Для морских летчиков полеты над морем были обычным явлением, к этому их приучали с первых дней пребывания в боевом полку. Море занимало важное место в тактике морской авиации при нанесении удара по наземным или береговым объектам: в выборе способа боевых действий, маршрута и профиля полета до цели и после удара.
Черное море во время войны было нашим союзником, оно позволяло внезапно появляться над объектами врага и без потерь возвращаться па свой аэродром. Но летчики, летающие на колесных, обычных самолетах прекрасно понимали и другое, что в случае вынужденной посадки или покидания самолета с парашютом над морем значительно труднее выжить, чем над сушей, особенно в зимнее время, когда температура воды понижается до плюс семи градусов.
Помню такой разговор. При встрече с сухопутными летчиками-истребителями кто-то из наших спросил, почему они не летают над морем. За всех ответил один капитан:
- Вам можно летать, - сказал он не то с упреком, не то с сожалением в голосе. - У вас спасательные жилеты, а у нас ничего нет. Плюхнешься на воду и пускай пузыри… Так что летайте себе на здоровье над морем, вам сподручнее, на то вы и морскую форму носите, - закончил он примирительно и с долей шутки.
Он, безусловно, во многом был прав: каждый полет над морем к вражеским берегам был сложным и опасным. Поэтому при психологической подготовке ле1чиков это учитывалось. Обращалось внимание па необходимость и целесообразность таких полетов. Мы были твердо убеждены, что с морского направления легче добиться внезапности и, следовательно, более высокой эффективности выполнения боевого задания.
Отправляясь в полет над морем, мы верили в свою технику, знали, что она не подведет, но и не пренебрегали индивидуальными средствами спасения - лодкой и жилетом. Были случаи, когда экипажи и отдельные летчики по нескольку суток находились в море на этих самых лодках и жилетах, пока не подбирали их наши корабли или же гидросамолеты.
Если же говорить в целом, то морально-психологическая подготовка, партийно-политическая работа, которая велась непрерывно, давали положительные результаты…
Большинство бомбоштурмовых ударов но портам Феодосия и Киик-Атлама были успешными, и прежде всего потому, что ударным группам штурмовиков удавалось внезапно появляться в районе цели. Истребители противника опаздывали с вылетом на перехват наших «илов» и пытались атаковать их уже на отходе. Наши ударные группы Як-9 и ЛаГГ-3, как правило, пресекали эти попытки врага. Чаще штурмовики несли потери от зенитного огня, плотность которого в районе портов была высокой, особенно на малых высотах, когда в бой вступали фашистские зенитные автоматы «Эрликоны».
Одиннадцатого марта были нанесены два бомбоштурмовых удара по порту Киик-Атлама. 13 этот день воздушная разведка обнаружила в порту шесть торпедных катеров и две БДБ. Было принято решение поднять дивизию и уничтожить плавсредства противника, В первом ударе приняли участие четыре группы штурмовиков, всего двадцать пять Ил-2 под прикрытием шестнадцати Як-9 и десяти ЛаГТ-3. Вел штурмовиков командир 8-го гвардейского авиаполка Герой Советского Союза Н. Челноков.
Замыслом предусматривалось нанесение одновременного удара составом трех групп штурмовиков (девятнадцать Ил-2) с разных направлений. За три минуты до удара шестерка штурмовиков подавляла зенитные огневые точки, а десятка ЛаГГ-3 25-го авиаполка - группа расчистки воздуха - начинала барражирование в районе цели. Группу подавления зенитных точек вел командир эскадрильи 8-го полка старший лейтенант Н. Николаев. Первую ударную группу вел командир полка подполковник Челноков, вторую - командир эскадрильи капитан Данилов, третью - заместитель командира эскадрильи 47-го авиаполка лейтенант Акаев на пушечных машинах (так называли Ил-2, вооруженные двумя 37-миллиметровыми пушками).
В тот же день после доразведки по порту Киик-Атлама был нанесен повторный удар составом двадцати четырех Ил-2 под прикрытием четырнадцати Як-9 и двенадцати ЛаГГ-3. Как отмечалось, на разборе, эти два бомбоштурмовых удара были выполнены успешно. Прежде всего, достигнута внезапность. Хорошо было организовано взаимодействие штурмовиков с истребителями. Было сбито три Ме-109. Однако, как показал фотоконтроль, результаты ударов были невысокими. Уничтожен один и повреждено три торпедных катера врага С-6, в порту наблюдались взрывы и пожар. Главной причиной недостаточно высокой эффективности ударов была низкая мег-кость бомбометания и стрельбы из пушек летчиков-штурмовиков по малоразмерным целям.
