Ознакомительная версия.
— Русские, сдавайтесь!
— Русские не сдаются! — из своего импровизированного окопчика ответил Леха. Слава Богу, что у него хватило ума сказать это шепотом. Справа от Лехи появился тяжело дышавший Шпак.
— Не отойти, — сообщил он мне, — каньон чист, ни растительности, ни укрытий, до каньона метров семьдесят открытого склона.
В принципе ничего нового он мне не сказал, но хотелось чуда.
— Русские, сдавайтесь, в противном случае вы будете уничтожены! — неужели на фоне своего цивилизационно-демократического превосходства Джон Маклейн считал нас полными кретинами?
— Пошел на… — пробормотал Каретников, поудобнее прилаживая свою эм-шестнадцатую на глиняном выступе. Остальные мои собратья расползались кто куда, образуя вытянутый в направлении противника полукруг. Леха деловито перекладывал магазины. Леня Шпак, закрыв глаза, видимо, молился. Алла, укрывшись за ветвями, пристально куда-то всматривалась, Геннадий подлаживал под цевье рюкзак, все его тело сотрясала дрожь. Что-то невнятно бормотал Лапов. Противник тоже не стоял на месте — высадившийся из вертолетов десант с трудом, но преодолев «окопы» виноградников, растянувшись цепью, постепенно стягивался к центру села, где остался лежать на земле брошенный мной GPS-навигатор.
— А что они так? — прижавшийся ко мне Генка кивнул на тяжело перемещающихся по кишлаку рейнджеров. — «Вертушки» зашли бы и грохнули нас с одного захода.
— А они нам шкурки не хотят попортить, — упредил мой ответ уже выбравший себе цель Эдик. — А ну как татуировочка вместе с ручкой снарядиком оторвется. А им каждая рука нужна целенькой.
Американцы двигались почти идеальным полукольцом, охватывая с двух сторон «занятое нами» здание и подставляя под удар весь свой левый фланг. Мы находились чуть выше, и нам было видно их как на ладони. Еще секунда, и можно открывать огонь, но вдруг все пришло в движение.
— Огонь! — закричал я, когда стало понятно, что нас заметили. Мой автомат полыхнул огнем, не успевший найти укрытие американец свалился на землю и, виляя задницей, пополз в сторону глиняного забора. — Ах ты, сука! — я снова нажал на спуск, но меня опередили. Раненый американец прекратил ползти, винтовка из его руки вывалилась, каска откатилась в сторону. Из-под головы стало растекаться черное пятно крови. Пули застрекотали у меня над головой, рядом мешком оседал Алексей Лапов, по его лбу растекалась кровь, ползатылка у него не было.
— Леха, — закричал я, меняя позицию. — Срежь у Лапова наколки, живее!
Если случится невероятное и мы сумеем уйти, оторвавшись от противника, отдавать америкосам в руки доказательство нашего здесь пребывания нельзя ни в коем случае. Суки они потому что.
Я выполз за дувал, ползком пересек улицу, вынырнув в неожиданном месте, срезал еще одного наступающего и сумел скрыться прежде, чем мне ответили. Огонь усиливался. Четыре вертолета взлетели в воздух и поливали пространство из пулеметов. Если бы не толщина глинобитных стен, нам бы уже давно наступила крышка. Но рейнджеры подтягивались все ближе. Брошенная кем-то из них осколочная граната взорвалась совсем рядом.
— Русские, сдавайтесь! — рев мегафона перекрыл источаемую со всех сторон стрельбу.
— Вот гнида! — прошипел прижавшийся к стене Эдик. А Алла, лежа на спине, старательно целилась куда-то в небо. Я понял, куда именно, когда над нашими головами, закрывая небесную синеву, выполз боевой вертолет, и девушка начала быстро стрелять. То, что она сделала невероятное, стало заметно, когда железная махина резко пошла вниз. Уж не знаю, куда можно попасть из винтовки «M16A4», чтобы сбить эту бронированную махину, но у нее получилось, и грохот где-то по центру каньона возвестил о падении. После этого небесная активность немного уменьшилась, а вот наземные сволочи подобрались совсем близко.
— Гранаты, к бою! Гранатами, огонь! — я одну за другой отправил две из своих четырех «эфок» и, приподнявшись, обстрелял наиболее обнаглевшего америкоса.
— Нас обошли с фланга! — сообщил беспрестанно стреляющий Ленька. Я кивнул. Следовало срочно оттягиваться назад.
— Леха, — пытаясь перекричать звуки стрельбы, проорал я. — Боекомплект у Лапова забрал?
— Да, — едва не получив в лоб пулю, Рудин скатился со второго этажа здания, и в тот же миг туда прилетел гранатометный выстрел. Видимо, американцам надоело нести потери… Пехота начала оттягиваться назад. Из чего следовало сделать неутешительный вывод — скоро по нас из своих «орудий» ударят «вертушки».
