По окопчику, соединившему дзот с деревенской улицей, побежали на звуки боя. Командир взвода доложил: «В сарае мотоциклы и бочки с горючим!» Чего раздумывать?.. Бросили гранаты – огонь заплясал в снежной ночи. Потом – взрыв! Сараи разлетелись по бревнышку…
Десантники вышибали немцев из домов, поджигали машины до тех пор, пока не поступил приказ на отход. Гарнизон был разгромлен. Рота оставила навеки в Тарасово 2 командиров взводов и 13 рядовых парашютистов. Только по выходе из тыла узнали мы судьбу Козлова и его разведчиков».
«Козлов Анатолий Николаевич, политрук, военный комиссар роты 1-й МВДБ, рождения 1916 года, призван в Красную Армию Вожгальским РВК Кировской области.
Рота военкома А.Н. Козлова прикрывала главные силы бригады при прорыве через линию фронта в Демянский котел. Он лично руководил засадой на реке Поломети и подбил 2 немецкие автомашины. Его рота охраняла посадочную площадку. Немцы дважды пытались помешать посадке самолетов, военком вместе с командиром роты старшим лейтенантом А.Г. Маркиным поднимали бойцов навстречу врагу. Было уничтожено в первый раз 16 фашистов, а во второй – не меньше 40 человек.
Умелым командиром и политработником показал себя политрук в бою за Старое Тарасово. С группой бойцов А.Н. Козлов поджег в деревне артиллерийский склад. Снаряды рвались до утра. Он повел бойцов дальше в атаку на Строилово, через речку Тимоховку. Здесь же погиб как герой».
Военком А.Н. Козлов был награжден орденом Красной Звезды посмертно.
«Шеврыгин Павел Андреевич, политрук, военный комиссар батареи. Родился в 1912 году, член ВКП(б).
При атаке десантников на деревню Старое Тарасово пулеметный огонь из дзота сковывал наступление батареи в пешем строю. Политрук Шеврыгин с двумя бойцами подобрался к огневой точке противника и забросал амбразуру гранатами. Вражеские солдаты побежали из укрытия. Комиссар и его бойцы уничтожили 9 фашистов, открыв путь к наступлению. Десантники артбатареи выбили неприятеля из западной части Тарасова. В ходе боевых действий из строя выбыл военный комиссар артминдивизиона, и тогда тов. Шеврыгин принял на себя команду и удержал занятый рубеж до приказа к отходу».
«Балахонов Фаддей Спиридонович, стрелок 3-го отдельного батальона МВДБ-1, член ВЛКСМ, рождения 1923 года. Уроженец Молотовской области Фокинского района Брехмовского сельсовета деревни Красный Маяк.
В бою за Тарасово сам попросил командира части послать его к складу боеприпасов противника. Взяв с собой две противотанковые гранаты и термитные шарики, Ф.С. Балахонов умело преодолел огневые заслоны фашистов. Скрытно подобрался к вражескому доту и уничтожил его. Там были три пулемета и запасы патронов. Продолжая выполнять боевую задачу, стрелок термитом поджег сарай, где был склад врага.
Когда возвращался с задания, увидел малый дот, пулемет которого мешал продвижению взвода десантников. Ф.С. Балахонов бросил в амбразуру противотанковую гранату и сам погиб геройской смертью. Достоин правительственной награды».
«Пишет Вам Багоченко-Глушко Прасковья Васильевна. Знала я Балахонова. Это мой одноклассник. Учился в Фоках, тогда тут был районный центр, в школе колхозной молодежи. Окончил 7 классов. В нашу школу ходили дети со всего района. И Фаддей ходил, считай, за 20 верст. Он был крепким пареньком, невысокого роста, улыбчивый, кудрявый, светленький. Ходил с поднятой головой, в шубейке со сборками, в лаптях, белых холщовых портянках и с холщовой сумкой через плечо. Всего у него было вдоволь – ласки, прилежания, настойчивости, доброты и терпения…
Своим сыновьям, а их у меня восемь, я рассказываю про мальчишек той поры, про наш дружный класс, про таких усердных, верных Родине, каким был Фаддей…»
Из Свердловска автору пришло письмо от старшего брата Балахонова:
«…Проживал Фаддей в коммуне «Красный маяк», что в Дряхловском сельсовете. После семилетки работал в коммуне. Образовал там комсомольскую организацию и стал ее секретарем. Бедовый был комсомол! До самого ухода в Красную Армию Фаддей со своей «комсой» был ударником сельского производства. Он и в районе был известным, как молодой активист новой жизни».
Короткая биография героя: родился, учился, воевал. И жизни-то чуть больше восемнадцати. И прошел он по ней факелом ясным, этот паренек из прикамского села. Такими были десантники МВДБ-1.
