа убедить тебя не было. Он протянул руку сержанту: — Вангол меня зовут.
— Степаныч, Иван-то есть, — ответил сержант, пожимая руку Вангола.
— Так вот, Степаныч, тут дело добровольное. Можешь уйти, можешь остаться, я должен вызвать на себя немецкие разведгруппы, действующие в этом районе, чтобы отвлечь их от группы наших, уходящих сейчас на восток на машинах. — Вангол незаметно подмигнул Макушеву. Тот понял, что сержанту лучше не знать подробностей. — Дело опасное, решай.
— Вы чё, мужики? За кого меня принимаете, я с вами, — твёрдо заявил сержант, обиженно поджав губы.
— Добро, здесь недалеко есть оружие, уйдём туда, а пока я с немцами потолкую. Капитан, как только будет связь, постреляй около меня, — сказал Вангол.
Он принёс немецкую рацию и, надев наушники, включил её.
— «Зевс», «Зевс». Приём, я «Вепрь», — вызывал Вангол.
— Во шпарит, он не немец, случайно? — кивнув в сторону Вангола, спросил Степаныч.
— Он наш разведчик, — ответил Макушев.
«Зевс» ответил сразу, Вангол дал знак, и Макушев стал стрелять в воздух около головы Вангола.
— «Зевс», «Зевс», я «Вепрь». Задание выполнено, начальник русского лагеря Битц захвачен, при нём портфель с документами. Ведём бой с наседающими группами спецгрупп НКВД, требуем помощи, находимся в том же квадрате… — Не договорив фразы, Вангол выключил передачу. — Теперь надо уходить, быстро, — сказал Вангол, поднимаясь.
— Быстро я не смогу, контузия, да ещё ты добавил, — сказал, покачав головой, Макушев.
— Ладно, как сможешь. Я бегом к месту, где припрятано оружие, вы по моим следам, а потом на звук немецких автоматов идите, это я шуметь буду, пошли. — Вангол, сказав это, спрятал свою рацию, прихватив немецкую с собой, быстро ушёл.
Через минуту немецкая рация передавала приказ разведгруппам района.
— Всем разведгруппам двигаться в квадрат пять, ориентироваться на звуки боевого столкновения в лесном массиве, обеспечить выход группы «Вепрь» с пленным в дислокацию наших войск, наступающих в квадрате семь. В боевые столкновения ни с кем не вступать до исполнения приказа. Об исполнении доложить немедленно. «Зевс».
«Сработало, даст бог, грузовики проскочат», — подумал Вангол.
Через полчаса Макушев и сержант, продираясь через кустарник, услышали трескотню немецких автоматов и выстрелы карабина. Это Вангол, переодевшись в немецкую форму, удобно устроившись на пеньке, короткими очередями из немецких «шмайссеров» дырявил чистое небо, имитируя бой. Его услышали, услышали не только Макушев с сержантом. Две немецкие разведывательно-диверсионные группы, выйдя на связь с центром, доложили, что слышат звуки боя в лесном массиве, и приступили к выполнению приказа. Одна из них снялась с засады на лесной дороге, по которой прямо на них двигались машины Остапа. Немецкая дисциплина и исполнительность оказались на высоте.
— Не стрелять, — скомандовал командир группы, залёгшей на обочине, и взглядом проводил промчавшиеся мимо грузовики. — Вперёд.
Группа перебежками устремилась в лесной массив, откуда доносились звуки стрельбы.
— Степаныч, переодевайся, скорей! — крикнул Вангол, едва задыхавшиеся от бега Макушев и сержант появились из кустов. — Капитан, будешь имитировать пленного Битца. Степаныч, вот немецкая плащ-палатка и пилотка, надевай, «шмайссер» возьми. Да брось ты винтовку! — Вангол чувствовал приближение немцев и отдавал команды почти шёпотом. Зато громко во всё горло несколько раз крикнул по-русски: — Второй взвод, обходи левее. Не стрелять, возьмём живыми! Стреляй по опушке, левее, там немчура! — Крикнув сержанту, Вангол несколько раз прицельно выстрелил из карабина.
