Л. К. Черниченко рассказал о том, как более или менее подробные сведения о сражении под Могилевом в эти дни стали известны советскому народу.
Как раз в то время, когда враг был отброшен назад, в Могилев прибыли корреспонденты центральных газет. Они собственными глазами увидели 39 сожженных гудериановских танков. Снимок кладбища гитлеровской техники был помещен в Известиях
С 13 июля гитлеровцы, форсировав Днепр южнее Быкова, стали расширять плацдарм в районе Сидоровичей. Особенно ответственная задача легла на 747-й полк. Враг понял, что наша оборона ослаблена, и решил отрезать части, находившиеся в самом Могилеве, от частей, оборонявшихся на станции Луполово. Полк встретил наступление танковых войск на шоссе Орша — Гомель на восточном берегу Днепра.
Мне довелось беседовать с бывшим комиссаром полка Кузнецовым и бывшим секретарем партбюро Монаховым и вести переписку с бывшим командиром полка Щегловым{18}. Они сообщили немало интересного о героических боях в районе станции Луполово.
747-й полк имел уже некоторый боевой опыт, так как принял участие в боях на финском фронте в районе Кандалакши. В районе Могилева этот полк первоначально оказался в лучшем положении, чем 388-й и 514-й полки, которые оборонялись на западном берегу Днепра и первыми приняли таранный удар врага. Кроме того, 747-й полк, занимавший оборону на 10-километровом участке, поддерживался 601-м гаубичным артиллерийским корпусным полком. На участке полка располагался армейский зенитный артиллерийский полк, что также укрепляло оборону левобережного предместья Могилева. По господствующим высотам, густо заросшим лесом, личный состав полка и население Луполово отрыли траншеи и окопы, построили несколько дзотов, вырыли противотанковый ров, устроили ловушки, установили надолбы и минные поля. Создавались узлы сопротивления, укреплялась полоса предполья. Где позволяли условия, были сделаны лесные завалы, на высоких деревьях оборудованы наблюдательные пункты. На особенно угрожаемых участках установлены проволочные заграждения. В самом Луполово были возведены баррикады и укреплены каменные постройки. В глубине обороны полка тщательно готовились огневые позиции артиллерии.
Мы с самого начала, — пишет В. Ф. Кузнецов, — включились в разведывательные действия, выделив по указанию заместителя командующего Западным фронтом генерал-лейтенанта Еременко подвижную диверсионную группу, направившуюся в тыл врага. Ее действия были довольно успешными, она захватила в плен двух гитлеровских офицеров, которые дали ценные сведения о составе сил врага и его намерениях. Они, в частности, сообщили, что на могилевском направлении действует 24-й танковый корпус, а их собственные передовые подразделения имели задачей разведать нашу оборону на этом участке{19}.
У нас было тогда крайне мало фактических сведений о противнике, и то, что сообщили офицеры, захваченные разведотрядом 747-го полка, имело действительно большую ценность. Мы, в частности, едва ли не впервые узнали о составе группы Гудериана и о ее 24-м танковом корпусе. В дальнейшем оказалось, что дивизии пришлось иметь дело с этим корпусом, а именно с его 3-й танковой и 10-й механизированной дивизиями.
Большое внимание обращалось в 747-м полку, как и во всей дивизии, по свидетельству участников обороны, подготовке к отражению танковых атак противника. Основным средством для этого наряду с артиллерией были бутылки с горючей жидкостью. Воины усиленно тренировались в применении этого оружия карманной артиллерии, как его тогда называли. Кузнецов рассказывал, что генерал Романов, проверявший полк перед боями, похвалил командование полка за большую работу, проведенную по подготовке истребителей танков. И в ходе боев это простое, но грозное в умелых руках средство сыграло немалую роль в отражении бронированных клиньев врага.
На участке полка положение с вооружением и техникой оставляло желать лучшего: отечественный автомат был один на весь полк, правда, было захвачено уже несколько десятков трофейных автоматов, в полку было всего пять бронемашин и ни одного танка.
Активные боевые действия на участке 747-го полка, которому довелось сыграть важную роль в обороне Могилева, начались 10 июля ураганным артиллерийским огнем врага. Вскоре передовые подразделения неприятеля мотоциклисты, вооруженные крупнокалиберными пулеметами, — атаковали боевое охранение полка (командир — лейтенант Королев), находившееся в 10 км впереди основных сил в небольшом леске, у д. Недашево. Наши воины стойко выдержали их удар, огнем и контратаками нанесли большой урон и обратили в бегство хваленых мотоциклистов. Вслед за ними двигалась пехота, ей тоже был нанесен урон: до двух десятков человек было убито. В плен был захвачен унтер-офицер{20}, показавший, что мотоциклисты двигаются на Чаусы, а основные силы дивизии строят переправы через Днепр и частично начали переправляться. Наступление велось двумя колоннами: одна из них и натолкнулась на передовое охранение полка.
Как уже указывалось, ожесточенные бои развернулись в районе Сидоровичей. На этом участке наступало до двух полков противника с бронемашинами и танками. Гитлеровцы заняли деревню.
По решению командующего 13-й армией в направлении Сидоровичей и Слободки была организована контратака, в которой принял участие и отряд 747-го полка. В его состав подполковник Щеглов выделил стрелковый батальон из курсантов полковой школы, две полковых артиллерийских батареи, дивизион 493-го артиллерийского полка; в отряд вошел также разведбатальон дивизии.
Командиром отряда был назначен начальник штаба 747-го полка майор Г. И. Златоустовский. Хорошо знавшие его товарищи Кузнецов и Монахов характеризуют его как типичного кадрового офицера Красной Армии, впитавшего лучшие традиции советского офицерского корпуса. Это был человек, выросший и сложившийся как командир в предвоенные годы. По словам товарищей, он проявил себя как вдумчивый и необычайно работоспособный штабной работник, могущий по нескольку суток без сна и отдыха четко выполнять свои нелегкие обязанности. Это был во всех отношениях подготовленный командир, заслуживший большой авторитет как среди подчиненных, так и среди старших командиров.
При выполнении приказов он проявлял много инициативы, воли и настойчивости, умел повести за собой людей на выполнение самого сложного задания. Поэтому на него и пал выбор при назначении командира отряда, которому предстояло дерзко контратаковать превосходящие силы врага. В отряд он приехал по-уставному подтянутым, в новом обмундировании и снаряжении. Собрав подчиненных ему командиров, он поставил им конкретные задачи, побывал во всех подразделениях, беседовал с воинами, разъясняя им важность предстоящих действий. Комиссаром отряда был назначен инструктор отдела пропаганды полка политрук Берук.
В ночь на 13 июля двумя колоннами по двум дорогам отряд двинулся на южную опушку леса — исходный район для контратаки. Небольшое охранение гитлеровских войск было отброшено. Наша артиллерия и минометы открыли сильный сосредоточенный огонь по скоплению мотопехоты врага в д. Сидоровичи. Роты вышли из леса, развернулись и повели наступление. Гитлеровцы, не ожидавшие здесь такого удара, растерялись. Наши снаряды и мины рвались в гуще скопления войск и техники врага. Горели вражеские автомашины и бензоцистерны, броневики и танки, облитые горящим бензином взорванных бензозаправщиков. Наша наступающая пехота и разведчики ворвались в д. Сидоровичи и Слободка, беспощадно истребляя фашистов. Враг отошел назад к Днепру, оставив на поле боя десятки трупов своих солдат и офицеров, свыше 30 автомашин и бензозаправщиков, много изуродованных орудий, сгоревших броневиков и танков. Это сообщили в своем донесении в штаб полка командир и комиссар отряда. Однако под напором врага отряд отошел назад. Оседлав Гомельское шоссе, он занял круговую оборону по опушке леса севернее д. Слободка и Недашево.
На следующий день с утра с трех сторон загудели моторы фашистских танков, в воздухе появились бомбардировщики. Артиллерия и минометы врага открыли сильный огонь, и началась ожесточенная атака пехоты и танков. Бомбардировщики усиленно бомбили опушку леса, где был КП передового отряда и огневые позиции наших батарей.
По рассказам очевидцев и участников событий удалось частично восстановить картину этих боев. Перед контратакой наши артиллеристы прямой наводкой нанесли удар по танкам и пехоте противника. Сразу загорелись три танка, подбитые батареей капитана Трофимова. К окопам курсантов полковой школы развернутым строем двигалось до десяти танков. Первые три машины проползли прямо над узкими щелями. Их пропустили, но тут же вслед танкам полетели из окопов бутылки с горючей жидкостью. Танки загорелись. Гитлеровцы, пытавшиеся спастись бегством из горящих танков, были убиты. Остальные танки повернули назад. К сожалению, в горячке боя не удалось установить фамилии героев, которые открыли счет сожженным гитлеровским танкам, многие из этого боя не вернулись живыми.
