«Буханка» резво проскакала по ухабистой лесной дороге и выскочила на не менее ухабистую асфальтированную, если можно так её назвать. Вообще, немножко забегая вперёд, дороги в бывших Луганской и Донецкой областях — это просто какой-то пушистый северный зверёк. Даже по сравнению с нищим русским Нечерноземьем, из которого давно все средства выкачали на помощь братьям нашим меньшим. Наша четвёрка, разумеется, с интересом всматривается в мелькающие по бокам пейзажи. Пока ничего особо военного не заметно, разве что, следы гусениц на псевдоасфальте. Впрочем, могли ведь и пьяные трактористы гонки устраивать. А так — разной степени заброшенности поля, разбитые автобусные остановки, разрисованные флагами РФ/ЛНР и Украины в пропорции 3:1, иногда машины мелькают. Батя тем временем проводит краткий опрос на тему «Кто, откуда, служили ли в армии и если да, чё умеете делать». За исключением Димы, никакими особыми умениями, кроме как собрать/разобрать калаш, похвастаться никто не мог. Дима же, помимо многолетних занятий стрельбой из пистолета, ещё и имел теоретическое представление о сборке различных устройств, столь нужных на нелёгкой стезе партизана. Ибо, как я уже упоминал, человек он основательный, и к поездке готовился. Я о своей геопроктологической жизни решил пока особо не распространяться, и назвался москвичом, благо, в Москве я жил, и город знаю.
По дороге водила попросил подкинуть чего-нибудь на бензин, если есть возможность. Ну, не вопрос, дали на бензин.
Не спешите гневно клеймить его позором. Человек рискует жизнью, у него семья есть, которую обеспечивать нужно. материальная сторона тоже важна, на голой идее и махании шашками далеко не уедешь.
Вот и первый блок-пост, станица Луганская. Несколько мужиков в смеси камуфляжа и гражданки, у одного АК, у другого СКС, остальные с охотничьими берданками. Вроде все трезвые, настроение в норме. Змейка из бетонных блоков на дороге, окопы на обочинах. Ничего противотанкового не заметно. По виду всё, на что способен пост, это предупредить о появлении противника, и быстро-быстро разбежаться, даже если это будет один укроБТР. Батю тут явно знают, останавливаемся, народ подтягивается. Узнав, что везут добровольцев, оживляются «Здорово, мужики! Спасибо, что приехали!». Не скрою, приятно. Двигаемся дальше. Ещё один блок пост на въезде в Луганск, примерно аналогичный, и вот уже едем по городу. Магазины все открыты, толпы людей на улицах, общественный транспорт ходит. Батя на наши вопросы подтверждает, что в самом городе всё тихо, несколько украинских частей были разоружены с относительно небольшими потерями. В Луганском аэропорту, правда, по слухам, от нескольких сотен до пары тысяч укров с бронетехникой, и что их удерживает от наступления на город — непонятно. Гарнизон ополчения, по словам Бати, насчитывал три-четыре сотни плохо вооружённых человек, из которых две трети либо просто уходили на ночь домой, либо ещё и трудились на основной работе, выкраивая часы для ополчения между семьёй и зарабатыванием хлеба насущного.
Подъезжаем к КПП какой-то воинской части, сигналим, через минуту ворота открывает молодой белобрысый хлопец в камуфляже и с калашом. Заезжаем. Ну, похоже, добрались. Осталось понять, куда. Выгружаемся, Батя просит подождать тут и заходит в здание, однозначно опознаваемое как штаб. Осматриваемся. Плац, слева парк, справа штаб и казармы, за плацом какие-то хозпостройки. Судя по плакатам, часть была ВВшной. Вокруг части со всех сторон жилые многоэтажки, с которых отлично просматривается каждый квадратный метр территории. Повсюду кучи гильз, на стенах следы от пуль, машины в парке изрешечены, некоторые просто в хлам, парочка сгорела. На клумбе у плаца стоит сгоревший БТР. Похоже, бой был серьёзный. Правда, следов крови нигде нет, что странно. Белобрысый страж врат тем временем подтягивается поближе. «Здорово, хлопці! Ви звідки будете? Москалiки?». Физиономии троих моих товарищей, украинской мовой не владеющих, слегка напряглись. Я на Украине жил, и даже в школу ходил в Киеве, так что ответ напрашивается сам собой «З Івано-Франківська, від москалів вас захищати приїхали». Тут слегка напрягается уже шутник. Впрочем, всё быстро утряслось. Белобрысый хлопец с напрашивающимся позывным Хохол родом был с одного из украино (вернее, суржико) язычных сёл севера Луганщины. Общался с окружающими в основном на суржике, т. к. так ему было удобнее. Но, если видел, что его не понимают, бес проблем переходил на русский. По его словам, полк Внутренних войск, где мы сейчас и находились, был взят практически без боя. Три десятка ополченцев заняли позиции по периметру на крышах и в подъездах многоэтажек, четыре сотни доблестных бойцов украинского МВД несколько дней тянули резину и вяло постреливали в воздух. Затем последовала попытка украинцев разблокировать часть, выдавив наших с позиций, после небольшой перестрелки, с несколькими раненными с обеих сторон. Параллельно к месту событий подтянулась куча родителей украинских призывников, ежедневно бравшая штурмом расположение части, увозя домой десятки любимых чад. Офицеры полка, надо отдать им должное, призывников под огонь не кидали, а просто забрали оружие у всех, по их мнению, неблагонадёжных, и держали их под охраной, чтоб те не разбежались. Родителям, правда, отдавали, из чего я сделал вывод, что на самом деле они опасались не столько дезертирства, сколько перехода некоторых срочников на сторону ополчения. В конце концов до командования части дошло, что кавалерия из-за холма не покажется, после чего укры расстреляли в воздух и по технике имевшиеся боеприпасы, сожгли то, что не удалось расстрелять, переломали всё оружие и доблестно сдались. Нравы на тот момент были ещё патриархальными, так что их просто распустили по домам.
