Ознакомительная версия.
— Второй з-заложник здесь, в подвале. Эти н-негодяи хотели его пристрелить, если я откажусь выплатить им выкуп… в миллион евро!
«Ну и ну! — от подобных слов у Рыбина просто челюсть отвисла. — Прав был пастор Бонифаций, когда предупреждал, что от этого Фрица можно ожидать чего угодно».
Между тем люди в полицейской форме освободили Рыбина от пут и помогли выбраться из подвала. В комнате, где его захватили каких-то два часа назад, царил полный кавардак: мебель была разбита, в окнах не сохранилось ни одного целого стекла, а на полу в разных позах валялись тела бритоголовых. И все время, пока Рыбин осматривался, он слышал нудно бубнящий голос заики Зиценберга:
— Эти п-подонки р-решили захватить в з-заложники меня, их дорогого учителя! Они почему-то решили, что у меня хра-а-нятся «деньги партии»… Глупцы! З-захватили они и русского ж-журналиста, который появился сразу после их п-прихода. С русским мы вместе пишем книгу о п-прошлом и н-настоящем моего любимого фатерлянда! Хорошо еще, что все это я п-предвидел и с-сумел известить п-полицейские власти з-заранее!..
Когда полицейский инспектор начал допрос Рыбина, то сразу предупредил его:
— Советую вам придерживаться версии событий, произошедших здесь, которую выдвинул уважаемый герр Зиценберг. Любая другая версия может очень усложнить ваше положение… Вам это надо? Итак… Что здесь произошло?..
* * *
За годы работы в разведке Рыбин привык к общению с разными людьми, потому поведение Зиценберга, пригласившего «своего русского соавтора» сразу после погрома в собственном доме в шикарный ресторан, его не удивило, только еще раз заставило задуматься о том, чего же добивается бывший абверовец, который даже не считает нужным скрывать от других этот весьма негативный факт своей биографии.
В ресторан с более чем странным названием «Хенде хох» его привезла троица совсем еще юных, но уже бритоголовых парней, которым Зиценберг поручил «стать гидами для русского друга». На самом же деле «новые кадры» Фрица, похоже, просто присматривали за Рыбиным, не давая самостоятельно ступить и шагу, не то что сделать звонок по телефону.
В отдельном кабинете за накрытым столом кроме Зиценберга находились еще двое незнакомцев — типичных немецких бюргеров — толстомордых, с вываливающимися за ремни животами. Чувствовалось, что они «опоздавших не ждут», и потому уже изрядно навеселе.
— А вот и герр Рыбин — наш новый д-друг! — произнес Зиценберг, даже не вставая из-за стола. — Герр Рыбин, п-познакомьтесь с еще д-двумя вашими с-соавторами. Это герр Дринке, — указал он на толстяка, сидевшего слева, затем ткнул пальцем в того, кто расположился справа: — А это герр Дранке. Будем с-считать, что это их литературные п-псевдонимы… Когда наша книга будет написана и напечатана, они п-помогут сделать ее экранную в-версию. Короче г-говоря, она будет экра-а-низирована…
— Да, да, книга будет обязательно напечатана! — рыгнув, веско сказал герр Дринке, потрясая зобом, как у индюка.
— И обязательно экранизирована! — не сказал, а прокричал герр Дранке: чувствовалось, что он забияка и жуткий выпивоха, потому что чуть ли не после каждой фразы позволял себе сделать хороший глоток шнапса.
— С-скажите, герр Рыбин, вы уже д-договорились с издателем? — поинтересовался Зиценберг, который так и не предложил «соавтору» сесть за стол.
— Да, у меня имеется устный договор с очень крупным издателем… Но почему вы так уверены, что я буду работать вместе с вами?.. — не скрывая брезгливости, спросил Рыбин.
— Вы же умный ч-человек, герр Рыбин, — покачав головой, ответил Зиценберг и поправил вставную челюсть. — Не п-повторяйте ошибок своего п-предшественника. Юлик Сергеев хотел п-провернуть это дело без нас. Но вовремя осознал свою ошибку. И з-заключил с нами договор о с-сотрудничестве. Можете ознакомиться… Да вы присядьте! Так будет удобнее ч-читать…
Рыбин взял в руки какие-то бумаги, переданные Зиценбергом. Это были две копии договора о сотрудничестве на русском и немецком языках. И под обоими стояла подпись Сергеева.
— Может быть, подпись Юлиана подделана… — засомневался Рыбин.
— Не сомневайтесь, подпись подлинная! — снова рыгнув, произнес герр Дринке.
— Точно! — погладил себя по животу герр Дранке. — Мы хорошо работали с герром Сергеевым, очень хорошо! Но потом…
— Он был похищен прямо из номера «люкс» лучшей гостиницы, где мы создали для него все условия. При этом пропала и та часть рукописи будущей книги, которую он успел написать, — пояснил герр Дринке, ковыряя во рту пластиковой зубочисткой.
— И кто же мог с ним расправиться?.. — недоверчиво спросил Рыбин.
— Пока еще точно не известно, — чересчур громко ответил герр Дранке. — Но кое-какие соображения на этот счет у нас уже имеются… Чуть позже мы сообщим вам все, что должно будет войти в книгу, — сказав это, крикун смочил горло очередной порцией выпивки.
