Пока наши дембеля не доскреблись до самого дна бачка…
— Баля! — возмутился дед Ермак. — Сало! Чо это такое?
С высоко поднятой ложки свисало две или три вермишелины… Наступила зловещая тишина…
— Это? — переспросил Вовка Сальников. — Наверное…
Он хоть и был очень находчивым, но тут… Назвать эти уныло свисающие вермишелины чем-то другим… Наподобии гречки… У Сальника просто язык не поворачивался… потому что врать было не только бессмысленно, но и опасно…
— Ах, ты… Сук-ка! — выругался дембель Ермаков, бросая свою ложку прямо в бачок. — Ты же нам парашу принёс!
Это было убийственным обвинением… Ведь парашей называли ту общую смесь, когда в один бак высыпалось всё… Что оставалось по окончанию обеда… Или ужина… В нашем случае — завтрака.
— Да ты чего, Серёг? — обиженно завопил Сальник. — Мне это наряд дал! Из офицерки!
Наше молодое сословие так и замерло… Ведь у нас на памяти всё ещё хорошим уроком оставалась та история с головкой сыра… За что мы качались часа три…
— Ты нам принёс молочный суп с лапшой… — сердито констатировал сержант Ермаков. — Вместе с гречневой кашей!
— Но там же не было мяса! — отбивался Сальников. — Никому же не попалось!
Это было настоящей правдой… Никто из нас так и не выловил в этой молочной субстанции ни малейшего кусочка мясопродуктов… А если бы и выловил, то всё равно не сказал…
— Я сейчас сам схожу в офицерку! — заявил дембель Лебедев, вставая из-за стола. — узнаю, что у них там было на завтрак.
Он ушёл… А все мы продолжали сидеть… Дед Ермак терпеливо ожидал возвращения Юрки Лебедева. Сержант Сорокин молча жевал свой кусок хлеба, запивая его «какао-кофем»… На которое, Слава Богу, никто ещё не обратил своего внимания…
Один лишь Сальников продолжал орудовать своей ложкой, быстро доедая персональную порцию спорного блюда… Сначала он сделал одну попытку… За что его даже не одёрнули… Затем произошло ещё два подхода… Потом он так увлёкся, что опустошил свой подкотельник как раз к приходу дембеля Лебедева…
Он подошёл к нашему столу в полной тишине… Все ждали…
— У офицеров сегодня был молочный суп с вермишелью! А на второе — гречневая каша с мясной подливкой.
Юра произнёс эти две фразы очень спокойным тоном… А вот сержант Ермаков сразу же перешёл к воспитательно-профилактическим мерам…
— Сало! Вспышка! — выпалил замкомвзвод.
Володя Сальников сидел в середине стола и сразу же принялся выполнять приказание. Он медленно выбрался на свободное пространство и уже собрался было упасть на пол… Как вдруг в беседу вступил сержант Сорокин…
— Да ладно тебе, Ермак! — заявил он с беспечной улыбкой. — Там же мяса не было! А значит всё нормально!
Сальник в этот момент уже согнулся… Да так и замер с повёрнутой в нашу сторону головой…
— Сало! Вспышка!
Сержант Ермаков, как и положено младшему командному составу, предпочёл сначала добиться полного выполнения своего приказа… И только лишь потом выслушать мнение своих товарищей — дембелей.
Естественно… Молодой солдат Сальников мгновенно рухнул на грязный пол лицом вниз и быстро накрыл голову руками. Так он выполнил самую излюбленную всеми сержантами команду «Вспышка!». Которую следует отдавать при яркой световой вспышке… То есть в самый кульминационный момент обыкновенного ядерного взрыва…
— Встать! — приказал дед Ермак.
Сальник тут же поднялся и угрюмо-выжидающе посмотрел на замкомвзвода.
— Чего ты ещё смотришь на меня? — рассердился Ермак. — Так оно было или нет?
Вовка быстро отвёл взгляд в сторону, чтобы не смотреть на сержанта Ермакова… Так, чисто на всякий случай… Однако отвечал всё в той же интерпретации.
— Мне солдат из наряда сказал! Что молочный суп с гречкой! Я сам туда не заходил и ничего не трогал! Ну, честное слово!.. И не видел ничего! Нафига мне вас обманывать?
Было видно, что Володя говорит правду… Однако сержант Ермаков всё ещё колебался…
— Да ладно… — проворчал Кар-Карыч. — Почти всё уже съели! Так чего сейчас кипеш поднимать?
Дембель Сорокин был прав как никогда… Это понимали все: и молодые духи, и единственный наш фазан Малый, и остальные деды. Ведь вся эта молочно-гречнево-вермишелевая бурда уже была съедена практически полностью. Небольшое её количество оставалось лишь на дне бачка, из которого и ели наши уважаемые ветераны… Очень уж берегущие чистоту своих котелков и подкотельников.