За беседой полчаса пролетели незаметно, а тут уже и Батя появился, с парой возрастных мужиков в уже ставшем знакомым камуфляжно-гражданском облачении. Представив их как Борисыча и Васильича, местное командование, пожелал удачи, сел в «буханку» и был таков. Отцы-командиры пригласили проследовать в казарму, где состоялся очередной опрос «Кто, где, откуда». После краткого инструктажа на тему «не бухать, не грабить, не стрелять куда попало» нам показали кубрик для размещения, и временно оставили в покое. В кубрике царил жуткий хаос, т. к. украинцы перед сдачей разгромили в казарме всё, что только можно. Видимо, в отличие от командования, низовой состав здраво оценивал перспективы славной перемоги и будущего торжественного возвращения. Так что следующие два часа посвятили наведению порядка. Костя, в памяти которого ещё не покрылись мхом воспоминания о парково-хозяйственных днях и злобном старшине, развил настолько кипучую активность, что приходилось его сдерживать.
С питанием дело было организованно следующим образом — в комнате досуга наличествовал шведский стол из сала, хлеба, консервов, майонеза, пакетов быстрозавариваемой лапши и тому подобного харча. Чай с печеньем в ассортименте. Пополнялось всё это изобилие сочувствующими из числа местного населения, разумеется, происходило всё стихийно. Так что ситуация «то пусто, то густо» носила хронический характер. Впрочем, народу в части было немного, человек 20–40 в разное время, а на ночь вообще с десяток оставалось, в общем, до голодомора было далеко.
Ближе к вечеру нас позвали в оружейку, где торжественно вручили по калашу (5,45), подсумку, и по два полных магазина. После чего довели задачу на ночь — разбиться на две пары и по пол ночи осуществлять патрулирование территории. Меня несколько удивило, что новым людям, у которых даже документы не посмотрели, сразу выдали оружие и отправили ночью охранять расположение, ну да, видимо, на то она и партизанская война. Пока ещё светло, сходил в дежурку, посмотрел схему расположения, потом обошёл разок, посмотрел, что и где.
Мысль о том, что украинцам прекрасно известно, где мы находимся, и в любой момент может прилететь «подарочек», несколько напрягала. Даже чуть больше, чем несколько, буду откровенным. Уже много позже, в Донецке, постоянная канонада воспринималась как фоновый шум, а здесь вроде и тихо пока — но постоянно знаешь, что В ЛЮБОЙ МОМЕНТ МОЖЕТ ПРИЛЕТЕТЬ. Впрочем, в итоге уснул.
Без десяти три просыпаюсь, и, вместе с Лёней, заступаю на патрулирование. Опыта боевых действий у меня не было, но кое-что читал, плюс здравый смысл имеет место быть. Ходить тихо, держаться в тени, никаких телефонов и фонарей, не маячить напротив светлых объектов, не ходить по прямой, не стоять на месте. Внимательно слушать, что вокруг происходит. Плюс ещё нужно вдолбить это всё в голову Леониду, который всё выслушивает с благодарным вниманием, но через пять минут забывает. Освещение части организовывал какой-то имбецил. Фонари и прожектора, размещённые на многоэтажках, светят внутрь периметра. Делаю мысленную заметку завтра пообщаться на эту тему с командованием. Возле бывшего собячатника (интересно, кстати, куда псинок дели) внезапно слышим шорох и хруст за стеной. Кругом же гильзы и битое стекло, бесшумно двигаться невозможно. Жестом показываю Лёне — прикрывай, сам по широкой дуге подхожу к пролому в заборе. Патрон у меня в патроннике, тихо снимаю автомат с предохранителя (вдруг кому пригодиться — если предохранитель очень тугой, что бывает сплошь и рядом, его можно отогнуть ножом или отвёрткой, и потом легко переключать большим пальцем). Лёня, разумеется, заранее не загнал патрон, и сейчас с шумом передёргивает затвор. Чудак на букву М. Ладно, кто-бы там ни был, он наверняка отвлёкся на нашего «ирландца». Пользуясь моментом, заглядываю сбоку в пролом. Смотрю прямо в направлении шороха — никого. Хотя звук есть. Может, собака какая обратно прибежала? Непонятное движение на уровне земли. Делаю ещё пару шагов — какая-то низкая тень пробежала через дорожку и исчезла в подкопе под забором. Не человек точно, но и на собаку не похоже. Мдяя… Поворачиваюсь к Леониду, и объясняю ему, что если он ещё раз так сделает, я ему автомат об голову сломаю. Вид виноватый, вроде дошло. Продолжаем патрулирование. Зашли на КПП, там один дежурный, потрындели с ним немножко, сварганили кофейку, после чего безжалостный я вновь погнал пригревшегося было Лёню в холодную ночь. Ну и сам пошёл, куда ж деваться. Кому сейчас легко? Война-с… Да, кстати — дежурный раскрыл секрет таинственного зверя. В собачатнике ещё и байбаков держали. Собак куда-то вывезли, а суслики (ну, или сурки, кто они там) разбежались в суматохе.
