В мае РДО проводил глубокий рейд на Игман — в тылу противника. Восемь добровольцев (в том числе болгарин), нагруженные оружием и взрывчаткой, прорвались в тыл врага и оказались в нескольких километрах за линией фронта. Пройдя высоту Белашницу, они разделились на две равные группы.
Скорее всего, дальше произошло вот что. Наблюдатели ООН засекли отряд и дали знать об этом мусульманам. Местоположение русских обнаружили — вдали забликовали бинокли. Тогда наши залегли в «зеленке». Местность стали прочесывать отряды мусульман — всего численностью до восьмидесяти человек. В одном случае «турки» мочились у обочины в такой близости от русских, что, казалось, еще чуть-чуть — и нервы русских, сжимавших автоматы, не выдержат и те откроют огонь. Обошлось.
Среди русских возникли споры. Хотя боевую задачу они выполнили засекли и нанесли на карту местоположение мусульманских бункеров. Шкрабов хотел провести эффектную акцию, уничтожив одну из мусульманских групп. Несколько добровольцев высказалось за возвращение без боя — шансы их вернуться в случае схватки в тылу были сомнительными.
Русские не стали вступать в бой потому, что один раненый или убитый означали бы гибель всего отряда. Ведь выйти без тела отряд не имел морального права, а с телом бы не смог.
Альтернатива войне — капитуляция
13 мая 1994 года контактной группой в Женеве был предложен план, который делил территорию БиГ в пропорции 49:51 в пользу хорватско-мусульманской федерации. Федерацию это не устраивает, но условия принимается, видимо, в расчете на их неприятие сербами. По плану Посавинский коридор урезается до 3 км. Изетбегович настойчиво требует Брчко. Но неприемлемым для сербов было не это и не потеря Сараево, где находятся десятки тысяч сербов-заложников, а то, что правый берег Дрины — почти на всем ее протяжении — отходил к мусульманам, что фактически сводило на нет все успехи сербов и ставило их территории в крайне уязвимое положение.
План контактной группы (1994) предусматривал разделение Боснии с учетом довоенной этнической карты, но не устраивал сербов прежде всего тем, что земли по течению реки Дрина переходили к противнику.
Сербы считали, что они выиграли войну — так почему же они должны проиграть мир? На проведенном в августе референдуме сербы отвергли план. Белград объявил блокаду Республики Сербской — в сентябре санкции были символически ослаблены. В воздухе постоянно висит угроза отмены эмбарго на поставки оружия мусульманам. Оно и так соблюдалось весьма условно. По данным Jane`s Sentinel за два первых года ведения войны мусульмане получили оружия на 160 млн долларов, Хорватия — только за 18 месяцев — на 1.3 млрд долларов США.
Официальная же отмена эмбарго имела бы следствием вывод войск ООН — и падение зон безопасности, удерхиваеиых мусульманами. В том числе Сараево.
Эмблема Войска (армии)Республики Сербской
Смерти двух командиров — Михаила Трофимова и Александра Шкрабова разделяет практически ровно год.
Русские добровольцы выбрали себе путь воина. А путь воина — это смерть. Петр Малышев, русский доброволец-ветеран, в этот момент находившийся в России, 4 июня 1994 года, по его словам, получил некий сигнал — у него сгорела дача, при этом погибла собака.
Во время наступления под Олово, в бою за высоту Мошевичко-Брдо (Моховая Гора) 4 июня 1994 года погиб командир РДО-3 Александр Шкрабов. За несколько дней до этого к нему приехала жена, но истек отведенный ему Судьбою год. Впервые одел в бой бронежилет — считается плохой приметой, так как от собственной смерти не убежишь. Пущенная метров с двадцати пуля пробила навылет ворот бронежилета и шею. Наступление захлебнулось кровью из сонной артерии. Путь воина прошел через Эритрею, Абхазию и прервался в горах Боснии.
План контактной группы (1994) предусматривал разделение Боснии с учетом довоенной этнической карты, но не устраивал сербов прежде всего тем, что земли по течению реки Дрина переходили к противнику.
x x x
Мир тесен… Как тесен мир. Говорю себе это много раз. Александр Шкрабов оказался моим земляком, и у нас были общие знакомые…
Нет, положительно все не так. Не так надо было рассказать об этом что-нибудь вроде — «стояла влажная летняя ночь. Ветер шелестел листьями, по земле бегали, то ли балдея от своей безнаказанности, то ли одурев от войны, мыши. Лакомились крошками со скудного солдатского стола… На черном небе высыпали ожерелья звезд. Если оно посветлеет, в самый раз будет напоминать кусок американского флага. Да, но если посветлеет, не будет звезд, так что флагом дяди Сэма ему не быть. Тревожная тишина перед боем, последним для многих.»
Сербы планировали провести операцию и ликвидировать мусульманский плацдарм в районе Олово-Чермено. А наступление это собирались начать со штурма ключевой высоты — Мошевачко-Брдо. По-русски — Моховая гора. Горная местность не дает сербам реализовать свой технический потенциал, вдобавок мусульмане превосходят в живой силе.
Сербы собрали в кулак приличные силы. В гостиницах-турбазах разместилось около двухсот бойцов ударных подразделений — из Вогощи, Илиджи и других мест. Среди них — пятеро русских во главе со Шкрабовым.
Наступление должны были поддержать огнем минометы и гаубицы. Было там и несколько танков Т-55, но местность не давала возможности их применить.
Мошевачко-Брдо — довольно большая высота с крутыми склонами, когда-то густо заросшими лесом. Видно, бои за эту ключевую позицию шли не в первый раз, и лес был сильно пожжен.
Утром грузовики перебросили бойцов на позиции. После короткой артподготовки, огненной кисеи разрывов 82-мм мин, сербы пошли в атаку. Поросший лесом склон огрызнулся огнем, русские и сербы заняли позицию у ложбины, поросшей кустарником и молодым ельником. Мусульмане ждали сербов, выйдя из окопов на нейтральную полосу. Было видно, как они перебегают от дерева к дереву, ведя огонь из автоматов. Огненные струи срезали ветки, прижимая бойцов к земле.
«Вперед!» — и проскочив под пулями открытый участок, группа русских и сербов рванулась вперед и вверх. Один боец упал, пуля попала ему в ногу. Крича, он пополз назад — его тут же подхватили санитары и потащили в тыл.
Но многие сербы так и не смогли подняться. Крученый встал над ними и закричал «В атаку!» Серб поднял голову и посмотрел на него. Доброволец наставил автомат, но… Поднявшись, сербы залегли через несколько метров. Упал и русский, которого прижала к земле очередь.
А впереди кипел бой. Крики и мат заглушались стрекотом автоматов и разрывами мин и гранат. Мусульмане стояли крепко, защищая склоны. Возможно, они знали о готовящейся атаке сербов и пытались упредить их удар, а может планировали какую-то операцию и сербское наступление сорвало его.
— Ну! Врежь туда! — Шкрабов показал гранатометчику рукой в направлении, откуда по ним была только что выпущена очередь. Ухнул выстрел. Пороховой заряд сбил листву и показал противнику, откуда стреляли.
Шкрабов поднес бинокль к глазам и посмотрел в район разрыва мины. На солнце сверкнули два стеклышка.
Боец-мусульманин выстрелил туда, где на миг что-то сверкнуло. Пуля калибра 7.62, практически в упор попала в командира, пробив ворот бронежилета у выреза. Впереди залегший русский почувствовал удар — на него упала ручная граната на боевом взводе. Он откинул ее и откатился в противоположную сторону. Осколки удачно прошли над ним, не задев — и лишь взрывная волна ласково погладила по голове. Андрей вскочил на колено и дал очередь по зеленке, столь активно изрыгавшей свинцово-стальной ливень. Андрей опять упал. Молодой серб, подхвативший Шкрабова, получил пулю под левую ключицу и упал, зажимая рукой рану. Двое русских бойцов подхватили Сашу. Поздно. Командир был мертв. Прикрывали вынос тела раненый серб и двое русских. Сашу вынесли с поля боя. Сербы, накатившись волною на склоны Мошевачко-Брдо, стали отходить.
Бой шел два часа. Сербы потеряли двух человек убитыми и шестерых ранеными. У русских погиб Шкрабов, но наступление захлебнулось потому, что получил тяжелое ранение сербский командир, возглавлявший всю эту операцию. Но не это не все павшие в схватке. После боя (по данным радиоперехвата) мусульмане запросили трактор и прицеп, для того, чтобы вывезти тела своих убитых бойцов.
На плащ-палатке возле дороги лежало тело. Возле него сидели несколько сербов и русских, мимо проходили сербы без головных уборов и крестились. Лежал он, Саша-Рус, чье имя гремело по Боснии, за чью голову мусульмане назначили крупное вознаграждение.
— Саня, знал же ты, что бронежилет одевать нельзя.
— Жена ведь здесь. Вот и одел. От пули, как от судьбы, не уйдешь.
