— Угощайтесь, пожалуйста.
Подавая пример он взял чашку первым, сделал маленький глоток и одобрительно кивнул — напиток удался.
— Отличный кофе. Можешь быть свободной на тридцать минут. Возьми.
Он вынул из ящика стола тысячную купюру и протянул существу. Та поклонилась и заспешила к выходу, провожаемая удивлёнными взглядами подруг. Отто сделал ещё глоток и, отставив чашку, посмотрел на подруг:
— Итак?..
…Ирина выдохнула воздух и решилась:
— Нам нужна работа…
Вообще то она собиралась сказать по другому, что то вроде какую должность вы можете нам предложить», или «Я бы хотела вести шоу на вашем канале». Но под взглядом серых глаз вся её уверенность куда то пропала, и эти слова сами собой слетели с её губ. Спохватившись, девушка замолчала, а потенциальный работодатель прищурившись, посмотрел на неё, потом перевёл взгляд на Светлану:
— Вы — тоже?
— Да…
— Понятно…
Он помолчал, раздумывая, брать, или не брать? Лица симпатичные, чего уж отрицать. Дикция вроде есть, иначе бы не пели со сцены. Дикторы в коротких выпусках. Решившись, нажал на клавишу.
— Ингрид?
— Да, шеф?
— Пригласи ко мне Иванова…
Майор пропаганды Иванов был начальником отдела новостей. Через пять минут, прошедших в молчании, он появился в кабинете и вопросительно взглянул на Отто.
— Возьми этих двоих и проверь, на что они годятся. Потом — доложишь. Если что — попробуешь недельку, там будет видно.
— Стандартный контракт?
— Да.
— Яволь. Идёмте, девушки.
Он поманил их за собой. Поднявшись, те попрощались, и заспешили за новым начальником, как они обе надеялись…
…Такого они себе даже представить не могли: приведя их в небольшое помещение, Иванов сунул в руки по листку текста, абсолютной бессмыслицы, как им показалось, и усадив в кресла велел зачитать, сам уйдя в сторону и сев за какой то непонятный пульт. Едва они справились с заданием, он покрутил головой и повёл их дальше. Они чуть ли не бежали по коридорам здания, мимо аппаратных, студий, новостных, гардеробов. На одном из гигантских мониторов мелькали сцены какого то старого фильма, в другом павильоне невероятно, просто ослепительно красивая женщина что-то говорила, обращаясь к студии, полной детей. В третьей — разыгрывалось непонятное представление со множеством всяких приспособлений, в четвёртой — шёл настоящий бой между гладиаторами… В глазах мелькало, сверкало, их ослепляли вспышки, оглушал грохот взрывов из динамиков, толкали спешащие рабочие. Словом, жизнь била ключом… наконец, запыхавшись, они оказались в костюмерной, как им показалось. Иванов коротко бросил:
— Новости!
Тут же словно ниоткуда появились женщины в униформе. Обеих подруг уволокли за ширмы и тут на них набросились… Одновременно их стригли, одевали, накладывали грим, наконец настоящий ураган закончился, и они в потрясении разглядывали себя в зеркала, не узнавая. Вместо разбитных девиц с избытком косметики — скромный строгий макияж, такая же униформа со значком компании на лацкане, короткие сапожки на невысоком каблуке, аккуратная причёска. Невероятно, как они преобразились! Иванов, тем не менее, скривился при их виде, потом махнул рукой, мол, сойдёт…
— Добрый день, уважаемые телезрители! Мы рады представить вам наш новый телевизионный канал «Тысячелетие». Здесь вы увидите то, что никогда не покажет ни одна другая студия: новые фильмы, невероятные приключения, фантастические программы, моделирование истории, встречи с интересными людьми, и, главное — новости со всего света. Но самое главное — у нас НЕТ РЕКЛАМЫ. Мы принципиально не показываем рекламу во время своих передач. Оставайтесь с нами, и вы увидите будущее!
Ира махнула рукой, и вспыхнул яркий свет.
— Стоп! Снято!..
Она знала, что на экранах сейчас идёт нарезка кадров из всех программ: мелькают политические деятели, актёры, панорамы природы и городов, животные. Словом, обычный видеоряд, когда хотят представить новый канал. Единственное, что её смущало, это отсутствие рекламы, о котором она только что заявила — на что ж будет существовать компания? Обычно, именно на рекламе зарабатывают деньги телевизионщики… Но контракт лежал у неё в сумочке. Условия были более, чем щедрые. Достаточно сказать, что она станет зарабатывать больше, чем получала на пике своей карьеры. Точно такой же был у Светланы. Правда, та попала в команду новостной студии. Но и Ирине было грех жаловаться — лицо канала! Это — мечта, ставшая явью…
Отто смотрел на экран, с которого ушло лицо туземной ведущей. Сейчас там ярко пылала молния в круге — символ Рейха. Белая молния на чёрном круге. Вот она растаяла в глубине неба, и вспыхнуло число 1000. А затем пошёл видеоряд. Гигантские правильные города его мира, огромные корабли, огромные, невиданные здесь, самолёты. Чёткие квадраты марширующих пионеров и членов ВРКСМ, грозные шеренги гренадёров и ползущие в строю боевые машины, покоряющие космос межпланетные корабли и первопроходцы Марса и Венеры, орбитальные заводы Сатурна и Юпитера.
