Механику очки были не положены. Перчаток и рукавиц тоже. Зимой у водителя систематическими были обморожения. А летом внутри танка жара от дизеля стояла за сорок. Плюсом в кромешном аду были ядовитые газы. Повезёт, если не откинешься в таких условиях.
Немцы тогда шлёмов не использовали. У них в танке всё обшивалось негорючими мягкими прокладками. У нас же броня была с заусенцами, сколами. Сварка не качественная, трещала по швам, обнажая острые, как бритвы края. Если ударишься головой без защиты, вынесут вперёд ногами.
От скошенной лобовой брони немецкий снарядик 37 мм залетал встык башни и корпуса, при этом гарантированно заклинивал саму башню.
Этот махонький немецкий подкалиберный снаряд попадая в ведущее колесо, каток, ленивец, трак надолго обездвиживал танк. От рикошета подвески он пробивал подкрылок и воспламенял топливный бак.
Борт пробивался им же с расстояния более 1500 метров, а люк механика вминался в голову водителя с 1000 метров, лобовая броня пробивалась с 400 м.
Проще говоря, Т-34 могла без проблем поразить любая противотанковая пушка противника, даже самая маленькая 37 мм!
Детонация снарядов, с фейерверком и отрывом башни случалась только у советских танков. Потому что у немцев, как и у наших союзников, был иной состав взрывчатых средств в танковых снарядах.
Одно слово, Т-34 был зажигалкой на гусеницах. Никто и не оспаривал сей факт. Заживо сгоревших танкистов тут же заменяло новое пополнение. Ротация их состава была сродни лётчикам.
У союзного «Шермана» всё было сделано для удобства танкистов. Даже был внутренний туалет!
Представьте ожидание перед боем. Проходит час, два, три… По сигналу ракеты танк обязан сразу же рвануть вперёд. За минуту это уже полкилометра хода. Задержишься, потом разбор «полётов». Запросто могут «пришить» паникёрство и, даже, дезертирство! В таком случае прощай, мама и верный расстрел.
Но, каково, если «приспичит», и выскочишь за кустик. Попробуй-ка натянуть штаны и вскочить в командирский люк за 5-10 секунд. Попросту невозможно. Поэтому, под страхом смерти все давились, но были на местах.
А если сослуживца разорвёт подкалиберным, куда куски человечьего мяса выбросить?
Или при ранении от боли моча попрёт не в голову, а в положенное отходное место? Или того хуже, перед смертью дристалище одолеет? Сами понимаете, вариантов никаких, кроме как в штаны пропердониться.
А куски мяса, кишки, что там ещё оставалось от члена экипажа при разрыве брони, куда девать было? Естественно, всё это отбрасывалось под снарядную загрузку на днище. Заряжающий за время боя всё приминал, утрясывал, утаптывал. Так что легче было соскребать с днища брони человеческую лепёшку, бывшего сотоварища. Если сам в живых оставался. («Человеколюбию» наших отцов-командиров можно позавидовать! Даже в наше время у Т-90 нет ни отопителя, ни компактного кондиционера, ни биотуалета!)
В пылу сражения о тактике, танковых засадах, групповых манёврах не могло быть и речи. Основа основ танкового сражения РККА, стремительное выдвижение вперёд! 25-27 тонн малоприспособленного для защиты экипажа, легко сгораемого металла для боя жертвенно и обречённо рвались к своему плачевному финалу. Не правда ли, что танкисты были настоящими смертниками? Впрочем, как и лётчики, миномётчики, истребители тех же немецких танков на прямой наводке. Война…
Фабула танкового боя такова, что тот кто первым увидел противника, прицелился и выстрелил, у того было больше шансов остаться в живых. Но, раз уж экипаж Т-34 не мог хорошо видеть, метко прицеливаться, стрелять сходу, а в бою двигался только на 2-й передаче и ломался каждые 50 километров, при этом страшно рычал, как сумасшедший его стали использовать в качестве штурмовой затычки.
Суть была в следующем. Согласно устава, в обороне противника пробивалась брешь и в неё устремлялись все танки атакующего подразделения, не давя противнику очухаться и прийти в себя. Одни машины уже горели, другие вертелись на разорванных гусеницах, у третьих от внутреннего взрыва напрочь сносило башню. Но из-за "спин" первой линии бронированной атаки вырывались следующие и следующие боевые единицы, а после них ещё и ещё желающие «хотимчики» за смертью. Вернее будет сказать, толкаемые вперёд начальством.
Почему?
Да всё потому, что по технологии боя расстояние в цепи между танками должно быть не менее 100 метров. Уменьшение до 50 метров влечёт за собой увеличение боевых потерь в 3 раза.
