Николай Внуков - Москва за нами

Это был необыкновенный парад.

Величественно и по-особому сурово выглядела в этот день, 7 ноября 1941 года, Красная площадь. Выпавший ночью снег запорошил древние стены Кремля и гранитные трибуны Мавзолея Владимира Ильича Ленина. Пасмурное небо низко опустилось над городом. Дул резкий холодный ветер. Подмораживало.

По всей площади выстроились войска.

Пехотинцы, моряки, курсанты военных училищ, отряды рабочего ополчения стояли в колоннах не в праздничной красивой форме, как обычно на парадах, а в зимнем походном обмундировании.

За площадью, на улицах Горького и Герцена, изготовились к маршу кавалерия, артиллерия и танки. Пушки, прицепленные к тягачам, были снаряжены полным боезапасом. Танки подготовлены к бою.

В восемь часов утра из ворот Спасской башни Кремля, как всегда, выехал на коне принимающий парад Маршал Советского Союза Семён Михайлович Будённый. Он принял рапорт командовавшего парадом генерал-лейтенанта Артемьева, потом вместе с ним объехал войска и поздравил бойцов и командиров с двадцать четвёртой годовщиной Великого Октября.

А затем с трибуны Мавзолея к участникам парада обратился Председатель Государственного комитета обороны Сталин.

Он сказал, что война, которую сейчас ведёт Советский Союз, есть война справедливая, освободительная. Что весь мир сейчас смотрит на Красную Армию как на силу, способную уничтожить грабительские полчища фашистских захватчиков, вторгшиеся на нашу землю. И они будут уничтожены.

Как только затихли последние слова Сталина: «Наше дело правое! Мы победим», небо над площадью дрогнуло от артиллерийского салюта. Потом сводный оркестр исполнил «Интернационал». И начался парадный марш войск по площади.

Отсюда, от Мавзолея Ленина, участники парада уходили на фронт. Москвичи провожали их с гордостью и надеждой. Многие плакали. Парад казался им чудом. О нём не объявляли по радио и в газетах. О нём не осмеливались даже думать. Ведь фашистские армии стояли всего в восьмидесяти километрах от столицы! Над нашей страной нависла смертельная опасность. Какие уж тут парады!

Но чудо произошло.

Москвичи увидели марш пехотных колонн по площади. За ними прошли танки и артиллерия. А над Кремлём стройными звеньями пролетели краснозвёздные истребители.

Чтобы знать, чем был для народа и армии этот парад, надо представить себе те дни…

Уже пятый месяц гремела Великая Отечественная война.

Обычно все войны кончались тогда, когда атакующая сторона захватывала главный город государства. Потому что в главных городах находились самые большие заводы, оттуда правительство управляло государством, а во время войны — своими войсками.

В Москве тоже много заводов и фабрик, на которых строили автомобили, самолёты, станки, перерабатывали нефть, шили обувь, выпускали ткани, собирали часы, пекли хлеб.

Москва — сердце нашей Родины. И ударом в это сердце фашисты хотели победоносно закончить войну против Советского Союза.

Своему наступлению на Москву фашистские генералы дали даже специальное название: «Тайфун». Тайфун — это сильнейший ураган, который сметает всё на своём пути Гитлер считал, что его армии так же сметут на своём пути советские войска.

Для удара по Москве Гитлер собрал лучшие свои силы — почти половину всех армий, наступающих на Советский Союз. И этими силами командовали самые опытные фашистские генералы.

И вот 30 сентября 1941 года зеленовато-коричневые танки с чёрными крестами на башнях двинулись к нашей столице. Впереди танков и пехоты летели сотни бомбардировщиков и истребителей.

Сражение за Москву началось.

…Горели деревни и посёлки. Чёрные клубы дыма поднимались в небо от пожарищ.

Бомбардировщики с жутким воем пикировали на позиции наших войск, осыпая их тысячами фугасных и осколочных бомб. Танковые колонны гитлеровцев шли по ещё не сжатым полям. По дорогам катились грузовики. В их кузовах сидели автоматчики. Заняв какую-нибудь деревню, они выпрыгивали из машин, убивали жителей, ловили кур и поросят, резали коров, потом поджигали дома и катились дальше.

В эти очень тяжёлые дни Государственный комитет обороны принял специальное постановление о защите Москвы. На самые опасные участки фронта были направлены инженерные войска. Они начали строить под Москвой укрепления. Военным сапёрам помогали жители столицы и окрестных посёлков. В жару и под осенними проливными дождями, под вражескими бомбами и пулемётным огнём москвичи рыли окопы, противотанковые рвы, строили укрытия для пехоты, подготавливали позиции для пушек.

Грозно выглядела в те дни столица.

Площади и бульвары ощетинились зенитными пушками. Были подняты на тросах аэростаты воздушного заграждения. На крышах домов стояли посты воздушного наблюдения и противопожарной обороны. Дежурили все, даже школьники. Днём и ночью занимались боевой подготовкой новые роты, батальоны, полки.

Из окружений пробивались к Москве части, подразделения и группы советских бойцов. Они шли под осенними дождями по лесам и размокшим полям, переходили вброд и переплывали разлившиеся реки. Шли иногда без еды, несли раненых, спасали знамёна частей и штабные документы, шли, чтобы стать на защиту столицы.

Особенно тяжёлые бои разгорелись на подступах к Москве у города Вязьмы. Наши дивизии, окружённые со всех сторон, наносили фашистам удар за ударом. Их героическое сопротивление мешало гитлеровцам продвигаться вперёд. Фашистские генералы бросали на город всё новые и новые силы. Город горел. Небо висело над ним, сумеречное от дыма. В дыму чёрными тенями проносились самолёты. Земля дрожала от ударов бомб. Скрежетали танки. Из подвалов домов, с чердаков, из укрытий по фашистам хлестали пулемётные очереди. На обочинах дорог догорали вражеские машины. Десять дней продолжалось сражение. Не все вырвались тогда из кольца. Многие погибли. Они отдали жизнь, чтобы не пропустить врага к Москве.

Гитлеровцы были уверены, что силы Красной Армии скоро истощатся. Ещё немного — и русские сдадутся, главная дорога на Москву будет открыта. Ведь от Вязьмы до Москвы всего двести километров. Танковые дивизии врага могли пройти это расстояние за пять-шесть дней.

Но они его не прошли!

Однако фашисты были уверены в своей победе. Из германского генерального штаба пришёл приказ наступающим войскам. В нём говорилось, что нужно как можно скорее отрезать Москву от всех путей, соединяющих её со страной. Взять город в клещи. А потом разрушить его. Разрушить так, чтобы на месте Москвы осталось ровное поле.

Эти дни были самыми грозными и тяжёлыми в истории нашей Родины. Все советские люди, даже те, которые находились на землях, захваченных врагом, затаив дыхание прислушивались к сообщениям с фронта.

В глубоком тылу — в Сибири, на Урале, в Казахстане и Средней Азии — формировались и обучались новые армии. С Дальнего Востока на помощь Москве перебрасывались стрелковые и танковые дивизии.

В самой столице за оружие взялись рабочие, служащие, студенты. Создавались дивизии народного ополчения. Каждый городской район формировал свою дивизию. «Враг не пройдёт!» — говорили тогда в Москве. Вся страна помогала столице.

Фашистские танки рвались к Туле. Отсюда тоже была прямая дорога на Москву.

В этом знаменитом городе оружейников и медных дел мастеров почти все жители взялись за оружие. Славные тульские оружейники быстро ремонтировали поступавшие с фронта повреждённые танки, орудия, пулемёты, винтовки. На заводах выпускались миномёты и мины, патроны и снаряды. Женщины шили обмундирование для бойцов, вязали тёплые варежки и носки. Хлебозаводы выпекали хлеб для армии.

На этом фронте прославилась танковая бригада полковника Катукова. По его приказу все дороги, ведущие к Туле, были перекрыты засадами. В каждой засаде было два-три танка и несколько десятков пехотинцев. Но у Катукова имелось всего сорок два танка. Главные силы ещё не подошли с востока. А у фашистского генерала, идущего на Тулу, была целая армия — пятьсот десять танков. По двенадцать танков на один наш! Михаил Ефимович Катуков решил сражаться за город теми силами, какие у него есть. И он принял бой!

Наши танкисты подготовили для каждого танка несколько хорошо замаскированных укрытий. Когда фашисты подошли к первой засаде, на их танки обрушился ливень снарядов. Сразу заполыхало несколько машин. Гитлеровцы развернулись в боевые порядки и пошли на засаду. Но наших танков там уже не было. Они незаметно перешли в другие укрытия. Так несколько раз повторялось на всех дорогах. Вражеские танки попадали под мощный удар и горели, а наши танки ускользали от ответного удара.

У фашистов создалось впечатление, что тут действует огромная русская танковая армия. Скоро они перестали наступать на Тулу. Фашистский генерал доложил своему штабу, что ему помешали грязь и непогода. Он соврал Гитлеру!