Коллектив авторов - Свет Победы

День Победы.
Плакать некому.
Все лежат в сырой земле.
Всей квартирой переехали
На Смоленку в феврале.
Разорвал осколок раму,
Вьется лента на окне.
Я теперь увижу маму
Ночью белою во сне.
Как светло!..
Летят ракеты.
Дом дрожит,
Дрожит стекло.
Подо льдом так незаметно
Мое детство утекло.
«Я жива, но не играю,
Я квартиру стерегу».
Я о маме вспоминаю
И заплакать не могу.

Лежат в земле солдаты –
Ты надписи прочти:
Одни и те же даты
У каждого почти.

О жизни и о смерти –
Про все один ответ…
И каждый жил на свете
Каких-то двадцать лет.

Над цифрами скупыми
Тень облака легка,
И черточка меж ними
Как выстрел коротка.

Солдата не возьмешь на пушку,
Будь то хоть госпиталь, хоть храм.
Так в алюминиевую кружку
Налей наркомовских сто грамм.
Пускай с пластинки патефонной
Опять звучит военный марш,
Пускай послушает Верховный
Главнокомандующий наш!

Посыплем солью ломтик хлеба:
Давай за Родину до дна!
Товарищ Сталин смотрит с неба,
И вся страна ему видна.
Надела Русь венок терновый,
В огне канун и аналой.
Горит Кавказ войною новой.
Весь озверел захватчик злой.

Поля все вымокли от крови,
Хлеба сечет железный дождь…
Товарищ Сталин хмурит брови,
Генералиссимус и вождь.
Восславь, воинственная муза,
Кто спас Москву и Ленинград:
Народ Советского Союза
Да Красной армии солдат.

Война была святой, но страшной,
И не забудут старики,
Как в бой ходили рукопашный,
К винтовкам привинтив штыки.
Нам ложка дорога к обеду:
Эх, не забуду старшину!..
Давайте выпьем за Победу
В Отечественную войну!

Истории страшные пятна –
Отчизна в смертельном огне…
А это пока непонятно
Недавно рожденному мне.

Но после – паденье Берлина…
То мозг переваривал мой.
Отрадная сердцу картина:
Бойцы возвращались домой.

У всех загорелые лица,
И каждый в дом радость несет.
Во всех деревнях и в столице
Ликует советский народ.

Май флагом Победы полощет,
Идя по великой стране:
Парадная Красная площадь
И маршал на белом коне.

Вместились жизни
В краткую строку,
Застывшую на камне
Отрешенно.
Душа – в глубинах.
Прах – на берегу.
Взрослеют дети,
И седеют жены.

И набухает небо. И штормит.
Но море не сильнее человека…
Хотя порою траурно гремит
Затишье аварийного отсека.

Крестьянская доля – растить сыновей
Для русской пехоты, царицы полей.
Вершины ее безымянных высот
Хранит поднебесья божественный свод.
Колышутся дикие травы в пыли,
Где в битвах кровавых полки полегли.
Россия! Веками порой грозовой
Тебя защищали Бог, царь и герой.
Пора поименно героев назвать:
Господь собирает небесную рать.

В руке нетвердой – три больших тюльпана,
А на груди – медали в пять рядов…
По площади шагает утром рано
Освободитель стран и городов.

Мир подаривший будущему сыну
И в двадцать два – почти что инвалид,
Он жив еще. Он очень, очень сильный.
Лишь много лет подряд душа болит…

Болит за тех, кто день приблизил этот,
Но до него живым не дошагал;
Кто от чумы фашистской спас планету,
На пьедестале в Трептов-парке встал.

И он прожить старается подольше,
За них за всех допеть и додышать.
Ему навстречу праздничная площадь
Цветет знаменами за шагом шаг.

И ветеран идет. Равненье держит
В строю таких, кому мы все – должны…
О чем мечтает? И на что надежда?
Ответит: «Чтобы не было войны».

Да есть ли безмернее плата,
Чем та, что была на войне?
Победа! И в центре парада –
Георгий на белом коне.

Ведь сказано раз и навеки:
Не в силе, а в правде Господь!
Мы помним кровавые реки
И в пепел сожженную плоть.

Полков невернувшихся марши
Сквозь бездны громовые лет…
И звезды, и маршалов наших,
Которым забвения нет.

Могила здесь известного солдата:
Есть имя, и фамилия, и дата.
Но все с трудом читается на стеле…
Оплакали его, да не отпели…
Мать умерла, а деток не родилось,
И деревень вокруг не сохранилось…
А на земле-то миллионы павших –
Их, неотпетых, православных, наших.
Пора избыть их общую обиду!
Всех отпоем, отслужим панихиду!

Шел сорок пятый в гимнастерке,
В литых тяжелых сапогах.
Май в перевернутой шестерке
Хромал на раненых ногах.

Скажи, зачем и почему
Мы возвращаемся с парадов
И, сняв шинели снегопадов,
Которые нам по плечу,
Жжем пред иконами свечу?..

Скажи, зачем и почему
Вся безысходность слез Победы,
Что выплакали наши деды,
А в каждом горестном дому
Чугунные подолы вдов?..
Не стоит смерть земных трудов.

Шел сорок пятый в гимнастерке.
Европа кланялась: «Привет!»
Израиль кофе пил в Нью-Йорке,
Чтоб вскоре выползти на свет.

Москва в ежовых рукавицах
Была голодная вдвойне.
Железный занавес – убийца
Победы нашей в той войне.

Шел солдат к Победе
Много верст и дней.
В медсанбате бредил
По ночам о ней.
Кружит лихолетье,
Друг отстал в пути.
Шел солдат к Победе –
И сумел дойти!

Он в окоп вжимался,
В чистом поле мерз,
Но в атаку рвался
Первым – в полный рост!
Долг один на свете –
Отчий дом спасти.
Шел солдат к Победе –
И сумел дойти!

Росчерк на Рейхстаге,
В роще соловьи…
Повесть об отваге,
Верности, любви.
В трубы звонкой меди,
Майский день, свети!
Шел солдат к Победе –
И сумел дойти!

На Невском – парад ветеранов,
Солдат победившей страны.
В мерцанье наград и тюльпанов
Они перед Славой равны!
Парад! И витринные стекла
Дыханьем оркестра дрожат,
И мечется в облаке теплом
Весеннего ветра душа!
Парад! Старых маршей раскаты
И память Великого дня…
Шагают седые солдаты,
Медалями тихо звеня.
Шагают за пламенем стяга
От Волги, от Курской дуги!
Под аркой у Главного штаба
Равняют ряды старики.
К ним дождик торопится с неба,
И в пасмурный майский зенит
Летит в колеснице Победа,
Над их сединою летит!

Впервые в этот дивный день
Из городов и деревень
Сошлись в полку бессмертном для парада
Все те, кого уж нет в живых,
И проплывали лики их
По главному проспекту Ленинграда…

Живые с мертвыми в строю,
И я как вкопанный стою
И слез своих восторженных не прячу.
Они спасали Петербург
В годину смертоносных вьюг,
А значит, и Россию – не иначе.

Над нами ангелы парят
И в трубы медные трубят,
К сраженью за Отчизну призывая.
И воскресает Петроград,
За каждым павшим братом брат –
Вся их когорта вечная, святая.

Не за Ленина, не за Сталина,
Не за партию – за своих,
За родных, что в тылу оставлены,
Бился батя мой в штыковых.

Дед был ранен в бою под Лиговом,
Дядя в танке сгорел за них…
Что же снова вы мне про идолов –
И про мертвых и про живых?!

Знал народ, на кого надеяться,
На груди своей крест хранил…
Победил – а врагу не верится:
Разве мало он Русь бомбил?

А Победу враги присвоили,
Не допущен был к ней народ…
Спите, славные наши воины,
Правда вечная не умрет!

Мой отец воевал.
В сорок третьем попав под призыв,
Он ушел на войну
И в наградах явился с Победой.
И потом долго жил,
О войне ничего не забыв,
И рассказывал мне
С неизменной в зубах сигаретой,
Как прошел он с боями,
Кубань защищая и Дон,
Как едва не замерз
на Кавказском крутом перевале.
А я слушал его,
И тревожней мой делался сон,
И в войнушку потом
Мы все время с друзьями играли.
И не знал я еще,
Как солдатские раны болят
За друзей фронтовых,
Всех погибших в боях и пропавших,
Но уже понимал,
Что навечно останется свят
Для меня каждый воин,
Свободу и мир отстоявший.
Много минуло лет,
Как закончилась эта война,
И в парадном строю
Поредели ряды ветеранов.
И сегодня у нас
Совершенно другая страна:
Без маевок, субботников,
Без пятилеток и планов.
Но нельзя никому,
Кто б ни правил сегодняшний бал,
Из истории вычеркнуть что-то
В порыве предвзятом.
Потому что недаром
Отец у меня воевал –
В сорок третьем ушел
И вернулся домой в сорок пятом!

Нам гимнастерки не пришлось носить,
Мы сырости землянок не познали…
А вам своих подружек не забыть,
Которых на войне вы потеряли.
В ночах бессонных, в стужах ледяных
Прожекторным лучом чертили небо,
Где вражьи самолеты – сколько их? –
На город шли… Он беззащитным не был.
Изранена снарядами земля,
Зениток вой на каждом полустанке…
А где-то в милом доме ждет семья.
Нет, не прошли к ней вражеские танки!..
Не ждали вы ни званий, ни наград.
Руины городов – их были сотни –
Вам не давали повернуть назад:
Жгла мысль о том, что враг святое отнял…
Нам не пришлось по мертвым голосить,
И с головы платки мы не срывали,
Нам гимнастерки не пришлось носить,
А за Победу получать медали…
Всю боль потерь поймем едва ли…

Ты помнишь?.. Мальчишкой ушел в партизаны,
Не ведая страха. Горяч был и смел.
Закончилось детство так спешно, так рано,
Что даже его ощутить не успел.

Бессонные ночи, глухая тревога,
Несытная пища, холодный рассвет…
Бои, передышки… И снова дорога,
И встречи со смертью – в четырнадцать лет.

В час мирный – труд тяжкий, всю жизнь беспросветно:
Была бы счастливой большая семья!
Ни жалоб на сердце, ни вздохов – приветно
Светилась любовью улыбка твоя.

Прошли год за годом… Глубокая старость
Без счета болезней в себя вобрала.
Покой от забот и хоть самую малость
К годам уваженья – да жизнь не дала!

Быть может, не в той ты России родился,
Где старость в почете, где радостен труд?..
Ты в массе безликой толпы растворился,
Что русским великим народом зовут!

Сердце ты навек посвятил войне
И в бою врагов уложил немало.
Каждый твой снаряд был сильней вдвойне,
Вражеская смерть горе унимала…

А еще – огнем ты спалил Рейхстаг.
Благодарность вождь объявил за это.
Ощупью огонь посылал во мрак,
Горизонты жег ради счастья, света.

Но и враг стрелял, рвался на таран…
Средь кровавых рек и твоя есть доля.
И не счесть твоих множественных ран –
Кровью окропил ты и степь, и поле.

Так с бессмертьем ты навсегда сведен.
Приговор судьбы риском подытожен.
И понятен всем доблести закон:
Хвтисо, на тебя Богом крест наложен.

На фронт трамвай уходил…
Комкала мать платок…
Отец мне плечо сдавил:
«Так надо. Держись, сынок!»

Крест-накрест бумагой окно…
Сирены простуженный хрип…
Письмо… С похоронкой оно:
«…у Средней Рогатки погиб».

Голод был как мороз…
Потом – весна-лебеда…
А я все не верил всерьез,
Что ты не вернешься сюда.

В школе на карте флажки,
Самый большой – в Берлин…
Годы войны прошли,
Нет ни тревог, ни руин…

У матери муж другой –
Сказала, мол, жизнь есть жизнь…
И выпили за упокой.
Папа, ты ей не снись!

А мне уже тридцать пять –
Я старше тебя, отец!
Вожу твою внучку гулять
Туда, где свистел свинец…

Сейчас там дома, дома!
Сейчас там сады, сады…
И внучка уже сама
Тебе собирает цветы.

На фронт трамвай уходил
Двадцать пять лет назад,
А я ничего не забыл –
Цветы на могиле лежат…