— Все, приплыли, — вздохнув, Эдуард сделал еще пару выстрелов в спину отступающим и беспомощно привалился спиной к стене. Послышался непрерывный рокот набирающих высоту вертолетов. — Сейчас как шарахнут из всех стволов, мало не покажется! — Эдик оглянулся за спину в поисках возможности к отступлению и вздохнул снова. За нашими спинами еще оставались глиняные заборы и укрытия, но они имели вид столь жалкий, что всерьез рассчитывать спрятаться за ними было бы глупо.
— Все, хандец котенку, гадить больше не будет, — опустившийся на землю Леха с трудом сглотнул набежавшую слюну.
— А давайте по ним ударим! — предложил Шпак. — Бегом сблизимся и замочим сколько успеем?
— Ты думаешь, у них снайперов нет? — я кивнул на отсутствующий у Алексея Лапова затылок. — На пару секунд высунемся — и все.
— Так что делать? Вот просто сидеть и ждать, когда нас убьют? — вступила в разговор Алла.
— Нет, сидеть не будем, предлагаю рассредоточиться как можно шире по площади, возможно, кто-то и уцелеет, — лучшей идеи у меня не нашлось.
— Ничего не скажешь, утешил, — Алла перезарядила магазин, ее губы дрожали, лицо осунулось, но она все равно оставалась невероятно красивой. Жаль, если погибнет.
— Короче, делаем так, — в голове мелькнула мысль спасти хоть кого-то. — Я, Эдуард, Генка и ты, Алексей, остаемся здесь и отстреливаемся, сколько сможем. Леонид и Алла уползают отсюда, находят какую-нибудь дыру и прячутся так, чтобы не найти никакими приборами.
— А почему не я и Алла? — Леха Рудин недоумевал совершенно искренне. Мол, чем он хуже Лени?
— А потому, что ты не дойдешь, — можно было просто гаркнуть, но я предпочел объяснить. — У старшего лейтенанта знаний больше, ему и идти. — Мой взгляд вновь остановился на Алле. — Все, базар закончен, мы на месте, а вы ступайте! — я махнул рукой, отсылая этих двоих к выходу из ловушки, впрочем, почти не имея надежды на успех задуманного. Но ни он, ни она не шелохнулись. Не хотят, и не надо, погибнем все вместе. Я занял свой «окопчик» и принялся ждать неизбежного.
Рев двигателей приближался, все мое внимание оказалось приковано к нему, поэтому я и не услышал этого голоса с первого раза, а когда услышал во второй раз, подумал, что ослышался.
— Шурави… шурави… — Мы повернулись почти одновременно: я, Эд, Леха, Леня, Алла, мучительно вздыхающий Гена. Пред нами стоял сгорбленный, но благообразный старичок. Откуда он мог тут взяться?
— Салам алейкум, — сказал я растерянно.
— Вы собираешься умереть или хотите жить? — он даже не потрудился отвечать на мое приветствие.
— Жить, — за всех ответила не растерявшаяся Алла.
— Ходим за мной тогда, — прихрамывая, дед поспешил в одно из помещений здания. Несмотря на царивший здесь полумрак, загадка прояснилась сразу — в полу виднелось округлое отверстие, прикрывавший его деревянный щит, покрытый глиной, лежал рядом.
— Ходим, ходим, — торопил наш «Ной», с опаской поглядывая вверх, и не напрасно. Стоило нам только спуститься в подземный ход и дед, укрывая лаз, задвинул крышку, как наверху грохнуло.
— Ходим, ходим, — дед семенил впереди, подсвечивая себе путь маленьким тусклым фонариком, впрочем, мне кажется, включил он его по большей части для нас, так как бежал, совершенно не смотря под ноги. За спиной вновь грохнуло, похоже, обвалился весь дом, так как удар был столь силен, что нас нагнала идущая от входа ударная волна, принесшая облако пыли.
Постепенно подземный ход, идущий под уклон, выровнялся, и мы неожиданно для самих себя выскочили в просторный кириз, уводящий нас все дальше и дальше от рвущегося наверху металла. В одном месте старик остановился, пошарил рукой вдоль стены, и когда чиркнул зажигалкой, мы увидели в его руке палку с закрепленной на конце хорошо промасленной тряпкой. От поднесенного огня зажигалки факел ярко вспыхнул, осветив ближайшие стены и теряющийся в темноте коридор.
— Ходим, ходим! — позвал дед. Отбрасываемые нами тени играли на блестящих влагой стенах, ни на секунду не оставаясь на одном месте. Шли мы довольно долго. Изредка нам попадались камни, какой-то мусор, даже кости. Череп, принадлежавший большому хищному зверю (Крупная собака? Волк? Я не смог определить это висел на вбитом в стену колу. Наш путь продолжался.
Ознакомительная версия.
