― И ему это удалось?
― Не совсем. Хотя каких-то результатов он, возможно, и достиг. Мы слишком поторопились со своими обвинениями. Человек, способный на такое, обладает немалой силой характера.
― Лично я предубежден в его пользу, ― объявил Джон Легрант. ― Он спас меня от смерти на колу в Стамбуле. И Юлиуса тоже. И наемников Асторре. Конечно, он любил скрытничать, но я никогда не считал это грехом. И меня удивляет, что для всех явилась такой неожиданностью его забота о том, что с вами станется после его смерти. Почему, черт возьми, вы так против него настроены?
― Он сделал нечто очень скверное, и ты осудил бы его вместе с нами, ― ответил Тоби. ― Николаса могло извинить лишь одно ― если бы он действовал непреднамеренно. Но мы в это не верили.
― Так вы ошибались?
Лекарь пристально посмотрел на шкипера.
― Возможно. Но он поступал так и прежде. Его лучше не иметь в числе своих врагов, Джон. Ты даже не представляешь, как он опасен. Однако с друзьями он обходится по-доброму. К тому же он куда лучше Дориа. Тот считал, что после смерти Николаса мы все захотим вернуться в Брюгге.
Шотландец сдвинул густые брови.
― Надеюсь, ты разбил ему физиономию?
― Там была его жена. Но я рад, что ты с нами заодно, ― заявил лекарь. ― Возможно, мы слишком сурово обошлись с Николасом. Возможно, на самом деле все обстояло иначе, чем нам казалось. Однако Дориа наши разногласия только пошли на пользу. Вот почему я не намерен уделить ему ни крошки со стола компании Шаретти. Эта компания станет такой, какой надеялся сделать ее Николас ― одной из самых богатых и процветающих на Востоке.
Тоби осекся, осознав, какими глазами взирают на него остальные. Даже Лоппе переменился в лице. Джон Легрант ухмыльнулся.
― И это говорит медик, который должен считать торговлю самым нелепым занятием на свете… Что с тобой стряслось?
― То же самое, что стряслось с одним нашим знакомым шкипером, ― ответил Годскалк. ― Николас всех нас сделал своими наследниками, и оказалось, что мы нуждаемся в нем куда больше, чем предполагали. ― Священник говорил, не поднимая глаз, и Тоби, наблюдавший за ним, осознал, что капеллан также чувствует себя неуверенно. Похоже, и ему пришло время кое-что пересмотреть в своих взглядах…
― Вы устали, ― заметил тем временем Джон Легрант. ― Почему бы вам не передохнуть с дороги? У нас будет полно дел, как только все узнают о вашем возвращении. А когда придете в себя, то разберемся с нашими планами на будущее.
Славным человеком оказался этот шотландец… Никто и не подозревал, что он окажется им так полезен, ― кроме Николаса, разумеется.
Тоби добрался до постели и, толком не раздевшись, рухнул на нее. А очнулся, заслышав голос Лоппе, окликавший его из дверей:
― Мастер Тобиас! Они все в гостиной, вместе с принцессой Виолантой. Она явилась тайно и хочет нас о чем-то попросить. Мастер Легрант сказал, что вам лучше подойти туда.
― Попросить нас? ― изумился Тоби. ― Здесь? Втайне? ― Он сел на постели. Все это было вовсе не в обычаях трапезундских принцесс. Еще со времен совместного путешествия на галере он с опаской относился к Виоланте, которая во Флоренции слишком тесно общалась с Дориа. Конечно, она пришла на помощь Юлиусу у Хризокефалоса… Но вместе с тем относилась к ним ко всем с невыразимым презрением. И пусть стряпчий был в нее влюблен, но едва ли она могла скорбеть по нему или по Николасу. Так зачем же она пришла? Надеется одурачить Годскалка, Легранта или Лоппе? Ну, так ей это не удастся! И Тоби решительно принялся одеваться.
* * *
Тоби Бевентини был совершенно прав в своих предположениях. Вовсе не в обычаях Виоланты Наксосской было пробираться по городу в одиночку, прячась под капюшоном, чтобы заглянуть в представительство чужеземной компании. Сперва она намеревалась послать с поручением служанку, но затем осознала, что не может ей настолько доверять. К тому же никто другой не смог бы должным образом оценить ситуацию.
У ворот ей пришлось потомиться некоторое время, поскольку она не хотела называть себя, и лишь настояв на том, чтобы позвали Джона Легранта, гостья добилась уступчивости привратника. Потом появился рыжеволосый шотландец, тот самый, с кем она виделась во дворце, и принцессу тут же пустили внутрь.
Никогда не отличавшаяся снисходительностью, Виоланта Наксосская поначалу была крайне невысокого мнения о членах компании Шаретти. Священник, скорее походивший на борца, несомненно, был такой же докукой, как Диадохос, которого ей приходилось повсюду таскать с собой. Лекарь явно не был обучен хорошим манерам и кроме того, несмотря на лысину, не носил головного убора, ― что принцессе казалось отвратительным. Управляющим у них и вовсе был освобожденный раб, что не требовало никаких комментариев. Лишь шкипер показался ей человеком достаточно компетентным, хотя и ужасным занудой.
Однако с той поры у Виоланты было время пересмотреть свои взгляды, ибо в жилах ее текла не только трапезундская, но и ломбардская кровь. Джона Легранта она уважала за острый ум. Ему она сказала лишь одно:
― Найдется ли у вас свободная гостиная? Мне нужно кое о чем вас всех попросить. ― И уже через считанные мгновения оказалась в теплой, хорошо освещенной комнате, где ее усадили на стул и вручили кубок подогретого вина. Когда все собрались все остальные, принцесса промолвила:
― Мне нужно кое о чем расспросить вас, а затем вы сможете также задавать вопросы. Во-первых: каковы будут ваши действия, ввиду этой скорбной утраты? Собираетесь ли вы свернуть дело и вернуться восвояси?
Ответил ей священник:
― Мы явились сюда торговать, деспойна, и останемся в Трапезунде.
― Ясно, ― сказала она. ― Все вы?
― Все, ― подтвердил лекарь. ― Вы боялись, что наемники сбегут?
Она проигнорировала этот вопрос.
― Тогда нам нужно кое о чем поговорить… ради блага вашей компании. Мессер Никколо оставил вам письма?
Джон Легрант кивнул.
― И вы уже начали действовать? Я так и думала. Предупредил ли он вас, что мессер Дориа немедленно заявит права на ваше имущество от имени своей жены?
И вновь ответил священник:
― Ради блага компании, боюсь, мы пока не сможем дать вам ответ. Скажу лишь, что мы знаем о том, что в прошлом вы были связаны с Пагано Дориа, и нам до сих пор неведомо, как именно погиб Николас.
Немудрено, что они так опасались ее. Но их юный Николас сумел надежно пресечь все ее связи с Дориа. Виоланте оставалось лишь гадать, откуда он вообще об этом узнал, и почему тогда дозволил Джону Легранту явиться к ней. Она покосилась на шкипера.
― Когда венецианцы вступают с генуэзцами в союз, то, смею вас заверить, это не для развлечения. Однако, чтобы вы были спокойны, можете не говорить мне ничего такого, чего не сказали бы самому Дориа. В свою очередь, я также кое-что поведаю вам. Полагаю, мессер Никколо подчеркнул, насколько ценны ваши учетные книги. И их, и любые доверенности, которые он мог оставить, вы должны хранить в надежном месте. Если у вас еще остались нераспроданные товары, спрячьте и их тоже. Затем выставьте охрану на воротах и не отпускайте без сопровождения тех, кто отправляется на рынок или по каким-то поручениям. Помните, людей можно подкупить. Постарайтесь не менять слуг, следите за пищей и за водой. Против вас уже работает один соглядатай: грек Параскевас служит Дориа так же, как и вам. Рассказывайте ему лишь то, что, по вашему мнению, должен знать генуэзец.
― Параскевас! ― воскликнул капеллан.
Чернокожий раб неожиданно заметил:
― Он был здесь по какому-то поручению, в день отъезда мастера Юлиуса.
― Мы все решили, что стряпчий просто отправился составить Николасу компанию, ― заметил священник. ― Но что, если его обманом заставили последовать за ним? Сказали, к примеру, что Николас нуждается в помощи?..
― Мы должны добиться правды от Параскеваса, ― заявил лекарь.
― Его жена и сын остаются в генуэзском консульстве, ― возразила принцесса. ― Не думаю, что вам удастся узнать истину. В любом случае, вы можете использовать его в своих целях. Я рассказала обо всем, лишь чтобы вас предупредить. У меня есть новости, о которых ему знать не следует. Во-первых, турки захватили город Амастрис.
― Но почему это должно тревожить Трапезунд? ― удивился лекарь. ― Это же в сотнях миль к западу отсюда. Или, думаете, султан точит зубы на Синоп?
― Разумеется, турецкий флот может пройти вдоль побережья Черного моря. Даже если они всего лишь попытаются осадить Синоп, это сделает опасным и дорогостоящим путешествие вашей галеры на запад. С другой стороны, вы очень рискуете, если оставите судно и товары за пределами Трапезунда. Если флот придет сюда, то захватит все корабли. К тому же вокруг предместья нет крепостных стен.
― А чем заняты генуэзцы? ― поинтересовался лекарь.