Но где вы видели степи, поля и равнины при устройстве обороны противником? Любой форпост сопряжён с активным использованием складок местности и естественных преград. Какие там 100 метров?
Вся, какая только была броня неслась на противника сплошной массой. Бок о бок. Затылок в затылок. В лучшем случае в шахматном порядке, но это тоже нельзя было делать категорически, ни в коем случае.
Кому-то и нельзя, а для наших чудо-богатырей танкистов технологии танковых атак, возможно, были не известны. А у командиров от вышестоящих был приказ, как всегда "любой ценой".
Вот и представьте себе, какие мы несли закономерные потери. Массовые.
Но всё равно и естественно, что по пути хода броневого клина внутри обороны противника, в конце-концов, расширялся свой отвоёванный плацдарм, который была обязана осваивать уже пехота. Правда достигалось это преимущество путём несоизмеримых боевых потерь.
При необходимости быстрого передвижения красноармейцы взбиралась на броню, либо садились на металлические жестяные листы, прицепленные за проволоку позади танка.
И то и другое было смертельно опасно для простых солдат. Пыль, грязь, снег коромыслом. Дизельный выхлоп прямо в лицо. Видимости совершенно никакой. Страховки, специальных ручек, скоб для удержания бойцов на броне не предусматривалось. А лист железа, упавшему под него человеку, мог запросто оторвать голову, ногу, да чего хотите.
Учтите, что «гонки» производились по пересечённой местности.
Но всё равно: «Ур-ра-а-а! Вперёд, товарищи! За Родину! За Сталина! Ур-ра-а-а!»
Образ танкиста у нас всегда перед глазами.
Невысокого роста, очень сильный, выносливый, вечно в грязном и засаленном чёрном комбинезоне, чтобы не цепляться внутри за стальные заусенцы.
Шлемофон, как обычно бывало, был небрежно закинут на макушку.
Этакий былинный герой. Правда, в стоптанных сапогах. Но, зато с сильными, мозолистыми, пропитанными маслом руками.
И непременно грязный, чумазый, с оторванными по недосмотру лоскутами комбинезона.
Немного глуховатый.
Особо отличало танкиста амбрэ, идущее от него. После боя он был пропитан кислым, удушающим запахом от пушечных выстрелов. Но это не мешало ему постоянно вонять смесью солярки, масла и солидола.
Но при всех своих недостатках танк Т-34 был самый простой, подвижный, технологичный и ремонтно пригодный танк. Всего было изготовлено 80 000 машин.
Но одно бесспорно. Танк Т-34 задумывался и был самым массовым по своей сути в течение всей войны.
Он, по определению, не мог быть хорошим, удобным, безопасным, надёжным и долговечным. Смею лишь заметить, что во всех армиях мира массовому изделию технологами заранее определяется незавидная судьба.
Поэтому, танк Т-34 был просто одноразового применения. А срок его жизни в бою исчислялся 10-20 минутами. Чего же вы хотели при использовании одноразового оружия? Здесь, как уж повезёт.
Конструктором Т-34 принято считать Кошкина. Он в гражданской жизни был кондитером-пекарем и политработником. Но, партия ему поручила, а он в свою очередь сконструировал самый простой танк, слизнув всё передовое у зарубежных обрацов и аналогов.
Но, как мог знать булочник, что при рикошете от расположенной под углом лобовой брони подкалиберная болванка на 100% будеть клинить башню? Он же был всего лишь хлебопёком-тестомесом.
Переняв всё лучшее в танкостроении, мы стали активно пропагандировать свой танк. Ведь, для уровня нашей промышленности и экономики той поры получилось изделие, превосходящее по некоторым своим характеристикам зарубежные аналоги.
Лучше мы сделать всё равно не могли, в принципе. Настоящие специалисты и конструктора, технологи были отправлены в лагеря ГУЛАГа, как враги народа.
А что до выживаемости в бою экипажей, удобства в эксплуатации, надёжности, то это не к создателю и разработчику, а к заказчику. Но у кукловода была своя шкала ценностей загубленных душ, сами знаете какая.
Тем не менее танк Т-34 принял участие во всех крупных танковых сражениях 20-го века.
В сражении на Витебщине при Сенно в 1941 году участвовало более 2000 машин с обеих сторон. Тимошенко потерял там 1414 боевые машины.
Лично Жуковым было проиграно крупнейшее в мировой истории танковое сражение в районе Луцка, Дубно, Ровно. Именно там было загублено 2648 советских танков против 260 немецких, большую часть которых после ремонта вывели на передовую. Ко всему прочему наш Генерал армии в том бою бросил поле боя и сбежал в Москву на самолёте, его армия разбежалась, а корпусной комиссар, Член военного совета фронта Вашугин застрелился.