— Не слишком ли откровенно, Отто?
— Ерунда. Примут за фантастику. Разве им придёт в голову, что это всё — ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ кадры? Никогда!
— Рискуешь.
— Ничуть.
Он сделал глоток кофе. Щёлкнул пальцами, подскочило существо.
— Шнапс.
— Да, господин…
Они чокнулись.
— Прозит!
— Прозит! Ладно, извини старика, Отто. Ты, вообще то — прав. Туземцы проглотят не задумавшись. А унтерменшен ТАКОЕ даже в голову не влезет. Просто посчитают фантастикой. Что у нас дальше на повестке дня?
— Криминал.
— И?
— Стандартная схема. Разделяй и властвуй. Они уже пытались, как это здесь говорят, «наехать».
— И?
— Вы же знаете правила — при малейшей угрозе — БЕЗУСЛОВНОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ. Жизнь арийца — священна и неприкосновенна. Что бы ей не угрожало.
— Их не искали?
— Некому искать, господин рейхсмаршал. Сработали аккуратно, и до конца цепочки…
Между тем на установленном в кабинете мониторе появилась знакомая каждому гражданину новостная заставка, и улыбающаяся черноволосая красавица стала зачитывать поступающую информацию:
— Из Ичкерии сообщают: отмечено резкое сокращение выступлений боевиков против правительственных войск…
Соколов кивнул на дикторшу:
— Туземка?
— Да, господин рейхсмаршал. Но мы её проверили — кровь чистая. Без примесей. Как и вторая.
— А с виду — чистокровная иудейка.
— Именно. Загадка природы. Тем не менее, вы знаете — проверку обмануть невозможно.
— Ладно. Пусть работает. Что с регионами?
— К концу месяца мы охватим примерно шестьдесят процентов территории. А если запусти спутники — то все сто процентов земной территории здесь.
— Мы, к сожалению, не можем. Хотя технически это не представляет проблем, но вот объяснить это аборигенам мы не сможем, и нас сразу объявят врагом номер один.
— А купить ракеты здесь?
— На Западе уже покупать нечего. В Россиянии — всё изношено до предела. Обращаться в Китай — просто опасно. Для меня, вообще то шоком было узнать, что здесь они существуют.
— Для меня тоже, господин рейхсмаршал…
— Что с твоей особью? Мне жалуются, что ты слишком мягко к ней относишься. Ты спишь с ней? Всё-всё, мальчик мой, извини старика за глупый вопрос.
Отвращение на лице Отто говорило само за себя.
— Наши партайгеноссе видят соринку там, где ничего нет. И не замечают бревна в собственном глазу… Чтобы я спал с ЭТИМ?!
— Ну-ну, мальчик мой, не волнуйся. Ты — здоровый мужчина, и ничего зазорного в этом нет. Главное — не поддавайся ей. И всё.
— Рейхсмаршал! Как вы можете говорить такие мерзости?! Будь вы помоложе — я бы вызвал вас на суд чести!
— Всё, успокойся, Отто. Я пошутил… Но остерегайся в дальнейшем. Здешние спецслужбы уже зашевелились. Я получил данные. Так что…
— То есть?
— Исчезновение танкового полка наделало шума. Да ещё пропала целая деревня. Сейчас копают наше появление, но здесь всё в порядке — документы сделаны очень тщательно. Единственное, в чём нас могут обвинить — это в присвоении золота местной национал-социалистической партии. Но срок давности вышел. Хотя израильтяне не захотят упустить такой шанс и ещё нажиться на воздухе.
— Я думаю, что палестинцам надо помочь оружием. Это смешно — столько стреляют ракетами по евреям, и ни одной жертвы.
Неожиданно Соколов усмехнулся:
— А может, потому что стреляют не арабы, и жертв нет? Вспомни историю — что им стоит организовать провокацию? Забываешь, Отто… А зря!
Москва. Министерство Обороны.
За большим столом сидело несколько генералов и маршалов разных родов войск. В воздухе просто висело напряжение. Одетый в штатское и потому смотрящийся странно среди военных министр обороны Мебельный грозно вопрошал подчинённых:
