атаковали самую высокую гору в непосредственной близости от Дьенбьенфу — высоты 754 - 781. Хотя цель была расположена в четырех километрах от Дьенбьенфу, оперативная группа Лангле прошла по шоссе №41 до Бан Хим Лам, а затем повернула на юго-восток. Лангле оставил 1-й парашютный батальон Иностранного легиона в Бан Хим Лам, как резерв для прикрытия путей отхода своей оперативной группы. В течении восьми часов продвижение шло гладко. Противник, казалось, испарился и к 11.15 марокканцы майора Жана Николя почти достигли вершины высоты 781.
Вопреки широко распространенному мифу о том, что в битве при Дьенбьенфу участвовали только десантники и «немцы из Иностранного легиона», марокканцы приобрели солидную репутацию «деблокировщиков». Они регулярно упражнялись в этой специальности на участках тропы Пави между Дьенбьенфу и «Изабель», в шести километрах к югу. Это объясняет, почему в такой опасной миссии как эта, они шли на острие удара. Стало очевидным, что артиллерия, вопреки ожиданиям, находилась не на обратном скате высоты 781 (где она должна была находиться согласно наставлениям по артиллерии), а, вероятно, на переднем склоне, обращенном к Дьенбьенфу. Как только это было установлено, оперативная группа Лангле снова двинулась вперед. В тот же момент на них обрушилась контратака пехоты коммунистов, столь же яростная, сколь и внезапная. В 13.00 под удар попали 3-я и 4-я роты марокканского батальона, в 13.45 атака захлестнула уже потрепанный 2-й батальон тай. Но марокканцы не дрогнули. Сержант Лахсен Бен Кхлифи из 1-й роты, несмотря на плотный огонь автоматического оружия противника, немедленно повел свое отделение в атаку на вершину высоты 781 и удерживал ее достаточно долго, чтобы позволить организованно выйти из смертельной ловушки. Капитан Жирар и его 3-я рота также держалась, несмотря на сильные потери. Сержант Канте и его взвод выдержал две атаки коммунистов, причем сам Канте вынес к своим тело старшего сержанта Пьеррона. Примеров личного героизма на вершине высоты 781 в тот день было много, но мало кто мог сравниться с рядовым Мохаммедом Бен Милудом, который увидев, как два солдата Вьетминя тащат раненого марокканца в джунгли, выскочил из своего укрытия, убил двух солдат противника и утащил раненого с собой обратно.
В то время, как марокканцы держались, туземцы тай из 2-го батальона практически разбегались и их приходилось «зажимать» между марокканцами и десантниками из 2-й воздушно-десантной группы, чтобы удержать в боевой линии. В 18.30 поступил приказ отступить в Бан Хим Лам и в тридцать минут после полуночи измученная оперативная группа Лангле вернулась в лагерь. Он ничего не добился, но потерял девяносто три человека, включая трех офицеров и двенадцать сержантов. Только 1-й марокканский батальон (1-й батальон 4-го полка марокканских тиральеров) потерял одного убитым, пятьдесят раненых (некоторых от легших слишком близко французских артиллерийских снарядов) и пятерых пропавшими без вести. Один из раненых, командир роты марокканцев, капитан Фасси, умрет 11 февраля.
9 февраля пехотная оперативная группа, составленная из иностранных легионеров 1 батальона 13 полубригады и 1-го батальона 2-го пехотного полка Иностранного легиона, роты белых тай и смешанной роты из 1 батальона 4-го полка марокканских тиральеров, проверяла высоту 273 в пяти километрах к западу от Бан Хон Ле Чан, примерно в пяти километрах к западу от Дьенбьенфу. Когда они приблизились к опустевшей деревне, головное подразделение встретило развернутую по уставу роту десантников, в легко опознаваемой французской камуфляжной униформе. Тот факт, что подразделение состояло исключительно из вьетнамцев, так же никого не удивил. В конце концов, каждая часть Иностранного легиона и даже французские десантные части из метрополии были «пожелтевшими» до половины своей численности. То, что оперативная группа не была уведомлена о присутствии других дружественных подразделений в этом районе, также не вызывало удивления, поскольку каждый день тот или иной опорный пункт высылал свои разведгруппы или фуражиров, чтобы найти строительный лес для блиндажей и траншей.
Именно это сделало первые залпы коммунистов, одетых во французскую камуфляжную форму (вероятно, захваченную из неверно сброшенного с воздуха груза) настолько убийственными. К счастью, на стороне французов не было подразделений десантников, поэтому они все были одеты в зеленую тропическую униформу вместо камуфляжной. В противном случае, в суматохе французские войска стреляли бы в друг в друга. Тем не менее, в 12.30 перестрелка перешла в рукопашную схватку. В 16.00 пришлось вызывать подкрепление, чтобы позволить рекогносцировочному отряду отойти. Они вернулись в лагерь с семью убитыми и двадцать одним раненым. С этого дня разведгруппам выдавали опознавательные повязки из цветного материала, нарезанные из парашютов. Определенные цвета носили на левой или правой руке все солдаты, задействованные в операции. Однако разведка противника была настолько хороша, что даже эта мера не полностью устраняла ловушки, подобные тем, что имели место в Бан Хон Ле Чан.
Основная опасность для французских позиций должна была исходить от господствующих линий высот на севере и северо-востоке, занятых 308-й и 316-й дивизиями противника, а с 23 января — 304-й дивизией. Двенадцать французских батальонов отчаянно окапывались, чтобы выдержать первый штурм, который французская разведка предсказала на 25 января. Однако, вопреки ожиданиям, атака противника не состоялась. Вместо этого 308-я дивизия покинула кольцо осады и нанесла еще один удар вглубь Лаоса в направлении королевской столицы Луангпхабанга, как это было весной 1953 года. Фактически, и де Кастр в Дьенбьенфу и генерал Наварр в Сайгоне опасались, что Вьетминь полностью откажется от идеи лобовой атаки Дьенбьенфу и обойдет этот укрепрайон, так же как он обошел Нашанг годом ранее. 29 и 30 января 1954 года французское верховное командование приказало де Кастру предпринять дальнейшие мощные разведывательные миссии; а 2 февраля Наварр и его главные советники в Сайгоне были настолько уверены в изменении намерений противника, что рекомендовали генералу Коньи уменьшить гарнизон Дьенбьенфу до девяти или даже шести батальонов. Коньи решительно возражал против этой идеи и утверждал, что даже с уходом 308-й дивизии противник сохранил превосходство в живой силе над французским гарнизоном в соотношении два к одному. Более того, неоднократные неудачи разведывательных отрядов, пытавшихся прорваться через плотное кольцо осады коммунистов, окружившего долину, не предвещали ничего хорошего при сокращении численности размещенных там войск. Альтернативой была бы полная эвакуация долины.
Именно по этой причине войска коммунистов держали все свои наблюдательные посты на высотах вокруг Дьенбьенфу. 25 декабря французы перехватили сообщение, отправленное передовым подразделением разведки Вьетминя верховному командованию коммунистов. В нем содержится следующий важный пассаж: «Если мы позволим врагу уйти, не заметив этого, как это произошло в Нашанге, мы будем нести за это ответственность перед (политическим) Генеральным представителем Армии».
Ретроспективно это придает битве