— С-скажите, — снова встрял в разговор Зиценберг, — когда вы должны будете встретиться с издателем?
— Как только будет готов синопсис и первые три главы, — произнес Рыбин, решив до поры до времени не перечить своим так называемым «соавторам». При этом он подумал: «Посмотрим, что выйдет из подобного сотрудничества. Однако действовать нужно очень и очень осмотрительно. Похоже, что эти люди — весьма и весьма влиятельны в этом царстве-государстве».
Словно подтверждая его мысли, герр Дринке возмущенно изрек:
— И я знаю, кто похитил наш совместный с герром Сергеевым труд! Это сделали янки! Да-да, именно эти беспардонные и несносные янки! Больше некому… До поры до времени мы всячески скрывали особый интерес янки к нашей работе, но теперь, когда они проявили себя совсем недружественно по отношению к нам, мы больше ничего скрывать не станем. Мы отразим все неблаговидные делишки янки, возомнивших себя мировыми диктаторами, на страницах нашей книги. Чертовы янки!
При этом высказывании Зиценберг и Дранке с явным осуждением посмотрели на своего коллегу.
— Все это пока только наши домыслы, — сразу поправился герр Дринке. — Но янки все равно мерзавцы!
С этой сентенцией Рыбин не мог не согласиться. Далее «соавторы» перешли на «личность» самого Рыбина.
— За вашими похождениями, герр Рыбин, мы очень внимательно следим с того самого момента, как вы появились в Мюнхене. После визита в ресторан герра Штанхеля вы отправились к дочери покойного герра Реслера, с которой провели незабываемую ночь. Незабываемую для нее. Затем вы направились к падре Бонифацию и… Короче, мы все про вас знаем! У вас на руках сейчас, чего уж скрывать, ценные материалы. И мы не будем требовать их у вас. Зачем? Вы все равно их используете в работе над книгой… — Все это произнес на одном дыхании герр Дранке, после чего выпил целую рюмку шнапса.
— Да, мы все знаем! Очень рекомендую вам не упираться, а срочно браться за дело. Начальные главы книги должны быть написаны в кратчайший срок, — это уже сказал герр Дринке.
— Именно так! — подтвердил Фриц Зиценберг, закатив глаза, будто впал в транс. — Вам надо хорошо п-поработать, герр Рыбин! Так же, как некогда работали мы с адмиралом Канарисом. Хорошее было время! Но все кончилось п-плавчевно для адмирала… Фюрер п-приказал его п-повесить. Затем мы хорошо п-поработали с Вальтером… Фамилия Шелленберг вам з-знакома? Да, Вальтер Шелленберг был совсем не дурак! Впрочем, это теперь не имеет большого значения. Это только наша история. Работайте, герр Рыбин! И вы п-получите свое!..
Вечером того же дня Владимир въехал в шикарный номер «люкс» самой лучшей местной гостиницы и с удовольствием обнаружил в нем стационарный компьютер, подключенный к сети, лазерный струйный принтер и даже музыкальную систему, встретившую своего нового временного хозяина развеселой немецкой песенкой «Гутен таг, фрау Гретхен!»
На синопсис и первые три главы будущей книги Рыбину понадобилось два дня. Причем в первой же главе Владимир использовал материал, который нашел в одном из файлов на жестком диске компьютера, записанный «соавторами» специально для него…
«Мы приводим точку зрения историка науки и действительного члена Российской академии естественных наук, заведующего лабораторией экспертных оценок Академии прогнозирования, а также академика Российской академии космонавтики имени К.Э. Циолковского, специалиста в области физики взрыва Валентина Белоконя, который предпринял собственные изыскания в области нашего “атомного проекта”: “Сегодня распространенную версию о том, что немцы безнадежно отстали от Лос-Аламосской группы и то ли не смогли, то ли не захотели вовремя сделать атомное супероружие, можно считать опровергнутой. Дело в том, что в российском президентском архиве обнаружено письмо Курчатова к Берии от 30 марта 1945 года, в котором приводится “…описание конструкции немецкой атомной бомбы, предназначенной к транспортировке на “Фау”…” Речь могла идти о “Фау-2” (V-2 или А-4) Вернера фон Брауна. Эта ракета несла достаточно массивную боеголовку (до 975 килограммов), ее скорость у цели превышала километр в секунду, стартовая система была мобильна, допускался даже подводный старт из контейнера, буксируемого подлодкой. Немецкие 88‑метровые серийные подлодки типа IX D могли проплыть (в надводном положении) около 30 тысяч километров. Конструкция бомбы массой не более одной тонны была разработана (вероятно, группой Курта Дибнера) в Германии к концу 1944‑го не без ведома Вайцзеккера и Гейзенберга. Это была имплозионная бомба, как и взорванный первым в пустыне Аламогодро американский “Толстяк”, но не из плутония-239, а из урана-235. Необходимое количество этого материала немцы так и не наготовили, хотя природного металлического урана у них до конца войны хватило бы, пожалуй, на сотню бомб. И не будь столь “авантюрного и кровопролитного” наступления наших войск… Лондон, Москва и Нью-Йорк вполне могли бы быть стерты с лица земли».
Ознакомительная версия.