Мне довелось принять участие в обоих вылетах и прикрывать шестерку «илов» 47-го авиаполка, которую вел Ю. Акаев. Море штормило, дул сильный северо-восточный ветер. Акаев со своими ведомыми прижимался к воде, шел на высоте 100 метров, по сути, па бреющем. Трудно было сохранять свое место в строю, порывами ветра самолеты швыряло в разные стороны. Понимая замысел Акаева - незаметно, на бреющем подсбраться к цели, мы пристроились к «илам» и шли с ними фактически общим строем. В эфире ни звука, строгое радиомолчанпе. Внизу серое, холодное и неприветливое Черное море. Пляшут и беснуются волны. Видно, как с их гребней срывается пена
и образуются длинные белые пенистые полосы. Невольно вслушиваешься в рокот мотора и чаще следишь за приборами, температурой воды и масла. Томительно тянутся сорок пять минут полета до цели.
Вот наконец-то справа в дымке появились очертания двух отдельно выделяющихся сопок. Это и есть мыс Киик-Атлама. Где-то между сопками располагается пункт маневренного базирования фашистских легких сил флота, где-то там отстаиваются и прячутся от шторма торпедные катера врага, которые доставляют немало неприятностей своими ночными вылазками на паши коммуникации в Керченском проливе и вдоль Кавказского побережья.
Оставив сзади справа сопки Киик-Атламы, Акаев развернул свою группу «илов» вправо на север и через некоторое время пошел в набор высоты. Теперь понятен замысел ведущего: атаковать вражеские катера неожиданно с северо-запада и далее, после атаки, без дополнительных разворотов уходить в открытое море. «Илы» полезли вверх на минимальной скорости, впечатление такое, как будто они зависли на месте. Нам терять скорость никак нельзя, нам надо сохранить ее, даже иметь запас на случай атаки «мессеров». Мы начинаем маневрировать над штурмовиками. Пока спокойно, вражеских самолетов не видно.
Набрав высоту 1200 метров для атаки катеров с пикирования, наша шестерка «илов» начала разворот на боевой курс. Мы парой с Акуловым перешли в левый пеленг, во внешнюю сторону, чтобы надежнее прикрыть штурмовиков с наиболее опасного направления. Цель близко. Отчетливо видна цепочка живописных сопок, уходящих на северо-запад и сливающихся на горизонте с хребтом Крымских гор. Слышен голос Акаева:
- За мной! В атаку!
«Илы» резко переходят в пикирование, и только в этот момент небо вокруг нас покрывается черными и белыми шапками разрывов зенитных снарядов, а через несколько мгновений с земли потянулись цветные трассы «эрликонов». Резко маневрируем и мчимся следом за штурмовиками вниз, в огонь. Нелегко заставить себя идти навстречу огненному шквалу. Но долг и честь превыше всего, без страха и раздумья только вперед, на врага!
Вижу, как от самолета ведущего потянулась трасса огня к земле, туда, где засел враг. Навскидку, не глядя в прицел, открываю огонь из пушки и пулемета: возможно, и мои снаряды достанут врага или отвлекут в какой-то степени огонь от штурмовиков. Они рискуют больше нас, весь огонь «эрликонов» сосредоточивается на них, Несколько секунд огневого противоборства наших «илов» и вражеских зенитчиков. Кто кого!
Проносимся бреющим над портом Киик-Атлама. От разрывов бомб и снарядов, от дыма трудно что-либо рассмотреть на земле, определить эффективность удара нашей группы штурмовиков, тем более, что здесь уже оставили свой след две впереди идущие группы штурмовиков 8-го авиаполка. Вот теперь надо смотреть в оба: на выходе из атаки «мессеры» могут напасть на штурмовиков. Тем более, что по радио слышны выкрики наших летчиков, вступивших в бой с истребителями противника:
- Орлы! Справа выше четверка «худых»!… Прикрой, атакуй!… Смотри, сзади… Наши «шары» отходят…»
Как обычно, после атаки, наши «илы» растягиваются, нарушают строй. Акулов нетерпеливо кричит по радио:
- «Шарики»! Не отставать, побыстрее на место! Они и сами прекрасно понимают, что растягиваться опасно, и на полных газах стараются побыстрее занять свое место. «Молодцы наши «шарики» сегодня, - думаю про себя, - быстро собрались».
Но и на этот раз нашей замыкающей группе не удалось избежать встречи с «мессерами». Я заметил пару фашистских истребителей, которые на большой скорости пытались атаковать группу сверху. Резко бросаю свой «як» влево навстречу «мессерам», надо огнем прервать атаку врага, не допустить их к штурмовикам. В тот же момент нажимаю на кнопку передатчика и кричу по радио:
