С горечью и болью пишет об этом Ф. И. Голиков:
«Хочу занести в свою тетрадь некоторые детали этого боя. Когда-нибудь потом, если останусь жив, буду читать дневник и вспоминать добрым словом моего первого комбата Василия Даниловича Жукова.
В окрестных лесах собирались добровольческие отряды офицеров и кулаков. К полудню человек пятьсот белогвардейцев начали наступление. Против них была всего лишь одна рота. Офицеры и кулачье окружили ее.
Когда стало известно, что наши отряды отрезаны, товарищ Жуков из Алапаевска с двумя ротами пошел на выручку. Окруженные, стойко отбиваясь, сумели вырваться из деревни и присоединиться к своему батальону. Батальон в полном составе дважды атаковал противника и оба раза вынужден был откатываться назад. Только в третий раз удалось опрокинуть врага штыковым ударом.
Мост через реку был сломан. Обезумевшие от страха белогвардейцы кидались пв воду, тонули. Над рекой неслись дикие крики: «Жуковцы! Опять здесь жуковцы!»
А Жуков в это время лежал без движения, тяжело раненный осколком снаряда. Он истекал кровью. Через несколько часов он скончался».
28 сентября полк, оставив Алапаевск, отошел от линии железной дороги на станцию Ясашная, имея задачей соединиться с частями своей дивизии. На станции Ясашная в полк влились бойцы из отряда С. Павлова, (в том числе взвод Алапаевекого союза молодежи. Это были задиристые, отважные парни, лет 16—20. С их приходом силы полка окрепли. Партийная прослойка в полку увеличилась до 40 процентов. Комиссар Александр Алексеевич Юдин распределил силы коммунистов так, что они были в каждом подразделении.
Полк двигался в направлении Нижнего Тагила.
Что происходило там?
Белогвардейцы в ночь на 4 октября захватили узловую станцию Сан-Донато, а 5 октября Нижний Тагил. Дорога полку была отрезана, а Акулов вместе с Юдиным решили пробиться через станцию Сан-Донато, выйти на Кушву. Но попытка не удалась. Полк вынужден был отойти к станции Салка, заняв населенные пункты Верхняя и Нижняя Салда. Оставался один путь — через леса, горы на Кушвинский завод.
Л. А. Юдин (в центре) среди командиров и политработников полка «Красные орлы».
8 октября качался этот поистине героический путь.
Серая осенняя хмарь. Беспрестанный дождь. Тысячи людей. В беспросветной дождевой пелене желтые поля.
Лес втянул в себя медленную мокрую колонну. Хмурые лица, мерное чавканье грязи под ногами. Лишь иногда заиграет где-то гармоника:
Эх, яблочко,
С боку зелено,
Нам не надо царя —
Надо Ленина.
А тропинка все уже и уже.
Люди идут всю ночь. Их надо кормить. Но кормить почти нечем.
Кругом болота, серая, промозглая хлябь.
Александр Юдин, Филипп Акулов молча переглядываются. Юдин хмурится и сжимает зубы. Акулов, стараясь поднять настроение бойцов, кричит свое любимое:
— А ну, ребята, бузуй!
— Бузуем, товарищ командир!
Идут тысячи людей: бойцы, рабочие, дети, женщины. Полк с артиллерией, с обозом. Шаг — и по колено в грязи… Падают люди, бьются в постромках лошади… Несется по цепи приказ:
— Разобрать снаряды из передков, взять по одному на брата!
Медленно-медленно движется колонна. Детишки, старики, женщины на подводах в хвосте ее. Кто плачет, кто жует краюху черствого хлеба, кто мечется в приступе лихорадки. Несется ропот: «Связались с бабами, а приказ кто выполнять (будет?»
Юдин не спал трое суток. Да, люди свои, наши, рабочие люди. Это верно. Но обоз задерживает движение.
— Давай приказ, Филипп Егорович! Пусть сгружают лишнее добро с подвод. Иначе — гибель!
И приказ такой был дан. Начали насильно сгружать с подвод все лишнее.
«Кто-кто, а мы хорошо понимали, каково женщинам лишиться своего скарба, (годами накопленного на трудовую копейку, — писал впоследствии Ф. И. Голиков. — Но иного выхода не было. Ведь это делалось, чтобы спасти жизнь тем же женщинам, детям, старикам и иметь возможность снова бить врагов революции.
Я отлично понимал, насколько все это правильно. Однако у меня остался тяжелый осадок после «пухового побоища»… Пишу, а у самого и сейчас перед глазами стоят охваченные горем женщины, слышу их жалобы, ругань, плач…»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Путь полка был поистине героическим. Это тоже был «железный поток». 80-километровый переход совершили за четыре дня. Он проходил в условиях полного бездорожья и при отсутствии продовольствия.
К утру 12 октября полк вышел к Кушвинскому заводу. Встреча с Красной Армией была очень трогательной. Ведь полк считали погибшим.
Во время перехода в подразделениях проводилась под руководством А. А. Юдина большая политическая работа. Она рождала у бойцов и командиров уверенность в победе, закаляла их характер, воспитывала стойкость.
На третий день после соединения с основными силами в Кушве полк вновь участвовал в боях, на этот раз за высоту Безымянную, Б.-Лаю и завод Баранча.
17 октября белые, сосредоточив на Кушвинском направлении седьмую уральскую пехотную дивизию генерала Голицына, перешли в наступление. Потеснив с обороняемых участков 17-й Петроградский и 3-й Екатеринбургский полки, они овладели Б.-Лаей и Баранчой, вплотную подойдя к Кушвинскому заводу. Их замысел состоял в том, чтобы разбить и уничтожить наши войска, расположенные в районе Кушвинского узла, проложить путь на г. Пермь. Над Кушвой нависла серьезная опасность.
Командование бригады поставило перед полком задачу — сорвать этот замысел белых. По инициативе командира первого батальона Кобякова и при одобрении начальника штаба Леонида Афанасьевича Дудина был предпринят обходный маневр. Два других батальона должны были нанести удар в лоб. Неожиданное (появление в тылу противника наших войск и стремительный лобовой удар вызвали панику в стане белых. В образовавшийся прорыв устремились красные батальоны. Приказ был выполнен, положение восстановлено.
В этом бою исключительную храбрость проявил командир первого батальона А. И. Кобяков и начальник пулеметной команды А. С. Таланкин. Переодевшись в форму белогвардейского офицера, Таланкин проник на передовую линию белых и, перебив прислугу станкового пулемета, открыл из него огонь по белогвардейцам.
Произошел и такой случай. Командир взвода первой роты Д. А. Шелементьев потерял от пулемета «льюис» треногу. Что делать? В преследовании врага дорога каждая минута. Он быстро установил пулемет на спине бойца Давыдова и открыл огонь по метавшимся в панике белякам.
4
Нарядными полушалками покрылись осины, зазвенели под сиверком березки. Тревожные косяки журавлей плыли в белесом небе. Мария Ивановна часто бывала среди бойцов. Красноармейцы видели в ней старшего товарища и хорошего друга. Она, как и муж, была добрым и простосердечным человеком. Умела найти общий язык с бойцами.
Она и предложила комиссару выделить для дивизионной газеты «Окопная правда» (редактором ее работал Павел Петрович Бажов) полкового корреспондента.
Сотрудники газеты 29-й дивизии. В центре — редактор газеты П. П. Бажов.
— Все полки, — сказала она, — таких корреспондентов имеют. На полковой конференции мне рассказывали об этом камышловцы.
— Кого же можно назначить на эту должность?
— Есть в третьем батальоне пулеметчик, боевой, веселый и грамотный парень, Филипп Голиков. Лучшего не найдешь.
В этот вечер Александр Алексеевич долго разговаривал с Голиковым.
— Жалко расставаться с друзьями! — говорил парень.
— Так я же тебя к ним отпускать буду. Какой же ты будешь корреспондент, если не будешь знать, как живут красноармейцы?
— Правильно, товарищ комиссар! — бойкие глаза пулеметчика сияли. — Только сумею ли я все правильно описать?
— Сумеешь. Не боги горшки обжигают.
И вот Филипп Иванович рядом с Юдиным. В дневнике своем он пишет о тех днях:
«Постепенно привыкаю к товарищу Юдину. По первому впечатлению он мрачноватый, молчаливый. Невольно испытываешь робость перед этим большим, грузным матросом-черноморцем, перед его густым басом… Комиссар наш в обращении с красноармейцами прост, душевен. Во время боя, я это не раз видел, товарищ Юдин верхом выезжает на позиции, словно ему и пули нипочем».
Успешные действия Первого Крестьянского полка позволили командованию бригады снять с позиций Петроградский и Камышловский полки и перебросить их под станцию Кын.
А вот приказ командующего третьей армией Восточного фронта Р. И. Берзина от 22 октября 1918 года № 334-а:
«В последних боях на тагильском направлении, когда яростные атаки врага, значительно превосходившего нас в силах, были направлены к прорыву нашего фронта, в это критическое время начальником дивизии был брошен его последний резерв — 1-й Крестьянский Коммунистический стрелковый полк. От стойкости и мужества этого полка зависела участь дивизии, а с нею и фронта. Полк принял на свои плечи всю тяжесть боевой обстановки. Стремительным ударом он бросился на врага и, соединив разумное командование с храбростью истинных сынов революции, разбил наголову противника. В воздаяние воинских заслуг, мужества и храбрости, проявленных на поле сражения 1-м Крестьянским Коммунистическим стрелковым полком, ВЦИК на своем заседании постановил: наградить этот полк Красным знаменем — символом выдающихся заслуг перед пролетарской революцией».