— Ну, ладно… — проворчал сержант Ермаков. — Хрен с вами… Съели, так съели!.. Но чтоб не свистели… Узнаю…
Дембель хоть и не договорил свою угрожающе-зловещую мысль до её логического окончания, однако содержавшийся в ней смысл мы поняли очень даже хорошо. Дед Ермак хотел слегка подстраховаться… Ведь если бы другие старослужащие из остальных групп узнают о том, как же именно опростоволосились достопочтенные ветераны РГ № 613… То над нашими дембелями будут потешаться не только их сверстники из первой роты, но и старички из других подразделений нашего шестого батальона. А такой поворот событий был крайне нежелателен как Ермаку, Кар-Карычу и Юрке Лебедеву… Так и всем остальным бойцам младших призывов…
Поэтому мы всё поняли и… Шустро доели остававшуюся в своих подкотельниках «супчик-кашку»… После чего спокойно допили холодный какао-кофейный напиток.
А через час с небольшим мы опять взлетели… Вертолёты резко набрали нужную высоту и стремительно понеслись на север… Туда, где сейчас шла широкомасштабная войсковая операция… Сколько бы там не насчитывалось личного состава, артиллерии и танков… Всё равно эта советско-афганистанская армада никак не могла обойтись без авиационной разведки, а тем более без надёжнейшего воздушного прикрытия… словом, без нашей славной РГ № 613…
«Отважные солдаты которой… Вопреки своей прирождённой скромности… Ну и так далее…»
Полёт проходил нормально… На этот раз наша группа досматривала уже горно-пустынный участок Дашти-Марго. Раньше мы так далеко не забирались… В прошлые облёты афганские горы возвышались либо на горизонте, либо на почтительном удалении в несколько десятков километров… А теперь мы летели меж самих гор…
— Красиво! — прокричал мне Бадодя, указывая взглядом на окружающую местность.
Я и сам видел в иллюминатор почти весь горно-пустынный ландшафт. От одного только вида захватывало дух… В большей мере здесь доминировали открытые ровные пространства… Как, впрочем, и по всей пустыне Дашти-Марго. И прямо из этой ровной поверхности подымались чёрные горы… Они были как в виде вытянутых хребтов… Совершенно лишённых какой-либо растительности… Так и отдельно стоящими горами…
— Одни только скалы… — проорал я Агапеичу. — Ничего интересного…
Под этим я подразумевал только лишь то, что на обозреваемых нами горах не растёт ни единого кустика и ни одного дерева. Но лично мне было достаточно и этих голых скал, чтобы почувствовать себя крайне неуютно…
Наши четыре вертолёта сейчас летели над длинной долиной с ровной поверхностью. Слева и справа тянулись горные хребты. Я так и не смог определить их среднюю высоту. Вершины в два-три километра часто чередовались с горными «пиками» от пятисот до тысячи метров… Но все эти высоты образовывали две длинные гряды, меж которых и проходил наш полёт. А ведь наши вертушки неслись на сверхмалой высоте… Поэтому мрачно-неприступные хребты намного превышали наш воздушный маршрут…
«Да и расстояния от нас до этих гор не такие уж большие, а значит не очень-то и безопасные. С километр влево… И столько же вправо… Если захотят сбить нас, то им нетрудно будет это сделать… Дальность позволяет… Осталось за малым — за меткостью и опытностью стрелка…»
Мои опасения были обоснованы как познаниями в тактико-технических характеристиках вражеского вооружения, так и окружающей нас, не совсем благоприятной обстановкой. Это над совершенно открытой пустыней летать — милое дело. А вот с горами будет посложней. Чем выше находится противник, тем легче ему вести огонь. Это уже военная аксиома, которая не требует каких-либо доказательств. Поскольку пуле гораздо легче лететь сверху вниз, чем наоборот…
Да и прицельная дальность духовских средств поражения воздушных целей даёт моджахедам очень хорошие шансы порадоваться своей победе. Переносные зенитно-ракетные комплексы: «Стингер», «Блоупайп» и «Ред Ай», догоняют пойманную воздушную цель на удалении до 6–7. километров. Это если нам вдогонку влупят.
А сбоку вертушки с облётной группой № 613. могут поразить как крупнокалиберные пулемёты ДШК, особенно с авиационным прицелом… Так и старенькие, но очень уж дальнобойные винтовки Бур. Прицельная дальность Дегтярёвско-Шпагинского пулемёта составляет четыре километра… Причём, убойная дальность полёта пули равна семи километрам. А столетний Бур способен прицеливаться на два километра, но убойная сила пули сохраняется на все четыре тысячи метров.