* * *«Весь бой за Старое Тарасово описать мне не под силу. Видел только на своем участке, – сообщает из Кстинино Кировской области бывший сапер МВДБ-1, ныне учитель, Сергей Андреевич Суслов. – К деревне наш 3-й отдельный батальон прошел с двух сторон. Разведчики и группы захвата бесшумно сняли немецких караульных. Удалось без выстрела занять блокгаузы, выдвинутые от деревни к лесу на взгорок. Немцы, наверное, не ожидали нападения в пургу – снег стеной…
Основным силам батальона да, вероятно, и другим подразделениям МВДБ-1, чтобы достигнуть Тарасова, нужно было перебежать луга и поляны, метров пятьсот. Лыжники развернутой цепью катили по открытому месту, как белые тени. Лишь короткие вспышки огоньков отмечали выстрелы.
Немцы с опозданием почуяли неладное. Взмыли ракеты сигнальщиков. Бежали к позициям заспанные вражеские наряды. С чердака каменного дома ударил пулемет противника. Фашистские минометчики также не сразу разобрались что к чему. Выстрелы их были робкими, без цели.
Прорыв же десантников был неудержим. Бойцы вытесняли редкие заслоны немцев из снежных окопов и траншей, глушили врага прикладами, рвали его гранатами. Тут лучше поэта не скажешь:
И под небесным черным сводом
В упор громили палача —
За слезы русского народа,
Во славу русского меча!
Были захвачены дома у околицы, десантники прорвались через ручеек Тимоховку. Минеры успели перехватить рокаду, и на минах подорвался вражеский бронетранспортер. Передние группы 3-го отдельного батальона отсекли противника от дороги на Меглино, откуда доносились звуки боя, там штурмовали село парашютисты 4-го отделения батальона.
Конечно, все эти тонкости ночных действий лыжников в пургу, о которых я пишу теперь, тогда мы узнавали в часы отдыха, в беседах на привалах, из рассказав командиров и рядовых участников боя.
Неприятель отступал в соседнее село Строилово, его огороды смыкались с огородами Старого Тарасова. Там была возвышенность. С нее били по наступавшим десантникам – потери были огромными. Основная дорога, рассекавшая село пополам, зимой расчищалась, и на обочинах образовались заледенелые горки плотного снега. Перескочить их было делом мудреным. Помнится неприступностью своей скат к Тимоховке.
Начальник штаба МВДБ-1 И.М. Шишкин, командовавший всеми силами лыжников, штурмовавшими Старое Тарасово и Меглино, бросил в бой минометно-артиллерийский дивизион под командованием комиссара отдельной батареи П.А. Шеврыгина. В огневое соприкосновение с противником вошли бойцы зенитно-пулеметной роты и связисты лейтенанта Андрея Хуторного.
И все же к Строилову и Грабиловке, где собрались главные силы немецких гарнизонов, штабные службы и охранные подразделения неприятеля, парашютистам МВДБ пробиться никак не удавалось. Бой, начавшийся за полночь 27 марта 1942 года, затянулся до утра, распался на отдельные очаги и очажки. Приступом брался каждый дом и перекресток населенного пункта.
Паника в гарнизоне гитлеровцев постепенно улеглась. Старшему командиру немцев удалось связаться, вероятно, с соседями. Со стороны сел Пеньково и Бель и с севера подоспели подкрепления: легкий танк, бронемашина. Откуда-то начала бить артиллерия. Как потом мы убедились, до ее позиции было всего километров пять. Кто-то корректировал стрельбу: снаряды рвались в той части Старого Тарасова, где хозяйничали советские парашютисты. Немцы повели себя активнее, их огневая мощь стала значительнее, чем у десантников. А главного козыря лыжников – неожиданности – уже не было. Да и снег не падал с неба.
Наш командир батальона Иван Феофанович Булдыгин приказал побыстрее подбирать раненых, минировать дороги и готовиться к отходу. Удерживать населенные пункты не входило в наши задачи. А потом нам передали приказ майора И.М. Шишкина:
– Покинуть Тарасово! Отступать в назначенный район!
Командир нашего взвода Борис Самойлович Соломоник, родом из Витебска, прибыл в МВДБ-1 из военного училища. Смышленый был комсомолец, расторопный в передрягах. И было ему всего-то двадцать лет. Держались мы с ним на окраине Старого Тарасова до последней возможности, пока замечали уходивших в лес товарищей. Но вот, кажется, все. Бежит Соломоник, машет мне:
– Уходите!
Я бежал метров триста без лыж. Потом нацепил. Нагнулся поправить крепление – настигла пулеметная очередь. Кожух моей винтовки – в щепки! Выскочили с Соломоником в редкие сосенки. В нашем деле лес – спасение. Мой командир притормозил, смахнул пот с жаркого лица. И вдруг повалился, захрипел, дрыгает лыжами. Кровь запузырилась на губах. Еще мы услышали:
