— Зачем? — спросил Витя, рассовывая по карманам, запасные рожки к «калашам». У него на плече висело два АК-74М, видимо второй, для брата. — Оружия у нас в достатке, пацанов освободили. Зачем нам еще и с какой-то группой поддержки воевать?
— Элементарно, Ватсон: если, Кружевников, не остался встречать «уборщиков», значит, он в автономном плавание, то есть, его пропажу долгое время не заметят. А, вот, когда «уборщики» не найдут оружие и наших пацанов, то они, тут же поднимут вой. А, вдруг, мы с ними, по дороге пересечемся? Вот, ты знаешь, на какой машине они будут? Нет? И я, не знаю? А, они, скорее всего, знают белую «Ниву» Кружевникова. Поэтому, вариант только один — ждем здесь, и когда злодеи приедут, всех, на хрен, валим! Хотя, нет, постараемся захватить живыми, если не допросим, то хоть попытаем.
— Как работать будем?
— Тело Хорошко, в мою машину. Положите его в обнимку с Кружевниковым, пусть проникнется моментом. Еноту дайте снотворного, пусть поспит. Из него, сейчас, все равно, боец никакой, — я протянул Вите, упаковку таблеток, которые подмешивал Насте, в чай. — Гена, займет позицию на крыше, отремонтированной казармы, оттуда, замечательный вид — легко контролировать подступы к части. Я, Витя и Вовка — заляжем в этих кустах, — я показал рукой на густые заросли, которые неприступной стеной, окружали гаражные боксы. — А, Ветров, пусть займет позицию, на крыше гаража. Всем понятно? Тогда, разбежались! Первым, действовать буду я, все остальные ориентируйтесь на меня.
Я взял себе, еще два запасных магазина к автомату и разгрузку, которая лежала поверх, одного из ящиков. Разгрузка была очень удобной — карманы для автоматных рожков, располагались на поясе, по бокам. Можно было лежать и ползать по земле, не боясь, что грязь набьется в магазины.
Обе машины, загнали я дальние, пустующие боксы. Гена и Ветров, залезли на возвышенность. У Гены, в руках был оптический прицел, снятый с СВД, это должно было ему помочь обнаружить противника на дальних подступах. Виктор, лег по другую сторону гаражной площади, спрятавшись в густых зарослях дикой розы.
Я и Вовка Серов, легли в кустах, которые примыкали, к гаражу с закрытыми воротами.
— Слушай, Леха, ты извини, что так получилось, — шепотом произнес Вова: — Я знаю, что накосячил, но поверь мне, я хотел, как лучше!
— Хотел, как лучше, а получилось — как всегда! Ладно, проехали, но знай — смерть Синьки, на твоей совести!
— Знаю, можешь не напоминать!
— Алексей Иванович, у нас гости, — прошептал в рации, голос Гены. — Газ-66, тентовый. В кабине три человека. Что в кузове не знаю, не видно. Прием,
— Понял. Работай по обстановке. Прием!
ГАЗ-66 — это армейский грузовик, в кузове, закрытым брезентом, может разместиться человек двадцать. Если, это так, то у нас могут быть проблемы. Знать бы наверняка, есть ли в кузове еще кто-то, можно было бы изрешить кузов, как только машина заедет на территорию части. А, вдруг, это вообще не «уборщики», а местные жители, которые потихоньку разбирают здания воинской части, на стройматериалы? И, что тогда? Убить, ни в чем не повинных людей? Твою мать, что же делать?
— Всем внимание, у нас гости! Армейский грузовик, стрелять, только по моей команде! — громко произнес я, чтобы услышали Витя и Данила.
Через десять минут в ворота части въехал темно-зеленый ГАЗ-66, его брезентовый тент зиял большим количеством заплат и прорех. Из кабины, выпрыгнули трое мужчин, двое из них, были среднего возраста, лет сорока пяти — пятидесяти, а третий совсем пацан, лет пятнадцати. У мужиков, в руках, были охотничьи двустволки. Все трое, судя по их лицам, были представителями «депортированного народа».
Молодой паренек запрыгнул в кузов «шестьдесят шестого» и принялся выкидывать оттуда большие полиэтиленовые мешки, наполненные пенопластовыми шариками. А, это им еще на хрена?! Следом за мешками с пенопластом, из кузова стали выкидывать мешки с цементом. А они тут, что стройку решили затеять?!
Мужики с двустволками, подошли к гаражным воротам и один из них принялся шарить ключом в замке, пытаясь его открыть.
Ну, что раз они хотят открыть ворота гаража, значит, это наши клиенты. Трое, с охотничьими двустволками — это, как-то, вообще не серьезно.
— Вова, держи на прицеле молодого в кузове. Если рыпнется, вали его, — прошептал я, младшему Серову.
Взяв автомат наизготовку, я аккуратно встал и, медленно вышел из-за кустов. Оба татарина, были так заняты процессом открывания замка, что даже не заметили, того, что я зашел им за спину.
— Дядечки, а вы случаем, дверью не ошиблись? — громко, спросил я. Сзади, раздался лязг передернутого автоматного затвора — это Витя Патрохов, вылез из своего укрытия.
— Эй, вы кто? — испугано прокричал, один из татар. Оба замерли, как вкопанные, не зная как реагировать на наше появление. — Мы, не знали, что здесь есть военные. Мы сейчас уедем.
— Папаша, хорош, мне втирать, что ты, типа, случайно, здесь оказался. Двустволки положили на землю, а сами, тихонечко, встали на колени и руки скрестили на голове. Выполняем!
— Зачем, руки на голову, а, брат! Зачем, на колени вставать, давай миром расходиться, а! Брат, что скажешь?! Денег, хочешь? Я не обижу! — один, из татар, с льстивой улыбкой, демонстративно полез в карман, за деньгами. — Сто долларов, хватит? А, нет, вас же двое. Двести долларов, да, брат!
— Руки! Руки, вверх! — закричал я, опасаясь, что вместо денег, татарин, вытащит из кармана пистолет. — Если не перестанешь, смыкать своими ручонками, получишь дырку в голову и отправишься на встречу, со своими предками.
— Папа, что здесь происходит?! — молодой пацан, вышел из-за «Газона», держа в руках совковую лопату. — Кто эти люди?
— Малыш, положи лопату на землю! — в дело вступил Вовка Серов. — Не доводи до греха!
— Давайте, мы все-таки уедем. Мы же ничего не сделали противозаконного! Отпустите нас, — татарин начал медленно отступать, в сторону, пытаясь закрыть собой пацана.
— Так, дети гор, кончайте ломать комедию. Мы знаем, что вы прибыли сюда, для того, чтобы убраться за Кружевниковым. Так что у вас есть только один способ спасти свои жизни — рассказать на кого вы работаете и сколько вас всего в этом замешано?
— Да, пошел ты на…
Договорить молодой татарин не успел, приклад моего автомата врезался в его голову. Хрясь… и пацан упал, как подкошенный. Оба татарина, дернулись со своими двустволками, пытаясь прийти на помощь своему малолетнему единоверцу, но Витя был на чеку, он дал короткую автоматную очередь, под ноги татар.
— Ша! — крикнул Патрохов. — Еще хоть одно движение — и вы трупы!
— Мы, не знаем никакого Кружевникова. Вы ошибаетесь, мы не те за кого вы нас приняли!
Бах! — я выстрелил из автомата, во второго татарина, который все это время, стоял молча, за спиной первого. Автоматная пуля, пробила горло мужчине, и он, упал на землю, хватаясь руками за страшную рану на шее. Все ошарашено замерли. Татары, от того, что их единоверца, только что хладнокровно застрелили, мои подчиненные, от неожиданности — до сих пор, никто из них не верил, что все происходящее всерьез. И только когда пролилась первая кровь, все поняли, что возврата назад не будет. Раненый, лежал на земле, дергая ногами и хрипя, из его горла, била кровавая струя.
Бах, ба-бах! — короткая очередь, в два выстрела, добила раненного и прекратила его мучения. Все это, я сделал со скучающим выражением лица, как будто не человека убил, а прочитал скучный анекдот в газете. Самое неприятное для меня, что сейчас, я ни капли не притворялся. Мне и, правда, было все равно, что я только что, хладнокровно убил человека. Интересно, это произошло, из-за усталости, которая навалилась на меня, в связи с бурными событиями последних дней или я по натуре своей, такой морально — нравственный урод?
Я так и не понял, то ли хладнокровная расправа над сородичем, то ли выражение моего лица, во время расправы, сделали свое дело, но татарин в годах, «поплыл». Он упал на колени, и пополз на них к своему сыну — молодому пацану, которого минуту назад, я ударил прикладом автомата. При этом мужчина, что-то лепетал по-татарски.
— Витя, оттащи этого чучмека, под стеночку гаража, и свяжи его, чтобы, он не убежал, — я указал пальцем на пацана. Потом, повернувшись к Вовке Серову, сказал: — Бери Ветрова и начинайте все барахло загружать в «Газон».
Вовка, внимательно посмотрел на меня, при этом в его глазах, я четко различил искорки страха. Не знаю, что он пытался во мне разглядеть, но уже через минуту, они с Ветровым открыли гаражные ворота и приступили к погрузке трофеев в кузов грузовика. Гена остался стоять на крыше казармы — вдруг, к нам пожалует еще делегация гостей. Ну, а мы с Витей, оттащили подальше от гаража с трофеями, пожилого татарина, и принялись в скором темпе его допрашивать.
Во время допроса, к татарину, мы не применяли, мер физического воздействия, так, может пару раз всего ножичком в ляжку ткнули. И то, только для того, чтобы он не забывал говорить по-русски, а то видимо от чрезмерного волнения, несколько раз, сам того не замечая переходил на свой язык.
