«А вот средний сын в отличие от старшего не наделен даром скрывать свои чувства, но это теперь не имеет никакого значения, – усмехнулся Климент VII. – Гонец уже отправлен во Флоренцию за Екатериной, чтобы она немедленно собиралась в путь».
Время свадьбы Екатерины стремительно приближалось, а хлопот хоть отбавляй! Приходилось принимать портных и примерять платья, давать заказы на роспись сундуков для приданого, выбирать лучшие ткани, серебряные и золотые украшения, посуду – приданое невесты из рода Медичи должно соответствовать ее высокому положению. И только когда из Марселя от папы прибыл гонец и Алессандро сообщил, что надо срочно собираться в дорогу, она очнулась от сиюминутных забот, комок подкатил к горлу, и она разрыдалась.
На лице Алессандро застыла торжествующая улыбка – единственную законную наследницу ловко убирали с его дороги.
– Святой отец обеспечил твое блестящее будущее, дорогая Екатерина.
– И когда отправляться в дорогу?
– Послезавтра и ни на один день позднее, – ответ звучал как приказ.
Тотчас забыв о ней, новоявленный правитель Флоренции покинул роскошные покои во дворце Медичи.
После ухода Алессандро у Екатерины появилось предчувствие, что она никогда больше не увидит Флоренцию. С этой минуты час ее отъезда из любимого города неумолимо приближался. Она прекрасно понимала, что ее, сироту, использовали как заложницу политических интриг и выгодно продали. Но будет ли это замужество счастливым для нее? Об этом никто не подумал. Ее человеческому достоинству нанесли оскорбление.
Мыслями она ушла глубоко в себя и перенеслась в прошлое.
С самого рождения Екатерина превратилась в живую ставку сильных мира сего. Смерть родной тети Клариче Строцци, которая после смерти герцогини Альфонсины Орсини, бабушки Екатерины, взяла на себя заботу о сироте, относилась к девочке, как к собственной дочери, и воспитывала ее вместе со своими детьми, совпала с разграблением Рима, мятежом во Флоренции против Медичи и обрушившейся на город чумой.
Восьмилетнюю сироту отправили в бенедиктинский монастырь делла Мюрате, единственное место во Флоренции не тронутое чумой.
Войдя под своды монастыря, куда на обучение и для воспитания в лучших христианских традициях отдавали девочек из знатных семей, Екатерина получила благословение настоятельницы монастыря аббатисы де Мюрат, которая была ее крестной матерью.
Многие из монахинь монастыря проявляли в это трудное время внимание к семье Медичи. Они посылали украшенные фамильным гербом Медичи корзины с едой и фруктами тем приверженцам Медичи, которые томились в темницах.
Монастырь был одним из тех немногих привилегированных мест, где еще можно было верить в Божественное милосердие. Под ласковым, но твердым руководством настоятельницы обитель жила одной большой дружной семьей. Вдали от канонады и человеческих трагедий шла обычная жизнь со своими простыми радостями. Сестры тепло встретили восьмилетнюю сироту, и очень скоро она стала всеобщей любимицей. Екатерина была такой нежной, хрупкой и послушной, что сестры очень близко принимали к сердцу все горести и потрясения, выпавшие на долю девочки. В труде, музыке, молитвах и созерцании маленькая герцогиня Флорентийская открыла для себя гармоничный духовный мир, нашла сочувствие и поддержку, обрела душевное равновесие. Славу обители принесла особая атмосфера приобщения послушниц к наукам и миру прекрасного. Религиозные церемонии в монастыре превращались в праздники музыки. Службы были чрезвычайно красивы. Екатерине нравилось участвовать в них и петь вместе со всеми. Для нее монастырь стал самым спокойным местом в мире. Здесь ее научили ценить красоту.
Екатерина любила проводить время со своими сверстницами за вышиванием. Работая над покрывалом для алтаря, девочки разговаривали, рассказывали друг другу о себе.
Екатерине нравилось думать об Ипполито, его благородстве и обаянии. Втайне она мечтала о том, что они, когда она вырастет, поженятся.
Счастливые дни пребывания в монастыре однажды трагически оборвались.
Там, где правит зло, детство кончается быстро. Для Екатерины оно закончилось в десять лет: началась осада Флоренции. Очередные волнения переросли в гражданскую войну. Флорентийцы попытались провозгласить республику, но их попытки терпели одну неудачу за другой. Войска папы римского подошли к городу, чтобы подвергнуть его той же участи, которой Карл подверг Рим. Ненависть к папе Клименту VII, его полководцам, солдатам и всему роду Медичи была столь велика, что правители осажденного города вспомнили о маленькой герцогине и приняли решение поставить девочку, раздетую догола, на крепостную стену под непрерывный огонь пушек ее родственников, ненавистных Медичи, изгнанных из города, а затем отдать законную наследницу солдатам на потеху.
Вооруженные топорами и кинжалами горожане однажды поздно вечером ворвались в женский монастырь с требованием выдать им Екатерину.
– Что же мне делать? – спросила Екатерина у настоятельницы.
– Спрятаться, а потом я помогу тебе бежать в Рим. Постараюсь, чтобы нынешней ночью ты покинула обитель.
– Но это измена.
– Поверь, дитя мое, это лучше, чем быть убитой.
– Меня проклянут, как прокляли моего деда Пьеро. Я не хочу позорить имя моего доблестного отца и славного рода Медичи, – девочка была непреклонна в своем решении. – Господь не оставит меня и поможет.
Тщетно настоятельница умоляла мятежников пощадить ни в чем не повинное дитя.
Злоба переполняла непрошеных гостей. Обезумев от ненависти, они кричали:
– Мы подожжем обитель со всеми послушницами, если немедленно не выдадите нам наследницу рода Медичи.
– Она – Медичи, ей уже десять лет, и она уже способна принести несчастья.
– Монахини не позволят тронуть сироту, – пыталась уговорить бунтовщиков настоятельница.
– Медичи не дают ввозить в город продовольствие, обрекают наших детей на голодную смерть, а вы упорствуете: «Пощадите сироту!»
– Мы не собираемся щадить отродье тиранов.
Маленькая Екатерина, услышав угрозы, которые неслись в ее адрес во дворе обители, обратилась за помощью к Богу и с удивительной для своих лет находчивостью приняла первое в своей жизни смелое самостоятельное решение: она поспешно остригла волосы, облачилась в монашеское платье и вышла к озверевшей толпе. Главарь потребовал, чтобы она надела светское платье.
Не дрогнув, маленькая герцогиня с достоинством произнесла:
– Я выйду с вами из стен монастыря в одежде монахини. Пусть все флорентийцы видят, как новоиспеченные правители нарушают монастырский устав.
Верхом на лошади в монашеской одежде под вооруженной охраной Екатерина с гордо поднятой головой ехала по городу, в котором воцарился полнейший хаос. Повсюду чувствовался дух вражды, вслед ей неслись крики ненависти.
– Долой Медичи!
– Уничтожим это осиное гнездо, всех до единого!
– Мы не впустим в город Алессандро!
– Долой папу Климента VII, который приказал убивать жителей Флоренции.
Екатерине было страшно, но она громко крикнула в толпу:
– Граждане Флоренции, именем своего великого прадеда Лоренцо Великолепного и именем моего отца, который принес Флоренции много побед, заклинаю вас – остановитесь!
Кто-то из толпы крикнул:
– Молодец, Екатерина! Вся в своего отца и великого прадеда. Держись!
Она, пересилив страх, улыбнулась неизвестному смельчаку и подумала: «Моего деда Пьеро изгнали из города за трусость, бессилие и покорность перед лицом врага. Я никогда не склоню голову перед своими врагами и найду способы уничтожить их всех до единого!..»
Поведение юной пленницы сторонники династии Медичи оценили как смелый вызов, брошенный узурпаторам законной власти во Флоренции. Шествие монахини под конвоем среди разъяренной толпы вызвало у многих сочувствие к ней и осуждение насилия.
Ее доставили в доминиканский монастырь Святого Марка, отличающийся своими строгими правилами. Она оказалась в тесной и темной келье с деревянным распятием, висевшим на стене. Холодные каменные стены и жесткость узкой кровати заставляли девочку горько плакать по ночам. Все ее молитвы и слезы были посвящены Ипполито, о судьбе которого она ничего не знала.
Семь мрачных месяцев провела Екатерина в монастыре Святого Марка.
Изгнание из Флоренции, угроза расправы и перемещение в доминиканский монастырь стало первым жестоким испытанием для одиннадцатилетней флорентийки.
Снова и снова она возвращалась к этим трагическим событиям, породившим в ее душе страх и сознание полной беспомощности перед человеческой ненавистью.
Вскоре Флоренция сдалась войскам папы. Климент VII вернул власть. Его Святейшество взялся залечить последствия душевной травмы Екатерины. Он прислал за девочкой карету, отряд швейцарских гвардейцев для охраны и приказал срочно доставить ее в Рим.
